Она заморгала:

— Что «когда», милорд?

— Когда мы назначим нашу первую любовную встречу? И как мы ее устроим? У вас есть соображения на сей счет? Необходимо все подготовить. И потом, о месте встречи надо условиться, верно? Мы же не можем нанять кеб, чтобы он часами возил нас по Лондону, пока мы будем предаваться любви на заднем сиденье. Во-первых, это крайне неудобно, а во-вторых, я бы не хотел, чтобы кучер начал строить догадки о том, что происходит за его спиной, — резко произнес он.

На лице Виктории замешательство сменилось недовольством.

— Я думала… я думала, вы сами уладите все эти пустяки. Полагаю, у вас достаточно опыта в таких делах, Лукас.

— Вряд ли. Я никогда не заводил романтических связей с молодыми леди вашего положения. В моем кругу это как-то не принято, Виктория. По крайней мере так не поступают мужчины, считающие себя истинными джентльменами. Как видите, вы ставите меня в неловкое положение.

Она тяжело вздохнула:

— Тетя Клео предупреждала меня, что я рискую не только своей репутацией, но и вашей.

— В самом деле? — Лукас не удивился, что леди Неттлшип кое о чем уже догадывается. Хотел бы он только знать, как тетя Клео оценивает ситуацию. — Леди Неттлшип очень проницательна. Разумеется, она не допустит, чтобы ставили вашу репутацию на карту.

— Или вашу? Лукас, я вполне осознаю, что все не так просто и есть определенный риск. Я не настолько наивна, чтобы не понимать этого.

— Я рад, что вы настолько разумны, Виктория.

Она прикусила губу и взглянула на него:

— Должно быть, с моей стороны нечестно просить вас об одолжении.

— Как вы уже заметили, нельзя отрицать, что существует определенный риск.

Она вздохнула:

— Вы совершенно правы. Я не могу рисковать вашей репутацией, как и своей собственной. Наверное, мы должны просто забыть о наших планах.

— Я предложил вам вполне разумный выбор, — осторожно напомнил он.

Виктория похлопала его по руке, словно приласкала расшалившегося щенка.

— Я уже сказала, очень мило, что вы предлагаете мне выйти за вас замуж, Лукас. Но боюсь, единственный выход для меня — подождать еще несколько лет, пока я окончательно не превращусь в старую деву. Тогда, наверное, никто не обратит внимания, если я последую примеру леди Рикотт. Простите, Лукас. Я не должна была даже начинать этот разговор.

Его охватил ужас. Он понял, что Виктория готова уже отступиться от своего замысла. Более того, она по-прежнему предпочитает оставаться старой девой, только бы не выходить замуж. Если он позволит ей сейчас уйти, он никогда уже не овладеет ею. Хуже того, она вполне может отыскать другого мужчину, который не станет так дорожить ее честью.

Лукас с нарочитой небрежностью взял ее за подбородок:

— Виктория, если вы в самом деле предпочитаете именно роман, позвольте мне все же и в этом приключении быть вашим спутником.

Она мгновенно просияла, и в ее глазах и улыбке промелькнуло что-то подозрительно похожее на женское торжество.

— Ради научного эксперимента, да, милорд?

Лукас услышал внутри сигнал тревоги, но было уже поздно. Он всмотрелся в радостное лицо Виктории, и ему показалось, что она вновь перехитрила его.

— Я всегда был убежденным сторонником научных экспериментов, — мрачно пробормотал он.

— Ах, Лукас, как мне вас благодарить? — Она обвила руками его шею и прижалась к нему. — Ты всегда так добр ко мне.

Беззвучно проклиная все на свете, Лукас отдался ее порыву. Он начал уже догадываться, что ему будет трудно отказать Виктории в самой невероятной ее прихоти. В будущем ему придется помнить об этой своей слабости и держаться настороже.

Лукас нехотя снял руки Виктории и ласково поцеловал ее в кончик носа:

— Значит, все улажено. А теперь, радость моя, тебе лучше вернуться в дом. Кажется, я слышу, как подъезжает карета.

— Боже, йаверное, вернулась тетя Клео. Пора идти. — Она быстро повернулась, и подол накидки взметнулся над ее насквозь промокшими туфельками. На миг она оглянулась через плечо, озабоченно нахмурившись:

— Будь осторожнее, когда перелезаешь через стену, Лукас. Меня очень беспокоят твои прыжки с высоты. Для твоей ноги это очень вредно.

— Вынужден с тобой согласиться. — Проклятая нога болела уже после первого прыжка. И снова ему предстоит перебираться через эту стену. Еще один прыжок. — Я жду той ночи, когда мне уже не придется лезть через стену. Спокойной ночи, Викки.

— Что касается планов нашей первой… первой встречи… — Она тревожно оглянулась на дверь оранжереи, заслышав перестук колес.

— Не тревожься, Викки. Я все устрою.

— Правда?

Лукас остановился, прислонившись к стене и глядя в обращенные к нему глаза. Он вновь проглотил ругательство и пообещал:

— Да, Викки, я все устрою. Это ведь моя обязанность, не так ли?

— Ты дашь мне знать, как только все решишь? — с надеждой продолжала она.

— Поверь мне, дорогая, я сразу сообщу тебе.

Он быстро поднялся по стене и спрыгнул вниз, в переулок. Прыжок отозвался болью в левом бедре, и когда он возвращался к своему кебу, хромота его проявилась сильнее, чем обычно. Так или иначе, но нора положить конец проклятым прыжкам со стены.

Лукас огляделся по сторонам и никого не заметил. Он перешел улицу, завернул за угол и едва не наткнулся на человека, державшего наготове нож.

Внезапная встреча, судя по всему, удивила и самого грабителя. Он, видимо, давно уже притаился в тени, поджидая свою добычу, и не услышал, как приблизился к нему Лукас. Однако он мгновенно отреагировал, выбросив вперед руку с зажатым в ней ножом.

Лукас успел отклониться в сторону и разразился ругательствами, почувствовав, как под тяжестью его тела сгибается левая нога. Резко опустившись на колено раненой ноги, он заставил себя забыть о боли и тут же, изловчившись, рванул нападавшего за руку, в которой тот сжимал нож.

Грабитель в ярости вскрикнул, когда Лукас, опрокинувшись на спину, сильно дернул его на себя. Нападавший перелетел через него и врезался в кирпичную стену темного углового дома, нож со стуком упал на камень мостовой.

Лукас перекатился и вновь встал на колени. Затем он поднялся во весь рост, одной рукой опираясь на кирпичную стену. Острая боль разрывала его раненую ногу.

Грабитель уже убегал в темноту, шаги его звучно отдавались в ночи. Он даже не подобрал свой нож.

— Эй, там, — проревел кебмен, с опозданием заметивший, что его наниматель попал в беду. — Что у вас случилось, милорд? Вы не ранены?

— Нет. — Лукас с досадой оглядел свой дорогой плащ и еще раз выругался. Он только что уплатил за него целое состояние, а теперь придется заказывать новый.