– Перестать носить эти туфли.

– Но они мне нравятся!

– Да, но они неподобающие.

– Это неправда.

Мое подсознание работает сверхурочно, но оно не в состоянии постичь логики подростка.

Однако меня утешило то, что мне не придется целиком переделывать всю мою систему веры. Доктор продолжал:

Теперь уже должно быть понятно, что терапевтический подход к прошлым жизням основное значение придает субъективным переживаниям клиента, оставляя в стороне вопрос исторической правды или доктринальной ортодоксальности.

– Да, доктор Вуглер. Все абсолютно понятно, доктор Вуглер. – Тут на солнце наползла жирная туча. Время подошло к ленчу, а мой мобильник так и не зазвонил. С тех пор, как я встретилась с промывщицей толстой кишки, ленч стал для меня проблемой. Холодильник постоянно встречает меня пищей, которую я есть не должна. Или салат-латуком. Я вытащила вселяющий ужас латук из холодильника и уничтожила его, заодно принеся в жертву пару кусочков запретного хлеба и совершенно запрещенный кусок сыра. Потом заставила себя написать письмо в телевизионную компанию с просьбой о работе, которую совершенно не хочу, и решила провести вторую половину дня в саду с доктором Вуглером. Я не могла обвинить его в том, что он скучный. Сумасшедший – может быть, но не скучный.

Он все пытался образовать меня. Оказывается, у многих людей имеются «воспоминания о прошлых жизнях», которые посещают их во сне, видениях или во время медитаций. Многие дети просто помнят, кем они были в предыдущих инкарнациях. Некий профессор по имени Иэн Стивенсон «досконально исследовал» случаи детей, помнящих подробные факты из жизней давно исчезнувших личностей, которыми они были. И что умный читатель вроде меня (и вас, разумеется) должен из этого почерпнуть?

Нам открыты три школы мысли. Можно поддерживать школу «совершенного абсурда», в академических кругах более известную, как позиция «tabula rasa», которая утверждает, что при рождении сознание человека – это «чистая доска» (это нам известно, потому что мы говорим на латыни, точно?). По сути это означает, что, поскольку жизнь у нас всего одна, «воспоминания о прошлой жизни» мы черпаем из телевидения, книг, которые читаем, историй, которые слышим, а во всех психологическах расстройствах и отклонениях можем обвинять родителей. Это позиция Зигги Фрейда. Сразу хочется бежать домой и делать младенцев, правда? Чтобы потом, когда им исполнится тридцать, они могли орать на вас: «Это все твоя вина!»

Вторая позиция просто грандиозна для болтунов из Новой Эры, которым хочется выглядеть мистическими и обладающими широкими взглядами, но при этом не особенно утруждаться мыслями. Это позиция Великой Памяти. Может, вы слышали на модных вечеринках с коктейлями – «коллективное подсознательное» или даже «свидетельство Акашика». Если хотите выглядеть по-настоящему знающими и пробиться в круги Новой Эры, нужно говорить:

– Я чувствую, что все мы обладаем способностью окунуться в обширный вселенский пласт подсознательного, которое является коллективным банком памяти всего человечества.

Следите за употреблением слова «человечество». Вполне нормально быть открытым концепции коллективного подсознательного, если вы закрыты для употребления некоторых существительных.

А теперь – и это становится по-настоящему волнующим – если вы хотите продвинуться еще дальше, просто спросите:

– Как так получается, что определенные воспоминания часто посещают одних индивидуалов, но никогда – других? – И ждите, ответит ли вам кто-нибудь. Проблема с обнадеживающим решением «коллективного подсознательного» в том, что определенные воспоминания действительно принадлежат лишь каждому из нас.

И это приводит нас к третьей возможности, то есть позиции признающего реинкарнацию. Но не все так просто. Даже если вы примете эту позицию, вам все же придется разобраться, на какой ее стадии вы находитесь. Вуглер прямо предупреждает нас остерегаться «сентиментальной картины развивающейся души во время ее прохождения через кармические высшие школы».

Взобравшись на коробку с мылом, он заявляет:

Из-за недостатка серьезных обоснований в традиционной спиритической психологии пишущие о популярной метафизике не в состоянии произвести надлежащее разграничение между эго личности и более возвышенной душой. Эго вовсе не реинкарнирует, только душа, и даже в этом случае еще далеко до ясности – до какой степени ее развитие является линейным и историческим.

Теперь-то вам все понятно? Нет? Я так и думала. Не расстраивайтесь. В любом случае – теории вполне достаточно. Я с нетерпением пыталась выяснить, что же все-таки происходит на его семинарах. Кем я была в прошлой жизни? Может быть, это новое самопознание придаст мне ауру обаяния? Или возможность поддержать эго, жестоко высмеянное доктором Вуглером? А вдруг я была замужем за Генрихом VIII? Или была оккультным суфием, и, чтобы стать еще более просветленной, мне просто нужно освежить знания, которые я когда-то приобретала в течение всей своей жизни? Но, пролистав еще пару глав, я поняла, что такое счастье мне не светит.

Концентрироваться на счастливых прошлых жизнях так же полезно, как терапевту лечите искалеченную ногу, исследуя здоровую.

Видимо, фокус в том, чтобы быть несчастным и травмированным. В книге содержится бесконечное число историй о клиентах, которые помнят, как их забили до смерти, отравили газом, повесили, утопили – и огромное количество прочих прелестей специально для солнечного субботнего дня. Ура-ура! Все так забавно! Через десять историй и еще некоторое количество теории я захлопнула книгу и решила, что, наверное, загар – более важное занятие. Но, поджариваясь на солнышке, я вспомнила собственную нерешенную тайну.

Когда-то, тысячу лет назад, один из моих великолепных американцев взял меня в воображаемое путешествие. Я лежала с закрытыми глазами, а он вкрадчиво говорил:

– А теперь вернись в свои шесть лет и расскажи мне, что ты видишь.

Я описала, как бабушка печет пирожные, и запах свежеиспеченного теста плывет из духовки.

– Теперь вернись в два года. Что ты видишь? Я описала листья в саду, синее небо, тепло.

– Теперь я хочу, чтобы ты отправилась еще дальше, во время до рождения, в предыдущую жизнь. Не волнуйся, даже если ты в это не веришь, просто рассказывай, что видишь.

Я увидела деревянную дверь амбара с поперечным брусом слева направо. Образ был очень четким. Дверь была заперта снаружи, и я в нее колотила. Я оказалась запертой в амбаре с тремя ребятишками, от которых держалась особняком. Мужчины заперли дверь и ушли. Я не знала, случилось ли с ними что-нибудь или они собирались вернуться; и меня никто не слышал. Вот такой образ. И с ним пришло отвратительное ощущение, что я умерла страшной смертью в том амбаре вместе с тремя ребятишками – смертью от голода и жажды. Я не сумела выбраться наружу. Думаю, если таковой оказалась моя судьба, ничего удивительного, что образ двери был таким отчетливым. Должно быть, я провела не один день, глядя на нее и не теряя надежды. Даже сейчас я ясно видела эту дверь мысленным взором. До сих пор я игнорировала этот образ. Не зная, что с ним делать, я просто отложила его «на потом». Кажется, это «потом» наступило в эти выходные.