Снова боремся взглядами, но она сдается первой. Подносит трубочку к губам, а я чувствую себя маньяком. Сглатываю, смотря, как она пьет горячий шоколад и кайфует. Это финиш, Богданов! Ты приехал, поздравляю!

— Правда вкусно. — Наконец-то произносит, пока я глотаю кофе и смотрю в сторону, чтобы не сотворить чего-то противозаконного.

— Я так и сказал.

Поворачиваю голову и ловлю ее взгляд. Заинтересованный с долей… благодарности. Бред!

— Спасибо, — брови сами на лоб лезут, когда она вполне искренне выдает, — спасибо, Леша.

Глава 22. Пламенем по рецепторам

Алексей

Залипаю на ее глаза и приоткрытый рот. Смотрит на меня выжидающе, а я так и стою, не произнося ни слова. Удивлен разительным переменам. И имя мое из ее уст звучит как-то… приятно даже.

— Не за что. — Говорю, пожимая плечами, и допиваю кофе.

Отвожу взгляд в сторону и делаю вид, что увлечен деревом напротив, но это не так. Внутри какой-то катастрофический переполох. Органы меняются местами что ли. Снова бросаю взгляд на бледную девчонку, которая с наслаждением пьет горячий шоколад в моем обществе. Ситуация сейчас кажется настолько бредовой, что внутренности прыгают по полкам на свои места. Не бывает такого.

Люди не меняются.

Я много раз в этом убеждался.

И Альбина тому яркий пример.

Да, и себя исключать из списка «таких не переделать» не собирался.

Это все временный эффект.

Как во время боя или драки. Адреналин зашкаливает, но стоит лишь немного остыть и поменять обстановку, и то состояние уходит. Его заменяет другое. Привычное. Со словом «надо».

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

Принцесска снова смотрит на меня, а я швыряю пустой стаканчик из под кофе в мусорный бак неподалеку. Что ей отвечать? Правду? Или намекнуть, что это не ее проблема?

— Телефон будет в отличном состоянии. Это все, что тебя должно волновать, хм, Света.

Хмурится и раздувает ноздри. Точно не привыкла к таким ответам. Ну извини, Барби! Я не твой холеный дружок с пухлым кошельком и золотой банковской картой и не буду плясать под твою дудку, чтобы угодить.

Помочь готов. Угодить, чтобы понравиться, нет.

— То есть, — она вертит стаканчик в руках и смотрит только на него, как-то слишком часто моргая при этом, — ты решил мне помочь? Просто так? Или что-то хочешь взамен?

Голубые глаза в один миг оказываются на мне. Что еще за вопросы?! Так и хочется матернуться на всю улицу, но я лишь зубами скриплю, теряя в это самое мгновение последнюю каплю надежды на то, что все может быть иначе. Не так, как в клубе.

— Может среди ВАС так и принято, — делаю шаг к ней, не отрывая взгляда от голубых глаз, — покупать друг друга, СВЕТИК, но среди НАС заведено помогать, если человеку плохо.

Теряется, открывая рот. Вижу. Ловлю каждое изменение, но только стерву вряд ли выбьешь из девушки с короной на голове. Она там крепко пустила свои корни.

— А мне плохо, по-твоему? — Нижняя губа блонди предательски задрожала на этих словах, а я прищурился, подходя еще ближе и ловя себя на том, что глубоко вдыхаю сладкий запах, которым она пропитана.

— Тогда зачем я здесь стою? Есть еще варианты, принцесса? Озвучь, мне интересно.

Света мгновенно берет себя в руки. Чего не отнять. Что же вчера произошло? Как такая мегера могла потерять над собой контроль? Из-за чего?

— Их не так много. Не сложно догадаться. — Она дергано обхватывает губами трубочку и жадно высасывает остатки горячего шоколада из стаканчика. — Зачем тебе, — принцесска тычет пальцем мне в грудную клетку, — такому озверевшему и ненавидящему, как ты сказал, — делает вид, что вспоминает, прикладывая пальцы ко лбу, — ах, да… Ненавидящему таких, как МЫ. Зачем такому, как ТЫ, помогать такой, как Я? Все ведь очевидно.

— Да? Ну так порази меня. Скажи, зачем МНЕ помогать ТЕБЕ?

— Либо тебе нужны деньги, либо что-то от меня.

Нагло смотрит в глаза, а я усмехаюсь прямо ей в лицо.

— Деньги? Что-то от тебя? — Как идиот повторяю за ней слова, выхватываю пустой стакан и одним броском попадаю в мусорку.

— Да. — Вскидывает свою голову и складывает руки на груди, пока я сокращаю между нами расстояние до минимума. — Решил поразить меня своей добротой? Не получится. Я такие игры знаю.

— Неужели? Как часто играешь, Рапунцель?

— Не твое дело.

— И как? Какой счет в этой игре? Кто ведет? — Приближаю свое лицо к ее, теряясь в ощущениях, и только злость на ядовитые слова немного отрезвляет. — Не кажется, что проигрываешь?

— Кажется, что ты слишком самоуверенный, дикарь. — Последнее слово буквально выплевывает, и очень зря.

Терпением я никогда не отличался, а выдержкой перед избалованными девчонками тем более, поэтому то, что происходит в следующее мгновение, врезается в память. Быстро. Словно лазером жгут по коже. Одной рукой крепко прижимаю к себе за талию, а вторую запускаю в волосы и сжимаю на затылке так, чтобы она не могла дернуться.

— Да как ты… Что ты… Отпусти… — Чуть ли не шепотом в мои губы, вызывая усмешку.

— Перед смертью не надышишься. — Процеживаю сквозь зубы, ведь принцесска начинает активно сопротивляться.

Упирается маленькими ладошками в плечи и пытается вырваться. Только мозг уже отрубил всю связь с организмом. С таким, как Я значит. Деньги мне нужны. Вот же дура набитая!

Сжимаю мягкие локоны еще сильнее, и Рапунцель шипит от того, что пошевелиться может, но это будет очень больно. И раньше бы меня остановило, но не сейчас, когда злость смешалась с обидой, и это горькое ощущение крыло меня не по-детски.

Смотрю в широко распахнутые голубые глаза и нагло впиваюсь в алые губы, которые она приоткрыла, чтобы сказать очередную мерзость. Удары по плечам прекращаются, а через секунду усиливаются, но я не обращаю внимания, ведь уплываю от того, насколько мягкими и нежными оказались ее губы.

Тело прошибает сильным разрядом. Прижимаю сильнее, чувствуя, что сопротивление принцессы спадает. Мну ее губы своими. Нагло. Жадно. Рука сама перемещается к ее лицу, пока вторая перебирает волосы. Чертовски мягкие наощупь! Пропускаю их сквозь пальцы и нажимаю на скулы указательным и большим пальцами второй руки, чтобы она окончательно сдалась и ответила на поцелуй.

До одури хочется ответа, но она словно на зло замерла и не двигалась, впиваясь ногтями в мои плечи. Еще один легкий нажим, и крепость окончательно рушится. Языки сплетаются. Маленькие ручки крадутся выше. По шее. К моим волосам, которые она сжимает. Прижимается ко мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Сердце в этот