– Я только что заходила к Селине. Она у Пола? – требовательно спросила Морри.

– Да, она сидит с ним. Он звал ее.

– Но ведь с ребенком все в порядке, разве нет? Нет нужды сидеть с ним, тем более что там еще и няня.

– Он спит, но в любой момент может опять проснуться. И няне будет тяжело с ним справиться. Утром она будет очень недовольна, если не выспится.

Морри окинула Вэл скептическим взглядом, и на ее скулах вспыхнули гневные красные пятна.

– Такого я еще никогда не слышала! – возмутилась она. – Вытащить Селину из постели после случившегося только для того, чтобы избавить от хлопот ленивую женщину! Если с мальчиком так необходимо сидеть, миссис Проктор, то посидите с ним сами.

– Вы забываетесь, Морри, – холодно сказала Вэл.

– Вовсе нет, миссис Проктор, – высокомерно парировала Морри. – Думаю, я могла бы сказать, что это вы забываетесь. Но я не должна. Так что я пойду и поговорю с мистером Сэвантом. Девочке самой нужно поспать.

Морри нашла Макса в офисе. Услышав ее рассказ, Макс, издав раздраженное восклицание, торопливо пошел к Вэл.

– Действительно, Вэл, это слишком, – покачал головой он. – Мальчик вне опасности, и вообще, хотел бы я знать, для чего тогда нужна няня?

Таким раздраженным и сердитым Вэл еще никогда его не видела. Она беспомощно развела руками:

– Но, Макс, ты не понимаешь. Я не смею приказывать этой женщине. Ее наняли Прокторы, и мне ни к чему ее претензии, пока она здесь.

– Это было бы не так уж и страшно, – сурово заметил Макс. – Она все равно плохо обращается с ребенком. Но если ты должна объясняться с няней, то сиди тогда с ним сама. Как ты недавно заметила, ты его мать.

– Макс!

– Мне жаль, Вэл, но сейчас не время думать о собственном удобстве. Селине нужно как следует отдохнуть. Ей пришлось перенести слишком много.

Он обошел ее и заторопился в комнату Пола. Когда он спустился снова, Вэл все еще стояла там, где он ее оставил, – у подножия лестницы.

– Я сказал Селине, что больше ее никто не побеспокоит, – сообщил Макс. – И пожалуйста, запомни это, Вэл. Если бы не Селина, Пол почти наверняка утонул бы.

Она окинула его странным, чересчур внимательным взглядом и, не сказав ни слова, направилась вверх по лестнице.

Морри вышла из офиса, ее щеки все еще горели.

– Миссис Проктор было бы очень на руку, если бы ни малыш, ни Селина не вернулись.

Макс с ужасом смотрел на свою помощницу.

– Морри, ты сама не знаешь, что говоришь!

– Знаю, да-да, знаю, – возразила Морри, сверкая глазами. – Я видела ее лицо, когда она узнала ужасную новость. Это было всего мгновение, но было.

Макс вдруг почувствовал, как сильно устал. За все годы, что он знал Морри, он ни разу не слышал, чтобы она необдуманно высказала свое мнение, и ни разу не видел, чтобы она вышла из себя, утратив хладнокровие. Макс подошел к ней и ласково положил руку ей на плечо.

– Ты очень расстроена, Морри, – мягко сказал он. – Мы все были ужасно расстроены. Иди-ка спать. Утром все будет выглядеть совсем иным.

Краска схлынула с ее лица.

– Простите, мистер Сэвант, – спокойно произнесла она. – Я не должна была говорить то, что сказала, – и с достоинством прошла мимо.

Макс некоторое время стоял, глядя, как ее высокая, прямая фигура поднимается по ступенькам. Потом задумчиво направился по коридору в свою часть дома и закрылся в кабинете.

Результаты этого несчастного случая коснулись не только его непосредственных участников.

Няня оправдала опасения Вэл: как выяснилось, та боялась ее не зря. Она не только высказала свои претензии, но и после бурного и неприятного объяснения с Селиной собрала свои вещи и уехала.

– Я должна была бы остаться здесь еще на месяц, если бы все шло по-другому, – сказала она Вэл. – Но чтобы меня моей работе учила какая-то никчемная девчонка – этого я терпеть не намерена. Я уже написала миссис Проктор и рассказала, что я думаю обо всем этом.

– Посмотри, что натворила твоя драгоценная Селина, – возмущенно говорила Вэл Максу. – У меня будут из-за всего этого большие неприятности с Прокторами, и кто теперь присмотрит за Полом? Он станет совершенно невозможным.

– И очень хорошо, – с некоторой неприязнью ответил Макс. – По моему мнению, мальчика совсем измучили. Я бы никогда не оставил такую женщину при ребенке. Какое-то время с Полом сможет заниматься Селина. Вы с ней, думаю, вполне справитесь с шестилетним мальчишкой.

– Я? Ты прекрасно знаешь, что я не умею управляться с детьми.

– Значит, дорогая, – ласково возразил Макс, – пришло время учиться. Тебе не кажется, что твое отношение к собственному ребенку несколько неестественно?

Вэл посмотрела на него, резкий протест уже был готов сорваться с ее губ, но она передумала. В последнее время Макс изменился. У него появилась очень неприятная привычка все время критиковать ее. Маленькие стычки стали повторяться все чаще, и они ничуть не расстраивают его и не заставляют чувствовать себя виноватым, как раньше. К тому же Макс становится невыносимо упрямым.

– Ты думаешь, что я совершенно никчемный человек, да, Макс? – упавшим голосом спросила она. – Никчемный и эгоистичный.

Макс с сожалением и замешательством посмотрел на нее.

– Нет, Вэл, – нежно возразил он. – Возможно, я не все понимаю. Но я не могу помочь тебе почувствовать себя счастливой, пока ты не изменишь свою жизненную позицию.

– Я никогда не была очень счастлива, – пожаловалась Вэл. – Я думала, что теперь ты и я… возможно…

– Если в моих силах сделать тебя счастливой, знай, что я сделаю, – грустно сказал он. – Но ты должна помочь мне, Вэл. Я так мало знаю о таких женщинах, как ты, возможно, я неловок и бестактен. – Он нежно поцеловал ее, повернулся и ушел.

Если не считать насморка, происшествие никак не сказалось на Поле. А внезапный отъезд няни только поспособствовал тому, чтобы он позабыл об этом несчастном случае. Теперь он чувствовал себя более свободным. Селина окончательно очаровала его своей изобретательностью по части игр и забав, а по ночам с ним оставалась Элис, которой он тоже очень нравился. Но как большинство детей, почувствовав свободу, любовь и заботу, мальчик стал тираном. Он постоянно требовал внимания Селины и, если она была не с ним, мог устроить сцену. В целом она прекрасно справлялась с ребенком, но это было довольно тяжело. Девушка отказалась забросить остальных гостей отеля, и теперь ее официальное свободное время было целиком занято Полом.

Однажды Банни нашел ее в слезах в самом дальнем уголке сада.

– Почему ты плачешь, милая, в чем дело? – воскликнул он.

Она подняла залитое слезами личико и слабо улыбнулась: