– Ну что, пора распределить роли?

– Да, пожалуй. – Лавров сунул сигарету в пачку, раздумав выйти покурить. – Самое время начинать.

Никитин и Кравцов придвинулись ближе, и Петрович, шумно вздохнув, указал карандашом на отстойник, куда должен был встать ожидаемый состав:

– Вагоны будут находиться здесь. Если считать от головы поезда, то охрана, вернее, пятый вагон, окажется приблизительно как раз возле окончания этого бетонного заборчика.

– Это хорошо. – Майор, которому предстояло заниматься нейтрализацией сопровождения, кивнул. – Есть возможность подобраться незамеченным.

Никитин, подрывник, тоже довольно кивнул. Ему также упрощалась задача, даже в случае чего мог помочь Батяне. Заметил, стряхивая с карты соринку:

– Прямо одно к одному. Лучше и быть не может.

Кравцов, почесав затылок и немного подумав, возразил:

– А вот мне хреново будет, мужики. – Указал на будку железнодорожников, что перекрывала обзор. – Я не смогу достать со своей позиции.

Петрович передвинул карандаш вдоль путей.

– Ты можешь засесть вот здесь, под вагонами. На случай, если кто-то из сопровождения соберется пройтись и ноги размять.

– И много я в таком случае увижу? Одного-двух? – Кравцов недовольно хмыкнул. – Я собирался весь вагон под прицелом держать, с башни это хорошо выходило, а теперь…

Лавров указал на соседний путь, предложил:

– Может, тебе прямо на крышу будки залезть, а? Как раз, думаю, высота подходящая. Да и не виден будешь с земли.

– Да, Серега, а почему бы и нет? – Петровичу идея тоже понравилась. – Разместишься на крыше, тебе и карты в руки, стреляй не хочу.

Снайпер пожал плечами. Ткнул пальцем в будку:

– А железнодорожников куда девать? Они постоянно там сидят, то одни, то другие. Наверняка услышат, крыша-то железом покрытая.

– Поставишь им пару литров, пусть гуляют, дел-то. – Никитин намекнул на «связи с местным населением». – Уж они-то тебя беспокоить не будут, ты среди них практически свой человек. Подойдешь, вручишь пойло и скажешь, что хочешь в темное время суток на крыше позагорать. Думаю, против никто из них не будет.

Кравцов не стал отвечать шуткой. Недовольно хмыкнул лишь.

Никитин не успокоился на этом:

– Не хочешь пить или поить, тогда заходи к ним и укладывай мордой в пол, все равно нам фейерверк устраивать, без кардинальных мер никак не обойтись. Сколько бы ни выпили, взрыв все равно заметят. А то и вовсе пострадают, нечаянно из своей будки высунувшись.

– В чем-то ты прав, Костя. – Лавров перевел взгляд с подрывника на снайпера. – Сергей, сможешь вырубить своих собутыльников на некоторое время?

Кравцов пожал плечами:

– Не хотелось бы, но…

Выход предложил Петрович:

– Я тебе мощное снотворное дам, Сергей. Сыпанешь в бутылку, пусть храпят до утра. Так, думаю, будет поступить проще всего.

Снайпер поразмышлял секунду. Потом твердо кивнул:

– Лады. Только я уже сейчас должен выходить, мне еще в ларек заскакивать…

Оглядел всех, остановился на Петровиче:

– Вроде все обсудили или еще нет?

Четвертый участник группы скосил взгляд на карту, отложив карандаш.

– Осталось только согласовать порядок. Э-э-э-э… Короче, Наталья проходит с кошкой вдоль состава, выдает свой вердикт, и если боеголовка находится там, то она просто отпускает кошку. Если же ее в вагонах нет, то уходит с кошкой, не выпуская животинку из рук. Думаю, так будет правильнее всего. Да мы тебе и по внутренней связи сообщим, или же Андрей начнет штурм вагона с сопровождением. Увидишь через прицел?

– Увижу.

– Ну, тогда выдвигайся, Сергей. Винтовку только старайся не светить, мало ли что. Да и сам особо не мелькай, противник наверняка стойку принял.

– Хорошо.

Кравцов ушел, на выходе чуть не столкнувшись с Натальей. Пошутил что-то насчет неспокойной кошки и удалился в вечерние сумерки, вооружившись спортивной сумкой, в которую и положил свою винтовку. Наталья, едва вошла в комнату, сразу же обратила внимание на притихшее животное, взяла на руки, и пушистая почему-то не стала вырываться и грозно шипеть, как к родной отнеслась, даже мурлыкать начала, довольно жмурясь, едва попала в объятия к будущему доктору наук. Никитин сразу же заикнулся о свойствах характера и о хороших людях, но смолк под строгим взглядом Лаврова. Потом и вовсе удалился в комнату, собирать в сумку свои смертоносные механизмы, следовало поторапливаться, вот-вот поезд прибудет, а еще ведь и добираться надо.

Наталья молча выслушала Петровича, согласилась с предложенным планом, никаких изменений не стала вносить. Все время гладила кошку, и вид довольного животного говорил о том, что эта часть плана вполне состоялась, по крайней мере пушистая не вырвется из рук, будет смирно сидеть.

– Просто пройти вдоль состава, так? – она склонилась над картой.

– Да, Наташа. – Петрович кивнул. – Если обнаружишь, что боеголовка в каком-то из вагонов, то выпускай кошку из рук рядом с тем вагоном, в котором находится искомое. Если же ничего не обнаружишь, то просто проходи до конца и можешь быть свободна.

Она внимательно осмотрела карту. Перевела взгляд на хозяина дома:

– Договор по-прежнему в силе, Петрович?

– В силе, в силе…

– А если там ничего не обнаружу? Тогда как?

– Ищи внимательно, Наташа. Внимательно. Очень внимательно. Ошибки быть не должно, слишком многое поставлено на карту.

– Договорились, Петрович. Найду.

Кошка вытянула шею, в зеленых глазах спокойствие… Петрович убрал карту со стола. Сложил ее в несколько раз. Известил почти торжественно:

– Ну что, пора выдвигаться. Больше, я думаю, ждать нечего, все зависит от нас самих.

– Да, пора. – Лавров поднялся со стула и пошел в комнату к Никитину, следовало поторопить старлея да оружие под одеждой спрятать, неудобно же при даме вооружаться…

Темнота окончательно вступила в свои права, все были готовы. Никитин прихватил столько взрывчатки, что невольно казалось, будто собрался взрывать весь Белогорск. Глаза старлея лихорадочно блестели, наконец-то неопределенность развеялась и впереди маячит конкретная цель – безделье окончательно вымотало. Лавров тоже ощущал, что все предельно ясно, и это спустя почти две недели с того момента, как угораздило перейти границу и дать себя втянуть в шпионские игры. Оружие придавало уверенности, грело практически, и теперь исход операции не зависел от набора случайностей и мудреных игр изворотливых разведчиков. Петрович выглядел спокойным, заводя свой древний «Москвич» и выгоняя его из сарая, при взгляде на четвертого члена группы и не скажешь, что чем-то взволнован или обрадован, все такой же невозмутимый и хладнокровный. А оно и немудрено, в таких делах пожилой разведчик не одну собаку съел и не раз попадал в подобные ситуации. Рыба в воде тоже себя спокойно ведет, на взгляд неопытного аквалангиста, не шарахается из стороны в сторону и бестолково не гребет плавниками, пуская пузыри, для нее это родная и привычная стихия. Вот и Петрович…