– Затоплять лагуну? – повторил Риггс, в изумлении качая головой. – Роберт, вы действительно потеряли связь с реальностью. Чем быстрее вы уберетесь отсюда, тем лучше. Я не собираюсь затоплять лагуну. Больше того. Если кто-нибудь попробует сделать это, я лично прострелю ему голову. Осушенная земля, особенно в городах, как здесь, в центре большого города, является ценностью класса А-1. Если Стренгмен на самом деле собирается осушить соседние лагуны, он не только будет с извинениями освобожден, но и может быть назначен генерал-губернатором города. – Он посмотрел через окно на сверкающие в лучах солнца металлические перила пожарной лестницы. – Хотя не знаю, что он на самом деле предпримет.

Керанс подошел к Риггсу, оторвавшись от зрелища бесконечного лабиринта городских крыш.

– Полковник, вы должны затопить ее вновь, законно это или незаконно. Вы были на этих улицах, они грязные и отвратительные. Это мир ночных кошмаров. Он мертв. С ним покончено. Стренгмен оживляет труп! Через два-три дня вы сможете…

Риггс спрыгнул со стола, прервав Керанса. Нотка раздражения прозвучала в его голосе. – Я не собираюсь оставаться здесь на три дня, – резко сказал он. – Не волнуйтесь, у меня нет одержимости этими лагунами, затопленными или осушенными. Мы все уходим завтра рано утром.

Удивленный, Керанс сказал:

– Но вы не можете уйти, полковник. Стренгмен все еще будет здесь.

– Конечно, будет! Вы думаете, у этого парохода есть крылья? У него нет причин уходить, если он считает, что может выдержать жару и надвигающиеся дожди. Если у него есть несколько этих больших новых рефрижераторов, он вполне может остаться. Если ему удастся закрепиться в этом городе, может, будет даже сделана попытка вновь населить его. Во всяком случае, когда мы вернемся в Берд, я представлю соответствующие рекомендации. Меня же здесь ничего не удерживает – сдвинуть станцию сейчас я не могу. В любом случае вы и мисс Дал нуждаетесь в отдыхе. Понимаете ли вы, каким чудом уцелели? Боже! – Он резко кивнул Керансу и встал при стуке в дверь. – Вы должны быть благодарны, что я пришел вовремя.

Керанс пошел к выходу. Он помолчал, потом сказал:

– Не знаю, полковник. Боюсь, что вы пришли слишком поздно.

Припав к земле в маленьком здании, два этажа которого выступали над дамбой, Керанс прислушался к музыке, раздававшейся на палубе парохода. Прием Стренгмена шел полным ходом. Подталкиваемые двумя младшими членами экипажа, колеса парохода медленно вращались, их лопасти отражали свет и отбрасывали его в небо. Издалека видны были белые навесы, похожие на ярмарочные шатры, – яркие центры праздничного шума на темной площади.

В качестве уступки Стренгмену Риггс явился на его прощальный прием. Между двумя главарями было заключено соглашение: охрану и пулемет убрали, а Стренгмен согласился не выходить за периметр лагуны, пока отряд Риггса не уйдет. Ежедневно Стренгмен со своей бандой бродил по улицам, и звуки грабежа и стрельбы раздавались тут и там. Даже теперь, когда последние гости: полковник Риггс и Беатрис Дал – покинули прием и по пожарной лестнице взобрались на испытательную станцию, на палубе парохода началась стрельба, и на площадь полетели пустые бутылки.

Керанс вынужден был явиться на прием и держался подальше от Стренгмена, который не делал попыток поговорить с ним. Лишь однажды, проходя мимо Керанса, он взял его за локоть и поднял свой бокал.

– Надеюсь, вы не очень скучаете, доктор. Вы выглядите усталым. – Он улыбнулся Риггсу, который с осторожным выражением лица сидел, выпрямившись на украшенной кистями диванной подушке, как швейцар при дворе паши. – Мы не раз устраивали приемы вместе с доктором, полковник. И они проходили с успехом.

– Я верю, Стренгмен, – ответил Риггс, но Керанс отвернулся, не способный, как и Беатрис, скрыть свое отвращение к Стренгмену. Беатрис в это время смотрела на площадь, скрывая оцепенение и погруженность в себя, которые вновь овладели ею.

Глядя на Стрегмена издали – тот в этот момент аплодировал какому-то очередному танцору, – Керанс думал, что главарь грабителей прошел свой высший миг и теперь начал опускаться. Он выглядел отвратительно, как гниющий вампир, пресыщенный злом и ужасом.

Внешняя привлекательность его исчезла, уступив место хищному оскалу. Как только представился случай, Керанс сослался на приступ малярии и ушел с приема в темноту, забравшись по пожарной лестнице на испытательную станцию.

Теперь, приняв единственное возможное решение, Керанс почувствовал, что мозг его работает четко и координированно. Мысли устремились далеко за пределы лагуны.

В пятидесяти милях к югу дождевые тучи собирались в плотные пласты, стирая с горизонта очертания болот и архипелагов. Затемненное событиями последних недель, гигантское солнце вновь неумолчно билось в сознании Керанса, и его изображение слилось с обликом настоящего солнца, видимым сквозь тучи. Неумолимое и магнетическое, оно звало на юг, к жаре и лагунам экватора.

С помощью Риггса Беатрис взобралась на палубу испытательной станции, которая служила также посадочной площадкой для вертолетов. Когда сержант Дейли включил мотор и роторы вертолета заревели, Керанс быстро спустился на балкон, проходивший двумя этажами ниже. Отделенный от вертолета сотней ярдов, он находился на уровне дамбы, куда вела небольшая терраса.

За зданием находилась огромная отмель, выступавшая из окружающих болот до перил террасы; на отмели роскошно расплеснулась растительность. Склоняя голову над широкими листьями папоротников, Керанс двинулся по дамбе, придерживаясь промежутка между зданием и соседним строением. Кроме залива на дальней стороне лагуны, где работали насосные катера, это было единственное место в дамбе, где можно было впустить воду в лагуну. Узкий залив в двадцать ярдов ширины и глубины сужался в узкий канал, забитый грязью и водорослями; шестифутовой ширины устье канала было перегорожено валом из тяжелых бревен. Если убрать эту запруду, то вначале проход для воды будет узким, но по мере того как вода будет размывать ил и грязь, приток ее увеличится.

Из маленького углубления в стене, прикрытого каменной плитой, Керанс извлек два квадратных черных ящика, в каждом находилось по шесть прутьев динамита, связанных вместе. Керанс провел время после полудня, обыскивая близлежащие здания: он был уверен, что Бодкин похитил с базы взрывчатку в то самое время, когда он приходил за компасом, и спрятал ее где-то. К тому же в уборной он обнаружил пустой ящик из-под динамита.

Под рев мотора вертолета – его выхлопные газы ярко светились в темноте – он поджег короткий, рассчитанный на тридцать секунд горения, запальный шнур, перепрыгнул через перила и побежал к центру дамбы.

Здесь он наклонился и подвесил ящички к маленькому деревянному колышку, заранее вбитому им между бревнами залива. Динамит повис, недоступный постороннему взгляду в двух футах над поверхностью воды.

– Доктор Керанс! Уходите отсюда, сэр!

Керанс взглянул вверх и увидел сержанта Макреди, стоявшего на дальнем конце соседней крыши. Сержант наклонился вперед, разглядел огонь запального шнура и сорвал с плеча ружье Томпсона.