– А нельзя просто в приказ прийти и за выкуп слово молвить? – горестно вздохнув, спросил Пест.

– Ты же не глупый, Пест! Почему ты продолжаешь быть прямым как палка? – начинает заводиться Людвиг. – Ты как законченный деревенщина веришь в незыблемость законов, в правду какую-то. Ты не понимаешь, что если придешь туда, то все. На тебя повесят все, что можно, и налоги даже в первый год никто не простит! Всем будет плевать. Но! Как только ты поздороваешься с главным «по земельным делам», Тропаном Ильгесским, то и налоги тебе можно на пять лет скинуть, и незачем тебя порт на юге обязывать строить, и ни к чему с тебя заставу на дороге требовать. Не было ее, и без нее проживут. Понял?

Пест с грустью кивнул и опустил голову.

– Палкой быть проще, – вздохнув, произнес юный ведун.

– Палкой всегда проще, – кивнул Людвиг. – Только палка в посох или копье никогда не обратится. Ты вот что. С портовыми ты до сих пор шашни водишь?

Пест молча кивнул.

– Спроси у них, может, кто у этого Тропана Ильгесского работает? Может, ему помощь какая нужна, а может, грех за ним какой плетется? Можно ему тогда услугу оказать или грех напомнить.

Пест хмуро взглянул на Людвига и обвинительно бросил:

– Грязно!

– Какая разница? У тебя карманы от денег пухнут? Не будь палкой, глядишь, и за так сможем выбить тебе имение.

Из темного проулка им навстречу выходит высокий подтянутый мужчина. Людвиг напрягся, готовясь к битве, а Пест успокаивающе положил руку на плечо друга и тихо произнес:

– Это за мной.

– Портовые?

– Да, случилось чего-то, иначе они за мной не приходят.

– Может, я с тобой?

– Нет, – мотнул головой Пест. – Я сам.

Пест оставил за спиной друга и отправился к мужчине с черными от татуировок руками. Подойдя к нему, он задал всего один вопрос:

– Худо?

– Совсем худо, Серебрушка. Времени мало.

Несколько часов спустя

– Он приехал позавчера из Делаша. Это на юге. Говорят, он был у огнепоклонников за границей.

– С ним кто-то был?

– Уезжало пятеро, но вернулись всего двое. Один обратился в темную тварь вчера около обеда. Мы не ожидали, и ему удалось задрать одного и одного ранить. Поначалу тот дышал так же и так же синел.

– Где тварь? – Пест напрягся, понимая, что дело непростое.

– Сожгли огненным зельем и заперли в подвале. Второй, тот, что при смерти, – за дверью.

– Зачем меня позвали?

– Это мои сыновья, – тихо произнес человек с татуированными руками. – Глянь, может…

Пест глянул на осунувшееся лицо и больше ничего не спросил. Подошел к двери и потянул ручку.

В пустой комнате на полу лежал человек. Рисунок вен на лице и руках складывается в причудливые узоры. Левая рука человека мечется по полу хаотически, словно не своя. Дыхание человека резкое, глубокое, он хватает воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег.

Еще не войдя в комнату, только услышав дыхание, Пест произносит:

– Уходит… – Ведун втягивает носом воздух, наполненный приторным пряным ароматом. – …не своей смертью уходит.

– Что мне сделать? – пытается спросить мужчина.

– Не мешай, – Пест закрыл дверь и полез за пазуху, достав повязку.

Как только он ее повязал на глаза, то увидел странную картину. На молодом парне сидело что-то серое. Приглядевшись, юноша понял, что это силуэт человека, только он сплошь серый. Силуэт этот занимался тем, что пытался надеть на себя тело живого парня, как плащ или рубаху. Пока ему удалось надеть только руку, и от этого она металась.

Пест от такой картины опешил. Такое он увидел впервые, и увиденное так сильно пахло пряностями, что у ведуна невольно засвербело в носу. Юноша принялся обходить по кругу странного духа и пытался понять, что же оно такое. На месте, где должно было быть лицо, висела белая бумажка со странной неразрывной вязью букв. Это было очень похоже на вязь рун магии воды, но все же отличалось. Обойдя два раза вокруг борющихся духа и молодого парня, Пест сдался.

– Черт! Ты мне нужен…

– Я и забыл, когда ты меня в последний раз звал, – произнес полный зубов рот, начавший проявляться в воздухе за спиной. Вот проявились глаза, вот и тело приобрело четкий контур.

– Что это такое? – спрашивает Пест, указывая на серый силуэт, который не оставляет попыток залезть в тело молодого парня.

– Астральная проекция, – с усмешкой произносит Черт, – ты не сможешь убить эту тварь своими силами. Над ней нет власти ведовского слова, стихии она не боится, а боевыми духами ты не владеешь. Тут ты бессилен. Пока тварь не займет тело, и ты не уничтожишь его – тебе не победить.

– Нет, должен быть способ, – едва слышно произносит Пест. – Так не бывает, чтобы не было у живого права жить. Цена может быть большой, так, чтобы умереть проще, но право жить должно быть! Слышишь, Черт? Говори! Есть способ?

– Есть, – на лице Черта растягивается зловещая улыбка. – Есть один способ.

– Ну? – поторопил Черта юный ведун.

Черт перевел все три глаза на него и озвучил тот же вопрос:

– Ну?

– Торг хочешь? – Кивок демона. – Что хочешь за способ, которым можно астральную проекцию убить?

– Язык и нос твой, чтобы еды вкус почуять, – тут же отвечает Черт, словно только этого и ждал.

– Торг! – без раздумий отвечает Пест.

– И стол богатый, чтобы еды самой вкусной было… – поспешно добавляет Черт.

– Торг! – с нажимом повторяет юноша и тянет раскрытую пятерню демону.

Демон одновременно жмет одной лапой пятерню, а другой лезет в пасть, откуда вырывает самый длинный клык.

– Торг! – произносит Черт и протягивает ведуну зуб, длиной в две ладони. – С этого зуба Клинок душ делать будешь. Иначе сожрет тебя такая тварь, и моргнуть не успеешь.

– Клинок душ?

– Не чурался бы некромантии, не спрашивал бы, – отрезает демон. – Сейчас тварь эту зубом моим как ножом бей в бумагу, что на лице ее, но сначала…

Демон приблизился впритык к лицу Песта и тихим зловещим голосом добавил:

– Сначала знаки с лица проекции перепиши, потом найдешь, как расшифровать, а как найдешь и расшифруешь… – контур демона поплыл и растаял, затем глаза и рот. В комнате остался лишь голос демона: –…так будет тебе, над чем подумать.

Пест оглянулся в поисках того, чем бы написать, но не придумал ничего лучше, чем макнуть клык демона в темный отвар и начать рисовать символы прямо на столе. Каждый знак, который рисовал Пест на деревянном столе, дымился и выжигал борозду в столешнице. Пест так и не понял, отчего это произошло. То ли от отвара, то ли от клыка демона, то ли от того и другого, но борозды в несколько миллиметров выжигались без вмешательства ведуна.