Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Интересно, поняла ли она, что находилась на краю гибели? Он ведь чуть не убил ее — там, на пляже. Даже то, что она не в его вкусе, не остановило бы. Остановило другое. Эта мерзавка начала вопить про телефон. Врала скорее всего, но Лестер рисковать не собирался.
И все же Лора не шла из головы. Как она перепугалась — прямо глаза из орбит вылезли!..
Барабаны наращивали темп. Крейн расстегнул ширинку и запустил руку внутрь.
Кончив, он присел и откинулся на стену сарая, ожидая, пока мысли прояснятся. Стало немного легче. Крейн никак не мог отделаться от острого сожаления. Такой шанс упустил! Чему там учил Гейдж? Прежде всего — дисциплина, самоконтроль и продуманная стратегия. Уроки Стивена Лестер усвоил хорошо. Он научился высчитывать шансы и прятать тела.
Барабаны в мозгу не утихали. Правила теперь не играли ни малейшей роли. Со дня убийства Дианы Мейси все пошло наперекосяк.
Машина Лоры медленно катилась к причалу, а в голове Крейна уже зрел план.
— Двадцать три, эл, джи, ноль-ноль, — повторял он как зачарованный.
Это был номер ее «Субару».
Зал ресторана тускло мерцал в теплом вечернем свете. Опираясь на костыли, Келли медленно шла между столами следом за администратором. Та остановилась возле небольшого столика на двоих. Келли смущенно покачала головой. Ей не хотелось сидеть спиной к двери.
— Не могли бы мы сесть на банкетку? Вон там. Администратор безразлично кивнула. Какая, в сущности, разница.
Рик придержал костыли, и Келли скользнула на бархатистое сиденье. Он искренне считал, что его подруга подвернула ногу, выходя из машины. Администратор хотела взять костыли, но Келли остановила ее:
— Не надо! Я прислоню их к стене, они мне не мешают.
— Приятного аппетита, — пожелала администратор и протянула гостям меню.
Келли задумчиво перелистывала глянцевые страницы. Вообще-то она никуда сегодня не собиралась, но Рик настоял. «Надо поговорить», — сказал он. Поговорить… Да они уже неделю почти не разговаривали. Даже традиционную пиццу вчера не ели.
— Решила, что заказать?
Голос его звучал ровно и спокойно.
— Утку, — так же спокойно ответила Келли.
Напротив нее сидел красивый незнакомец в темно-синей рубашке — ну прямо картинка! Сама Келли наряжаться не стала: зачем? Лишь выходя из дома, во внезапном приступе раскаяния она вдела в уши крупные серьги из лазурита.
Подоспевшая официантка записала заказ и ушла. Келли с Риком снова остались вдвоем.
— Я…
— Так я…
Заговорили они одновременно и одновременно умолкли. Келли посмотрела чуть в сторону: в ресторан вошла молодая пара. Мужчина помог женщине раздеться и что-то сказал ей та ухо. Женщина мелодично рассмеялась.
— Нам надо поговорить, — произнес Рик.
— Надо… — тихо согласилась Келли.
Этой минуты она боялась. Этой минуты она ждала. И вот — дождалась. Келли рассеянно откинулась к стене. Интересно… Все вокруг происходит словно бы и не с ней. Просто история жизни заполнила новую страницу, и надо эту страницу перевернуть.
Келли взяла с блюдца рогалик и намазала его маслом. Откусила: в меру соли, в меру сахара, свежее тесто — вкусно.
Рик смотрел на подругу.
— Милая, скажи мне, в чем дело? Что с тобой творится? Я вижу, что-то не так, но не могу понять что. Я так больше не могу. Неужели ты мне не доверяешь? Я ведь ничего у тебя не спрашивал, я не давил на тебя. Пойми, Келли, я люблю тебя и хочу стать частью твоей жизни, а для этого мне надо знать, что с тобой. Расскажи мне! Расскажи — об этом!
Рик перегнулся через стол, схватил ее за руку и, отведя рукав с ее запястья, коснулся белесых шрамов.
Келли безучастно прикрыла глаза. Ее занимали другие мысли — о Мелани. Надо позвонить в больницу, спросить, как она себя чувствует. Наверняка Мелани будет приятно, что о ней волнуются.
Келли вздрогнула. Почему она не может защитить своих друзей и близких? Почему? Если не она, то кто?
— Келли? — тихонько позвал Рик. — Ты меня слушаешь?
— Извини, извини. Я задумалась.
Официантка принесла заказ.
От жареной утки исходил умопомрачительный запах, но Келли не была голодна. Не поднимая глаз, она взяла нож с вилкой и принялась снимать коричневую кожицу с утиной ножки. Взгляд ее вдруг упал на одинокую розу, стоявшую в самом центре стола. По счастью, роза была желтой — не красной, и все же Келли содрогнулась.
— Я хочу купить пистолет.
Рик ошеломленно уставился на подругу.
— Зачем? — спросил он.
Его тон пришелся Келли не по вкусу.
— Я — гражданка Соединенных Штатов, — сухо пояснила она, — и имею право на самозащиту.
— Келли, ты в Меррите живешь! Какая защита?!
Ее захлестнула волна слепой ярости. Не стоило затевать этот разговор. Рику совсем не обязательно быть в курсе всех ее решений.
— Слушай, — сказала Келли с тихой злобой, — ты ведь далеко не все обо мне знаешь. Далеко не все!
Рик резко подался вперед:
— Да что, черт возьми, происходит?
Кажется, если бы он мог, перегнулся бы через стол и хорошенько встряхнул Келли. Потом что-то в нем будто сломалось: он тихо отодвинулся и обмяк на сиденье. Она ощутила острый укол совести. У отца Рика больное сердце. Давно ли она интересовалась его здоровьем? Давно.
— Прости, — прошептала Келли. — Прости меня.
Рик покачал головой.
— Что-то должно измениться, — ответил он. — Так больше нельзя.
Он не должен здесь находиться, не должен. И все же он здесь.
Лестер Крейн медленно ехал по одной из улиц района Абингдон. Да, он нашел! Нашел то, что искал. Вот ее машина — синяя «субару». Вот ее дом. Входная дверь открывается… Крейн припарковался на обочине. Из дома вышли двое мужчин и две женщины.
Все четверо дошли до стоянки, сели в «фольксваген» и уехали.
Крейн тронулся следом, не давая себе времени на раздумья.
В голове мерно звучала барабанная дробь. Он знал, что делать.
— Что за Амбар? — спросила Келли.
Они ехали в машине Марты. Тод сидел впереди, Келли с Риком — сзади. Все четверо направлялись на еженедельный праздник контра-танцев в Гринфилдский Амбар.
— Танцы начали организовывать фермеры во время Гражданской войны, — рассказывала Марта. — Зажиточные семьи объединялись — противостояли крупным монополиям и занимались общественными делами. Организовывали танцы, ужины, спектакли и все такое.