– Вспомни о своих друзьях, – подбодрил ее Бренор, заметивший, что девушку явно мучат сомнения. Он отлично помнил, что не далее как несколько недель тому назад Кэтти-бри впервые убила человека и еще не вполне пришла в себя.

Кэтти-бри задержала дыхание и прицелилась в одного из пиратов, который, в изумлении открыв рот, наблюдал за колесницей, даже не подозревая, что жить ему осталось считанные мгновения.

Но тут ей пришла в голову другая мысль.

Повернувшись в сторону кормы пиратского судна, Кэтти-бри послала стрелу вниз. Мгновением позже сверкающая серебром стрела вонзилась точно в рычаг катапульты, и ее волшебная сила мигом прожгла массивный деревянный брус почти насквозь.

– А ну-ка отведайте моего пламени! – заорал Бренор и резко бросил колесницу вниз. Удачно выбрав момент, неистовый дворф направил огненных коней прямо сквозь главный парус, и, когда они выскочили с другой стороны судна, парус превратился в одну сплошную дыру с тлеющими краями.

Кэтти-бри тоже била без промаха. Колесница, описав круг, вновь устремилась к кораблю, и на этот раз пираты, немного придя в себя, решили все-таки задействовать катапульту. Они подожгли заряд, прицелились, и… рычаг катапульты, прожженный в нескольких местах, смог подбросить пылающий смоляной шар всего на несколько футов.

И тот, поджигая все, что попадалось на его пути, покатился по палубе собственного судна!

– Сейчас заедем еще разочек! – торжествующе прорычал Бренор, глядя, как пламя лижет палубу и мачты судна.

Но Кэтти-бри уже смотрела туда, где «Морская фея» сцепилась с кораблем пиратов, в то время как другой корабль на всех парусах спешил к месту битвы.

– Некогда! – закричала она. – Мы нужны там!

* * *

Матросы «Морской феи» пошли на абордаж, и над волнами разнесся звон стали. Один из разбойников, увидев, что Вульфгар остался без молота, устремился к нему, решив поскорее разделаться с безоружным противником. Выставив меч перед собой, он стремительно несся вперед…

Вульфгар легко уклонился от удара и, схватив пирата за руку свободной рукой, с силой ударил его в живот. Затем он поднял его в воздух и перебросил через борт. Два других пирата, поначалу тоже было решившие расправиться с безоружным варваром, увидев, какая судьба постигла их незадачливого товарища, мигом передумали.

Тут в руки Вульфгара вернулся Клык Защитника, и настал его черед броситься в бой.

Трое матросов из команды Дюдермонта, пытавшиеся по сходням перебраться на палубу неприятельского судна, были убиты, и пираты ринулись вперед. Еще мгновение, и они хлынули бы на борт «Морской феи».

Но у них на пути встал Дзирт До'Урден. Сжимая в руках свои сабли, озаренный яростным голубоватым светом, исходившим от Сверкающего Клинка, эльф легко вскочил на широкие доски сходней.

Увидев перед собой одного-единственного противника, пираты решили было, что попросту сметут его.

Но их боевой пыл растаял сам собой, когда стоявшие в первой шеренге трое разбойников, в мгновение ока попадали на сходни, зажимая распоротые животы.

Дюдермонт и его рулевой, метнувшиеся на помощь Дзирту, остановились и, не веря своим глазам, наблюдали, как Сверкающий Клинок и его спутница-сабля, жутковато поблескивая на солнце, попеременно то взлетали, то опускались, ни разу не проскакивая мимо цели. Вот рухнул еще один пират, затем еще и еще. Очередной разбойник, увидав, как из его руки вылетел выбитый резким ударом сабли меч, почел за лучшее нырнуть в море, лишь бы не продолжать битву с кошмарным воином-эльфом.

Оставшиеся в живых пираты застыли в нерешительности.

Но внезапно и Дюдермонт, и его рулевой в ужасе отпрянули. Дзирт в горячке боя начисто забыл о своей волшебной маске, и она сыграла с ним злую шутку. Соскользнув, маска мгновенно открыла лицо темного эльфа.

* * *

– Даже если ты и спалишь их большие паруса, они все равно успеют, – сказала Кэтти-бри, прикинув, какое расстояние разделяет третий корабль пиратов и два сцепившихся в смертельном бою судна.

– Паруса? – зловеще расхохотался Бренор. – Что ты, у меня на уме кое-что посерьезнее!

Кэтти-бри, поняв, что он собирается делать, отшатнулась.

– Ты спятил! – вскричала она, увидев, что Бренор уже опустил колесницу до уровня палубы.

– Пф! Я остановлю этих псов! Держись крепче, девочка!

– Нет уж! Это без меня! – закричала в ответ Кэтти-бри и, хлопнув Бренора по макушке его видавшего виды шлема, спрыгнула с колесницы в море.

– Вот и умница! – усмехнулся Бренор и, увидев, что она вполне благополучно шлепнулась в воду, вновь повернулся к неприятелю. Заметив приближение колесницы, стоявшие на корме пираты принялись беспорядочно перекладывать руль, и судно начало рыскать из стороны в сторону.

Стоявший на носу Пиноч, еще не вполне понимая, в чем причина столь странного поведения его шхуны, обернулся, и в этот момент Бренор с треском опустил колесницу на палубу.

– Морадин! – заорал дворф, останавливая волшебных коней.

* * *

Истошный крик Бренора, несмотря на шум боя и плеск волн, донесся до «Морской феи» и до третьего судна пиратов. И пираты и моряки в едином порыве обернулись в сторону охваченного огромными языками пламени флагманского корабля Пиноча. Вслед за боевым кличем дворфа до них донеслись вопли ужаса команды обреченного судна.

Услышав призыв к одному из верховных богов дворфов, Вульфгар на мгновение застыл и сразу припомнил своего доброго друга, который имел привычку выкликать имена своих богов, сражаясь с врагами.

Дзирт при этом лишь улыбнулся.

* * *

Колесница рухнула на палубу шхуны, и Бренор, не устояв на ногах, упал на спину. Волшебство, заключенное в колеснице, внезапно исчезло, и она превратилась в огненный шар. Спустя мгновение языки пламени разбежались по палубе, начали лизать мачты, а вскоре добрались и до парусов.

Бренор, крепко сжимая в одной руке мифриловый топор, а в другой – золотой щит, вскочил на ноги и обнаружил, что пираты напрочь забыли о нем: те, кто уцелел в момент его падения на палубу, думали сейчас только о своем спасении.

Бренор плюнул в их сторону и недоуменно пожал плечами, после чего, к удивлению тех, кто видел его в этот момент, спокойно прошел сквозь пламя, решив посмотреть, нет ли кого-нибудь, кто захотел бы схватиться с ним на носу корабля.

Пиноч понял, что шхуна обречена, сразу, как только начался пожар. Ему случалось проигрывать сражения и прежде. Это был далеко не первый и, увы, не последний раз. Успокоив себя подобным рассуждением, он взмахнул рукой и сделал знак своему ближайшему помощнику, чтобы тот помог ему спустить шлюпку. Но когда они подбежали к борту, то увидели, что эта идея уже пришла в голову двоим матросам.

Впрочем, сейчас каждый дрался сам за себя, и потому Пиноч, не раздумывая, всадил нож в спину одному из них, а другого сильнейшим пинком вышвырнул за борт.