— Против вашего нового замужества? — продолжил Агеев. — Ведь так?

— Да. Точнее, против Сергея. Леня, мой бывший муж, большой мастер по части манипулирования понятиями…

— Ну, этого и у вас не отнять, — заметил Филипп.

— Вас не назовешь приспособленцем, — рассмеялась Истомина. — Могли бы иногда и поддакнуть. Все-таки вы стоите мне немалых денег.

— Которых я стою, — парировал Филипп.

— Не спорю. И вы будете стоить еще дороже, если поможете мне оградить Нику от контактов с Леней и Виолеттой. А еще лучше — рассказывать мне о них.

— То есть шпионить за вашей дочерью, — заключил Филипп.

— То есть да. — Истомина остановилась. — Я не вижу в этом ничего дурного. Мать желает знать о дочери как можно больше — это нормально. А в сложившихся обстоятельствах это тем более допустимо. Вы не находите?

— Я подумаю, — сказал Агеев.

Про себя решил, что, докладывать или нет о результатах расследования, он еще подумает, а вот для себя проведет его наверняка.

В тот же день он подъехал в контору. Секретарша Галочка уже собралась уходить. Она только чмокнула Агеева в щеку, склонившись к нему с высоты длиннющих шпилек и обдав его дурманящим ароматом духов.

— Куда это она? — спросил Филипп у Демидыча, вытирая след помады со щеки.

— У нее свидание, — сказал Володя.

— Ого! Вот всегда так. Столько молодцов в конторе, а свидание назначает кому-то со стороны.

— Диалектика, — пожал плечами Демидов. — Что имеем — не храним, потерявши — плачем.

— Да уж, заплачет она… Жди.

— Посмотрим. А ты-то как?

— Нормально. Работаю. Денис на месте?

— У себя. Вместе с Головановым просматривает отчеты.

— А Алексей Петрович где?

— Он работает по другому направлению. Правда, никто пока не видит связи между нашим делом и теми вопросами, которыми он занимается. Но ты же знаешь Кротова: в конце концов он всегда оказывается прав.

— А что за направление?

— Он пытается выявить связи Злобина в криминальном мире. Узнать, кто опекает его бизнес.

— Да. Далековато от дела Истоминой. Но ему виднее. Ладно, я иду к Денису.

— Пока. Мне надо съездить к знакомому в МИД. Увидимся.

Демидов и Агеев пожали друг другу руки и разошлись.

«В миды ездят, криминалом занимаются, — с завистью подумал Агеев, взявшись за ручку двери в кабинет Грязнова. — А тут я со своими детскими шалостями».

— А-а, бодигард пожаловал! — приветствовал Агеева Голованов. — Как пули? Свистят над головой?

— Кроме тебя, никто не свистит, — пробурчал Филипп, здороваясь за руку с Грязновым и с Севой.

— Передача «Спокойной ночи, малыши» окончена, и ты сразу к нам? — продолжал издеваться Голованов.

— Ага, чтобы успеть на «В гостях у сказки».

— Ладно вам, — примирительно сказал Грязнов. — Ты с чем пожаловал?

— Понимаешь, Денис, какая-то странная штука творится у Истоминой.

— Неладно что-то в Датском королевстве, — вставил Голованов.

— Так что там? — спросил Денис.

— Ника, это ее дочь, похоже, шпионит за матерью…

— В пользу правительства США? — опять влез Сева.

— В пользу своего отца. — Агеев сердито посмотрел на Голованова.

— И что? — спросил Грязнов.

— Хочу разобраться с этим. Мне нужна аппаратур-ка кое-какая.

— Зачем тебе влезать в семейные разборки? — поморщился Денис. — Охраняй девчонку, и дело с концом.

— Истомина сама просила меня этим заняться. — Агеев предполагал возможность отказа и заранее приготовил этот аргумент.

— Хм… А для чего ей это нужно?

— Не знаю.

— Истомина — женщина умная. Зря не будет огород городить. Раз поручила, значит, есть существенный интерес.

— И главное, это может пролить свет на наше основное расследование.

— Думаешь? — почесал подбородок Денис. — А как именно?

— Не знаю пока… Но есть у меня такое предчувствие…

— Хорошо. Решено, — хлопнул ладонью по столу Денис, — мы не можем позволить себе не доверять предчувствиям наших сотрудников.

— Я сейчас. — Сева поднялся с кресла и выскочил из кабинета.

— Согласен. — Грязнов проводил Голованова взглядом. — Что бы ты хотел получить из аппаратуры?

— Сторожевой маячок, чтобы на дверь Истоминой поставить, и пару микрофонов-петличек, настроенных на его импульс, — хмуро сказал Агеев.

— Пойдем в техотдел. — Грязнов встал. — Получишь все, раз этого хочет Истомина. Ну и, может быть, для нас будет полезно… Включим это в ее счет.

У Макса в техотделе Агеев получил аппаратуру с подробными инструкциями к применению. В дополнение к микрофонам и маячку ему выдали портативный магнитофон с лентой, рассчитанной на запись четырех часов материала.

Когда Филипп расписывался в журнале о получении аппаратуры, в техотдел заглянул Сева. Он был в пальто и тяжело дышал. С заговорщицким видом Голованов подошел к Агееву.

— У меня есть кое-что для тебя. Это должно помочь, — торжественно произнес Сева и достал из одного кармана огромную цветную соску, а из другого яркую погремушку.

Грязнов и Макс расхохотались. Агеев усмехнулся и покачал головой:

— И охота тебе было бегать из-за этого в магазин?

— Все для фронта, все для победы, — торжественно сказал Сева.

— В супермаркете напротив покупал? — ласково поинтересовался Филипп.

Голованов кивнул и подмигнул Денису.

— Там, по-моему, твоя пассия работает?

— Да… — насторожился Голованов.

— Я думаю, ей обязательно передадут, что ее Севочка купил сосочку с погремушкой. Интересно, как ты ей это объяснишь?

Агеев оставил Голованова в задумчивости и вышел из комнаты. Позади него грохнули смехом Макс и Гряз-нов. Довольный своей шуткой, Агеев покинул агентство.

На следующий день вечером Истомина собралась на какой-то банкет вместе с Сергеем. Она хотела взять Нику с собой, но та заявила, что у нее «раскалывается башка», и весь день пролежала в постели.

Агеев сразу предположил, что это не просто так и, возможно, сегодня, когда все уйдут, Ника попытается проникнуть в кабинет матери. Накануне вечером, кстати, она минут двадцать беседовала с Виолеттой Марковной по телефону, та, видимо, уговаривала девочку что-то сделать, и Ника, кажется, согласилась.

Филипп, улучив момент, прикрепил к куртке и брючному ремню Ники маленькие «жучки». Теперь осталось дождаться, пока Истомина закроет кабинет, чтобы закрепить на двери маячок, а потом задействовать всю систему и ждать результатов в машине.