тело вспыхивало жгучими вспышками, причиняющими адскую боль. Когда его не было рядом, она решила, что сильная. Что все прошло. Что изменилось. Но только сейчас, чувствуя его присутствие, такое близкое, она осознала, что все это ложь. И кроме любви к нему ничего нет! Ничего больше нет! Саша развернулась и кинулась к нему. Обхватила его, окружая своим жаром. Он же продолжал стоять, как истукан, лишь закрыв глаза. Снова, снова, все по кругу, снова, снова… Год назад он даже представить не мог, что способен так сильно любить. Сгорать от своей любви. Спустя секунду, она моля о прощении, сползла вниз к его ногам, прижимаясь лбом к его коленям. Она рыдала, стоя перед любимым на коленях, обнимая его ноги. И в этом рыдании заключилась вся её боль, помноженная на три. Крылатов стоял и не верил, что все это происходит на самом деле. Не открывая глаз, он молча опустился к содрогающейся всем телом девушке. Обнял её, прижал к себе. В этот миг, его словно током прошибло. Прошло то амебное состояние. Душа словно из кокона вырвалась наружу. Теперь он точно был уверен, что не бредит, что не сошел с ума. Рядом с ним, в его руках, была Она. В этом не оставалось ни малейшего сомнения. И снова мир для них исчез. Остались только они двое. И им казалось, что прошло несколько сотен лет вместо одного года. Таким невыносимо долгим для них было это расставание.

Они ехали в его машине. Саша смотрела в окно, а он украдкой смотрел на нее. Оба боялись, потерять хотя бы миг. Влюбленные упивались возможностью просто быть рядом. Исчезли боль, страдания и траур. Их сердца бились в унисон, создавая невообразимой красоты симфонию. Крылатов привез девушку к себе. Она чувствовала себя здесь чужой, лишней. А еще ей было очень страшно в этом месте. Потом они просто лежали на кровати, обнявшись. Наслаждаясь своим счастьем, им больше ничего не было нужно. Их страстная любовь говорила обо всем лучше всяких слов.

— Мне уже пора домой. — Ближе к вечеру, наконец, робко произнесла она, ощущая себя вновь маленькой девчонкой.

— Нет, родная моя. — Спокойно ответил он. — Я больше никогда, никуда тебя не отпущу. Для меня достаточно одной страшной ошибки, когда я упустил тебя в прошлый раз. Это было слишком тяжело для меня. Я люблю тебя, девочка Саша… Никогда, слышишь никогда тебя не отпущу больше. — Саша улыбнулась, утопая в собственной волне эйфории. — Почему ты молчишь?

— Я люблю Вас, Александр Семенович. Больше жизни. Я только сегодня, сейчас осознала, что я умру без Вас… Просто умру…

Он обнял её и поцеловал в макушку. Он знал, что каждое её слово чистейшая правда. И эти слова были бальзамом для его измученного сердца, они грели его, растекаясь внутри горячим теплом. Он не солгал, и никуда не отпустил. Позабыв о работе, они наслаждались друг другом, просыпаясь и засыпая вместе. Утром на кухне пили кофе, а он не мог скрыть своего восхищения ею. Она была прекрасной, потрясающей. Они признавались друг другу в своих трепетных чувствах, занимались любовью. Той нежной, неповторимой, сладострастной любовью. Она много думала о том, что поступает не честно, и нужно рассказать о своей измене. Но она слишком боялась вновь потерять его, поэтому молчала, не в силах найти в себе решительности и повода. Александр же и не спрашивал её о том, как она жила, где она скрывалась. Он был слишком счастлив сейчас, чтобы думать об этом.

Вечером он решил принять ванну. Набрал горячей воды, напустил густой пены и погрузился в воду. Тело его размякло и млело. Он расслаблялся, и лежал с закрытыми глазами. Она зашла к нему со звонящим в руках смартфоном. В ванной было жарко. Из воды виднелось лишь его раскрасневшееся лицо. Саше было неудобно, что она его тревожит. Мужчина медленно поднялся из воды. На его щеке, на груди охапки пены. Кожа вся розоватого оттенка от температуры воды. Девушка смотрела на него виновато. Он же улыбнулся, взял свой телефон и демонстративно бросил его в воду. Делал он, глядя ей в глаза. Саша дернула бровями и не могла сдержать улыбки. Зеркало в ванной было запотевшим, в воздухе витал теплый влажный пар.

— Иди ко мне. — Позвал её Крылатов, поднимая со дна ванны издохший телефон.

Она подошла к нему, в полной уверенности, что он отдаст ей телефон. Наклонилась к нему, чтобы поцеловать. А он, позволяя себя поцеловать, обхватил её пенными руками. Так что от неожиданности девушка присела на край ванны. Она обнимала его мокрое горячее тело. Александр, в ответ, обхватив её тело окончательно, стал медленно увлекать её к себе в воду. Саша сначала постаралась сопротивляться, задорно смеясь. Но мужчина продолжал свое дело очень методично. И в итоге возлюбленная оказалась рядом с ним в воде, в пене. Она смеялась от души, плескаясь в него водой. Он смеялся вместе с ней, ощущая в себе то самое непреодолимое влечение. Не обращая внимания на брызги, он припал к её губам. Саша продолжала сопротивляться, шутя. Он же лишь посильней ухватил волосы на её затылке, и она повержено сдалась в его плен. И уже спустя десять минут из ванной комнаты, опутанной паром, доносились всплески воды и громкие томные стоны.

Она лежала на его обнаженной груди, упершись в неё подбородком. Александр Семенович лежал на подушке, заложив руку за голову. Он рисовал на её спине линии. Девушка была абсолютно нагой, теперь уже не чувствуя ни капли стеснения.

— Я искал тебя.

— Я знаю, мне соседка рассказала о твоих постоянных визитах. — Смотрела она на него влюбленными глазами. — И о том, что ты просил её позвонить.

— А она так этого и не сделала.

— Это я попросила её не делать этого… Не звонить Вам. — Тихонько призналась Саша.

Она снова ощущала себя той маленькой неопытной девочкой. Но вот Крылатов хорошо видел её изменения. Он видел её повзрослевшей, изменившейся. Она вроде была все той же, его родной любимой малышкой. Но теперь он видел в её глазах осмысленность, из них исчез тот детский страх. О, да, она изменилась. И в этом не было ни малейшего сомнения. Даже речь её изменилась. Она говорила серьезно, без юношеского кокетства. Хотя и осталась такой же робкой при этом.

— Я же думала, что никогда Вас не увижу больше. Решила, что все прошло. Закончилось.

— Ты решила. — Заметил он.

— Я думала, что так будет лучше… Для Вас… Для нас… — Оправдывалась она. —