на крайнюю ступеньку и из-под неё достал, заранее заготовленные, сухие ветки. Расположив их под плитой, поджёг и, накидав кофейных зёрен в миску, начал по ней возюкать “давилкой”. В этот раз я всё сделал идеально и настолько был вовлечён в процесс, что не заметил, сидевшую на корточках неподалёку, Шелли. Рядом с ней стояло две белых и одна чёрная кружка. Я вздрогнул.

— И давно ты тут?

— Минут десять уже сижу. Скоро там твоя чёрная “горькота” будет готова?

— Ещё минут 5–7, кажется. — сказал я, улыбаясь альтернативному названию кофе, что придумала Мицури. — Может лучше Мицури поможешь?

— Не даёт. Сказала, что я и так много сделала. Может спарринг?

— Чего это ты вдруг?

— Размяться хочется. — сказала она, встав и потягиваясь.

— Тогда у меня условие.

— Говори.

— Дерёмся как люди без сил. Как мирные. Что скажешь?

— По рукам.

— И без магии.

— Ладно-ладно.

Приоритетная задача для меня, это не допустить, чтобы кофе не “убежало” и не разлилось, поэтому мы отошли достаточно далеко от плиты. Встав в стойку, я посмотрел на Шелли. Она тоже была готова. Рванув к ней, я произвёл рубящую атаку. Она заблокировала копьём и оттолкнула меня. Следом нанесла круговой удар, целясь мне в голову. Я вовремя присел и копьё просвистело в паре сантиметров от моей головы. После я хотел нанести удар по ногам, но она отпрыгнула назад. Некоторое время мы смотрели друг на друга, не двигаясь. Потом рванули друг к другу одновременно. Она хотела нанести прямой удар в живот остриём копья, а я сделал вид, что снова атакую в рубящем ударе. В последний момент мне удаётся увернуться, крутанув тело ногами. Я бросаю катану в сторону, подныриваю под копьё и рывком приближаюсь к её животу. Ударяюсь о него плечом, и подхватив Шелли за ноги, поднимаю её. Копьё выпадает из её рук, а я начинаю неистово крутиться с ней на плече.

— Буду крутиться до тех пор, пока не признаешь поражение. — крикнул я.

— Да чёрта с два я так просто сдамся! — смеялась она.

Мы крутились так минуту, пока я не услышал запах “убежавшего” кофе. Я резко остановился и посмотрел в сторону плиты, надеясь, что мне показалось. Шелли тоже взглянула в ту сторону. Увидев, что всё же не показалось, я, и Шелли вместе со мной, сказал:

— Вот чёрт!

Аккуратно опустив её на землю, я рванул к плите. Оказавшись возле неё, я схватил турку и резко убрал её с плиты, чтобы не “убежало” ещё больше. Смотря на прикипевшую к плите коричневую “горькоту” я нарочито громко кричал:

— НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕЕЕЕЕЕЕТ! Как всё так обернулось??

— Прости-прости. — в извиняющемся жесте сложив руку, подавшись вперёд, сказал, стоя неподалёку от разыгравшейся трагедии, Шелли. Я посмотрел на неё, глазами полными отчаянья. Но тут же придумал ей наказание. Каждый кофеман знает, что если упустить кофе, то он становится непростительно невкусным и только человек без вкусовых рецепторов на языке сможет выпить всю кружку этой отравы.

— В качестве наказания — нарочно всхлипывая, сказал я. — ты выпьешь всю кружку кофе и вступишь в наш культ.

— Хорошо. — Не подозревая подставы, Шелли легко согласилась. Про себя я смеялся как безумный.

Перелив в белую кружку 250 миллилитров чистого яда, я подал его ей. Она некоторое время дула на дымящийся напиток, а я трясся от нетерпения, но начал приготовления к производству нового кофе. И вот Шелли совершает первый глоток. Отвращение, недопонимание и брезгливость, что смешались у неё на лице, вызвали у меня дикий смех.

— Ты серьёзно любишь эту дрянь? — спросила она, оставив на лице лишь недоумение.

— Нет, конечно. Только ты согласилась пить этот яд. Некоторые кофеманы предпочитают четвертование, вместо глотка этого яда. Эта дрянь тебе наказание за то, что отвлекла меня. — рассказывал я, дико хохоча. — А теперь продолжай пить. Ты же О-бе-ща-ла! — улыбаясь, продолжил я.

Шелли, скося брови, состроила мне рожицу и ничего не ответила. Наблюдать как она давится “горькотой” было высшим наслаждением. “Вот теперь я тебя простил, дорогуша” — подумал я, посматривая на турку.

Потерявшая нас, Мицури вышла проверить всё ли в порядке. Она встала рядом со мной и кивнула в сторону расхаживающей туда-сюда Шелли с кружкой в руках. Сидя на крайней ступеньке крыльца, я ущипнул Мицури за бедро. Она подпрыгнула. Я улыбнулся и объяснил ситуацию. Она посмеялась, присела и поцеловала меня в щёку, не забыв укусить за ухо в качестве отместки. Потом ушла обратно на кухню, позвав с собой Шелли. Проходя мимо меня, новый культист, показал мне свой коричневый от кофе язык и скрылся за дверью. Я продолжил наблюдать за готовящемся кофе.

Уходя от нас, Шелли была на взводе. Не удивительно, не каждый сможет выпить две чашки кофе подряд и сделать так, чтобы у него не затряслись руки. Так что шутить над её состоянием я не стал.

После её ухода мы с Мицури стали ждать продавца дома, обещавшего завести материалы, которые мы заказывали для обустройства свободной комнаты. Библиотека, исходя из запроса Мицури, должна была выглядеть следующим образом. По бокам комнаты должны стоять полки на всю высоту стены, заполненные книгами. Окна в этой комнате не будет, Мицури решила, что в ней всегда должно быть темно. В центре комнаты стоит маленький столик с длинными свечами, предназначение которого заключалось в том, чтобы держать напитки, еду и сами книги. По бокам от столика должны стоять два кресла качалки, с висящими на их спинках пледами.

Продавец прибыл вовремя. С ним было также несколько других людей. Рабочие. Со всеми поздоровавшись, я провёл их до свободной комнаты и ретировался. Найдя Мицури, расположившуюся возле камина, предупредил что пойду прогуляюсь по рынку. Она сначала хотела пойти со мной, но я сказал, что ей нужно остаться и проследить за ходом работы.

— Если они что-то будут делать не так как ты представляла, то вовремя сможешь остановить их и поправить. К тому же, тебя ждёт приятный сюрприз. — подмигнул я ей.

— Ты прав, Эйн. — задумалась она. — А что за сюрприз?

— Увидишь. Ладно, я пошёл, что-нибудь нужно домой прикупить?

— Да, купи пожалуйста… — она долго перечисляла, так что я решил всё записать.

Прогуливаясь по рынку, я заходил во все места, в которых можно было купить товары из списка. В прошлой жизни я обожал, сам не знаю почему, наблюдать за людьми на рынке. Это возня, напоминала мне пчелиный улей и каждый раз забавляла. К тому же, на рынке всегда можно было подслушать интересную историю или найти хорошего собеседника. Иногда