Теперь Вика больше не теребила рукав своего свитера — девочка замерла, сама поражаясь своей робости. Смотреть на Адэна ей было жутко и неловко. Иван всегда говорил, что на больных и некрасивых нельзя таращиться, поэтому она отвела глаза. Как же сейчас она жалела о том, что попросила познакомить ее с Лунатиком. Если бы она только знала, как он выглядит, то никогда в жизни не пришла бы в его палату. То, что Вика была разочарована — это ничего не сказать, она была в ужасе. Прежде несвойственное ей чувство отвращения внезапно дало о себе знать. А ведь нужно было что-то сказать этому незнакомцу, раз уж пришла сюда. К счастью, сейчас о чем- то говорил Эрик, но она никак не могла сконцентрироваться на его словах, чтобы уловить смысл.

— Она — телекинетик, — тем временем объяснял Фостер. — Думает, что ее разновидность — самая крутая. Черта-с-два! Я сказал ей, что во сне ты уделаешь ее за полсекунды. Предлагаю сделать ставки!

— Я не собираюсь ее «уделывать», — удивленно ответил Адэн. — И телекинетики на самом деле сильные.

Его серые глаза вновь устремились на Вику, и та почувствовала, что ей хочется бросится отсюда прочь. Хотелось бежать без оглядки, чтобы затем закрыться в своей комнате и с головой нырнуть под одеяло.

«Почему он такой ужасный?» — не понимала она. Эрик говорил, что он болеет, и что худой, но Вика не представляла, что такое существо может быть живым

человеком. Его руки напоминали голые ветки, опутанные проводами, а лицо было таким жутким, что невозможно было смотреть.

— Окей, мне надо идти. Я еще не сделала домашнее задание на завтра. Пока, — эти слова сорвались с языка девочки раньше, чем она успела осознать, что, наверное, с ее стороны, это было не слишком вежливо.

— Постой, — услышала она за спиной голос отца, но прежде чем он успел сказать еще что-то, девочка уже скрылась за дверью. Присутствующие проводили ее растерянным взглядом.

— Скажи ему, чтобы поправлялся, — произнес Иван, обратившись к Фостеру. — И… спасибо за Димку.

— Мне или ему? — усмехнулся Эрик, пытаясь скрьть вызванную поведением Вики досаду.

— Вам обоим, — буркнул блондин, после чего, спрятав руки в карманы, покинул комнату.

— Как в старые добрые времена, — прошептал Адэн, когда он, Эрик и Дима снова остались втроем. Затем его губы тронула слабая улыбка.

— Мой друг благодарен тебе за помощь. И за то, что спас нас, — произнес Лесков, желая хоть как-то скрасить это неудачное знакомство. Он никак не ожидал, что столь смелая девочка как Вика отреагирует подобным образом. Конечно, состояние Адэна для любого станет потрясением, но то, что она сбежала…

«Надо поговорить с ней», — решил Лесков, краем уха улавливая, как Фостер заявляет, что он, Дима, сделал неверный перевод.

— Иван благодарен тебе и мне за спасение Барона, — хохотнул он. Однако улыбка тут же исчезла с его губ, когда еле дышащий мальчик с укором произнес:

— Зато я тебе не благодарен! Кто же так знакомит? Надо было подготовиться! Она убежала, потому что ты напугал ее!

— Я напугал? — возмутился Фостер. — Это ты ее напугал. Ты давно себя в зеркале видел?

— Вот именно! Надо было закрыть меня какой-то ширмой. Конечно же, когда она увидела, как я выгляжу, то не захотела со мной больше общаться. Я ей не понравился. А если бы я был за ширмой, она бы решила, что я нормальный. Просто слабый и больной. Никто не хочет общаться с уродами!

— У вас тут не церемония бракосочетания, чтобы ты был красавцем! — фыркнул Эрик. — Что ты орешь на меня, мелочь неблагодарная? Я из-за тебя задницей рисковал, в Россию перевез, подругу тебе нашел, а ты всё недоволен. Не нравится, активируй телепорт и вали обратно в Америку!

— Придурок ты, Фостер! — обиделся Адэн. — В жизни тебя больше ни о чем не попрошу. Сначала я чуть не умер, сто лет дожидаясь твоего спасения. Потом устраиваешь встречу, после которой ко мне больше никто никогда не придет…

— Да что ты разорался? Может, поэтому тебя постоянно в коме держали? Не заткнуть!

— Да заткнитесь вы оба! — прервал их Лесков. Они говорили слишком быстро, и Дмитрий, привыкший заранее составлять в уме грамматически правильные фразы, не успевал их озвучивать — Эрик и Адэн уже перескакивали на новую тему.

— Заткнитесь? — весело переспросил Фостер. — Слышал, мелкий, ты даже культурного питерского Барона довел! Обычно он общается на высоком литературном языке…

В ответ Адэн устало вздохнул и закрыл глаза. Он пообещал себе, что этой ночью попробует по-настоящему «заснуть» и еще раз увидеться с Викой.

Было уже глубоко за полночь, когда Дмитрий и Эрика встретились вновь. Она до сих пор не вернулась в их комнату, и Лескову пришлось самому пойти за ней в лабораторное крыло. Он допускал, что девушка могла заработаться, однако в этот раз на ее поведение мог повлиять именно Полковник. Вполне возможно, отец сказал ей что-то такое, отчего теперь Эрика больше не хотела его видеть.

При мысли о том, что Воронцова захочет расстаться, Диме сделалось не по себе. Пускай он и не был до конца уверен в своем отношении к этой девушке, но перспектива потерять ее показалась ему если не пугающей, то как минимум неприятной. Лесков даже толком не успел понять, как так получилось, что Эрика стала ему дорога.

В течение всего дня мужчина отчаянно отгонял от себя мысль о возможном расставании, стараясь увлечь себя работой. Однако обещание Эрики поговорить с ним после ухода отца никак не выходило из головы. Хотя бы потому, что Воронцова впервые не торопилась выполнить свое обещание. Возможно, желала обдумать услышанное, возможно, решалась на какое-то действие. Это ожидание нервировало Лескова, но он все же решил дать ей время побыть наедине с собой. Он не терзался предположениями, что сказал в его адрес Полковник — в момент их встречи всё и так было написано на его лице. А вот реакцию Эрики предугадать было сложнее. К своей досаде Лесков никогда не чувствовал эту девушку до конца, словно между ними постоянно находилась какая-то невидимая преграда.

Он застал ее в кабинете, погруженную в работу, и, когда девушка обернулась на звук открывающейся двери, Дима с облегчением заметил приветливую улыбку на ее губах. Вот только эта эмоция показалась ему фальшивой. Разговор с отцом не мог не оставить своего отпечатка, и Эрика явно сейчас прикладывала усилия, чтобы вести себя как обычно.

— Ложись спать, я скоро приду, — произнесла он, вновь поворачиваясь к столу. — Хочу проверить одну теорию, но боюсь, это немного затянется. Как известно, умные мысли приходят именно под конец рабочего дня.

Голос ее звучал спокойно, однако внутренне Эрика напряглась, слыша, как Дмитрий медленно приближается к ней.

— Что, хочешь спросить про мою встречу с отцом? — усмехнулась она, стараясь не смотреть на своего посетителя.

— Нет, — тихо ответил Лесков. — Хочу, чтобы ты сама рассказала.