Муж, наверное, думает, что я поверю в астрологическую болтовню, решу, что кто-то меня на нее подписал, расскажу ему о том, какая птица Феникс прозорливая, все про меня знает и советы вполне дельные дает. А Макс будет слушать с серьезным видом, вида не подаст, что ему смешно. Не выйдет! Я поняла, кто автор затеи, и никак на нее не отреагирую. Уже решила: ни слова про болтливый гороскоп не произнесу. Посмотрим, кто над кем посмеется в итоге.

Хихикая, я вошла в подъезд и позвонила в дверь квартиры на пятом этаже.

– Это вы беспокоили меня по телефону? – спросил из домофона хриплый голос.

– Да, – подтвердила я, – сегодня утром я договорилась с вами о встрече в полдень. Евлампия Романова.

– Сейчас одиннадцать пятьдесят шесть, – возразила хозяйка, – не ждала вас так рано.

Я вздохнула. Ну да, четыре минуты – это серьезно.

– Вы точно Евлампия Романова? – усомнилась бывшая воспитательница Якименко. – Встаньте чуть левее.

Пришлось подчиниться.

– Это слишком. Подайтесь правее, – раздалось следующее указание.

Я покорилась. Некоторое время на лестнице стояла тишина, затем домофон снова ожил.

– Вы по моей просьбе отправили мне свое фото. Но вы совсем не похожи на снимок.

Я вынула из сумки удостоверение и раскрыла его.

– Видите фамилию, имя, отчество?

– С помощью компьютера и не то напечатать можно, – не сдалась Львова. – Ну ладно, рискну. Однако неучтиво приезжать раньше или позже назначенного срока. Впущу вас ровно в полдень.

– Конечно, – согласилась я и привалилась к стене, подумав: если Регина Павловна всегда была такой патологической занудой, то Наташу надо пожалеть.

Минуту я простояла у двери, потом она открылась, и передо мной предстала кругленькая, прямо-таки какая-то уютная, наряженная в старенький бордовый халат бабуся с круглым лицом и седыми волосами, которые вились крупными кудряшками. Во времена моего детства женщины делали в парикмахерских химическую завивку, и потом пять-шесть месяцев у них на голове топорщился аналог прически африканских аборигенов. Модницы, имевшие своего мастера, просили соорудить им «химию на толстых палочках». Но, честно говоря, от размера деревяшки, на которую наматывали пряди, конечный эффект зависел мало. В наши дни долговременную завивку почти не делают, она портит волосы и давно вышла из моды. Интересно, где Регина Павловна нашла мастерицу, до сих пор применяющую нестерпимо вонючий раствор «Локон»?

– Встаньте вот тут, – приказала хозяйка, показывая на потертый резиновый коврик. – Теперь говорите. Коротко, по делу. У меня нет времени на глупую болтовню. Зачем я понадобилась полиции?

– Я представляю частное детективное агентство, – уточнила я.

– Еще хлеще, – буркнула хозяйка.

– Вы знали Наташу Якименко? – начала я разговор, понимая, что беседовать придется в прихожей.

Львова не удивилась.

– Конечно. Девочка несколько лет находилась на моем попечении.

– Почему родители отдали вам дочь? – продолжала я.

Регина Павловна села на табуретку, притулившуюся у стены.

– Потому что не могли с ней справиться. Наталья совершенно отбилась от рук, приносила из школы одни двойки, хамила отцу с матерью. Дальше – хлеще: попросила, чтобы ее записали в секцию фехтования.

– Редкий выбор для девочки, – поддержала я беседу.

– Какая девочка, такой и выбор, – отрезала бабуля. – Ольга доверчивая была, наивная, пошла ребенку навстречу – денег на форму дала, на инвентарь. Дорогое, между прочим, удовольствие оказалось это фехтование, весьма затратное хобби. И что вышло? Наташа утром уйдет, вечером заявится, матери отчитается: в школе четверку получила, даже дневник покажет, о спортзанятиях расскажет. Ольга думала, что дочь за ум взялась, поэтому хорошие оценки получает. А потом выяснилось, что у девчонки два дневника. Один она учителю дает, когда «неуд» получает, второй – если хорошую отметку ставят. На фехтование она не ходила, деньги, выданные матерью на амуницию, себе забрала.

Я улыбнулась.

– Не очень примерное поведение, но довольно часто встречаются ребята, которые так поступают. История с двумя дневниками далеко не редкость.

Регина Павловна поморщилась.

– Ольга была беременна вторым ребенком. Постоянные скандалы с Натальей, вечная ругань с девчонкой нервировали будущую мать. В конце концов школьницу поймали на воровстве – она во время уроков отпрашивалась в туалет, но шла в гардероб и шарила там по карманам. Затем девица решила украсть кошелек с зарплатой у завуча, ее застигли на месте преступления. Родители умолили директора ничего не сообщать в милицию и обратились ко мне. Оля взмолилась: «Пусть она у вас поживет, пока я рожу, сейчас сил нет на Наталью». Я согласилась. Девица переехала в мою квартиру.

– По документам у Ольги была одна дочь, – заметила я.

Львова сдвинула брови.

– Не перебивайте. Договорить не дали. На шестом месяце плод у Ольги умер, сделали операцию. В общем, не появился на свет брат Натальи. Ольга впала в депрессию, не могла видеть дочь, считала ее виновницей смерти мальчика. Она долго лечилась, ей было не до гадкой девчонки. Отец тоже не хотел забирать пакостницу. Так и получилось, что Нату стала воспитывать я. Это все. Больше ничего не помню, неудивительно, ведь это дело давнее. Некоторые «цветы жизни» в реальности ядовитый плющ, все вокруг отравляют, доводят взрослых до жестких поступков. А я помогала наладить ситуацию, ставила юным мерзавцам вроде Якименко мозг на место. Сейчас уже не работаю, живу на крохотную пенсию.

Старушка начала загибать пальцы, перечисляя свои невзгоды:

– Коммуналка за два месяца не оплачена. Холодильник пуст. Нового халата нет. Зимней обуви тоже. Давно мечтаю сходить в парикмахерскую, но с моей пенсией о салоне не стоит и думать. О покупке билетов в театр вообще молчу, я теперь навсегда лишена любимого досуга. Мечтаю о губной помаде, пусть самой дешевой, о теплой кофте.

Регина Павловна посмотрела на меня.

– Это все, что я знаю. Больше мне нечего рассказать, уходите.

Я попрощалась с негостеприимной старухой, вышла на лестницу, увидела, что не до конца застегнула молнию на одном сапоге. Пришлось притормозить прямо у двери квартиры Львовой. Наклонившись, я потянула за «собачку» и услышала голос Регины Павловны:

– Алло! Ко мне приходила баба, интересовалась Наташкой. Частный детектив. Евлампия. Я бегу к вам. Надо поговорить. Срочно! Сейчас, только оденусь. Минут через пять буду, тут ходу всего ничего.

Я ринулась во двор, запрыгнула в машину, стащила с себя черную куртку и вывернула ее – она стала светло-серой. На голову натянула коричневую шапку, на нос водрузила очки в темной оправе и быстро намалевала себе бордовые губы. Закончила преображение очень вовремя – как раз из подъезда не спеша вышла Регина Павловна. Я последовала за ней.