«Я не понимаю, почему всё так, — добавила я, развивая его тему. — Даже если наше зрение видящих как-то поможет, зачем действовать так? Зачем вот так злить нас? Он мог бы нас нанять. Особенно теперь. Мы типа в долгу перед ним после Саратоги».

Блэк нахмурился. Я буквально чувствовала, как он думает.

Он ненавидел это. Он ненавидел такие дурацкие игры.

Скорее всего, именно поэтому Брик поступил так.

«Ага, — послал он. — Я не понимаю».

Я покачала головой, но не в знак возражения.

— Я тоже, — сказала я вслух. — Если только он не планирует убить нас.

Продолжая размышлять, я продолжила, не выбирая слова.

— …Или, что более вероятно, он планирует убить большую часть наших друзей. Всех беженцев видящих и тех, что остались на свадебной вечеринке. Он оставит Джема для Ника. И, может, пощадит Джакса ради тебя, поскольку Джакс теперь с Кико. Может, он даже пощадит Ярли, поскольку она с Мэнни. Но он наверняка захочет убить остальных. Видящих, имею в виду. Все они под кайфом от космических тортиков, и нам там нет, поэтому он наверняка справится без проблем. Оставит нескольких, чтобы кормиться от них и контролировать нас. Мы больше никогда не будем представлять угрозу для него или его людей.

Продолжая ту же мысль, я добавила:

— Может, это «дело» — лишь большой отвлекающий фактор, Блэк. Способ убрать нас от остальных, пока его люди убивают или похищают их всех.

Как только последнее слово слетело с моих губ, я почувствовала, как моё сердце остановилось.

Оно так сильно сжалось в груди, что я силилась дышать, но воздуха не было.

Я почувствовала, как рука Блэка стиснула мою грудь, обнимая сзади.

Он так крепко сжал ладонью моё плечо, что это причиняло боль.

Я старалась думать вопреки всему, что я только что сказала.

По мне курсировал лишь парализующий страх, пока я обдумывала собственные слова… то, что пронеслось в моём сознании сплошным потоком и слетело с языка прежде, чем я успела подумать, что на самом деле означают эти слова и мысли.

Я пыталась придумать другой сценарий, который понравился бы мне больше, и тут время вокруг нас словно скакнуло вперёд.

Сначала это потрясло меня — они только что были голыми и трахающимися, а теперь сидели вместе на диване, всё ещё полуголые, но уже немножко прикрывшиеся. Огонь в очаге прогорел, их волосы оставались взъерошенными, липли к голове и шее от пота.

Они по очереди пили из одной кружки что-то алкогольное (вино, предположила я) и смотрели в огонь.

Они оба казались уставшими, но удовлетворёнными.

— Мы можем остаться здесь? — спросила она, улыбаясь сомкнутыми губами. — Они сказали, что последуют за нами, ведь так? Особенно та толстая леди из церкви? Нам надо беспокоиться, что они заявятся на порог? С удавками в руках?

Я нахмурилась, глянув на Блэка.

Он ответил на мой взгляд, и его лицо было мрачным.

— Нет, моя дражайшая. Я в этом сильно сомневаюсь, — мужчина улыбнулся в ответ, забрав у неё кружку и поднеся к губам. Он запрокинул голову и несколько секунд пил. Напившись, он опустил оловянную кружку.

Я осознала, что это одна из тех кружек, которые я видела на антикварном столе под огромными окнами. Однако в видении она выглядела новенькой и только что начищенной.

Мужчины рыгнул и вздохнул, передав кружку обратно жене.

— Нет, — повторил он, улыбаясь. — Тебе не надо об этом беспокоиться, дражайшая.

Он смотрел, как она пьёт из кружки. Её глотки были куда более деликатными. Всё ещё глядя на неё с любовью в глазах, он пожал плечами.

— Они сюда не придут. Помнишь, как мы всё оставили, моя умная, коварная жена, перед которой невозможно устоять? Это была твоя идея. Они пересчитают тела. Цифры совпадут. Они посчитают, что мы погибли с остальными. Им не хватит ума понять, что ты сделала, чтобы спрятать нас от них. Более того, они никогда не подумают, что пираты могут быть богатыми.

Мои брови взлетели ещё выше.

Я посмотрела на Блэка, который встретился со мной взглядом, поджимая губы.

— …В любом случае, — сказал мужчина, показывая на комнату с высокими потолками. — Они сюда не придут. Ты же знаешь, какие они. Они не покинут то место. Скорее всего, никакая прибыль не заставит их это сделать. Они найдут какую-нибудь местную крестьянку и повесят на эшафоте. Может, Катарину. Или Ленору. Или они застрелят рысь и заявят, что ты превратилась в неё после того, как съела мальчишку Хендерсонов.

Она расхохоталась, едва не прыснув напитком.

Я решила, что это было вино.

Он усмехнулся вместе с ней, улыбнувшись шире, когда она передала ему кружку.

— Они не найдут нас здесь, — повторил он, забирая ту из её пальцев. — Здесь мы будем использовать другие имена. В любом случае, они думают, что мы с Карибов, помнишь? Чёрные сердца. Выскочки. Они никогда не подумывают высматривать лица в высшем свете, ища нас. Они посчитают, что это невозможно.

— Новые имена, говоришь? Для нас? — женщина с золотисто-каштановыми волосами бросила на него лукавый взгляд. — А ты уже выбрал их, мой возлюбленный?

Блэк фыркнул. «Иисусе. Даже его родители были разводилами, убийцами и мудаками. Почему это меня вообще удивляет?»

«А тебя это удивляет, Блэк?»

Подумав над моим вопросом, он покачал головой.

«Нет», — раздражённо признался он.

Но человеческий мужчина перестал притворяться, будто думает. Устроившись на диванных подушках, он улыбнулся шире и сделал ещё один глоток вина.

— Думаю, мы будем называть себя Д'оревиль, милая. Никто не станет расспрашивать о семейном родстве, если нас будут считать французами…

— Если только они сами не французы, — заметила она.

Он отмахнулся, его тон становился несдержанным от вина и секса.

— Нет, нет. Мы позаботимся о том, чтобы оставаться невидимыми, дорогая моя, — потянув за её золотисто-каштановый локон, он добавил: — Я буду Денисом, — он посильнее потянул за её волосы. — Ты будешь Вирджинией.

Она рассмеялась.