— Это и есть умеренная цена. До кризиса, когда доллар был пошесть, я брал за это пятнашку, а теперь всего пять.

— Ты считать умеешь? Получается, что до кризиса ты бралдевяносто тысяч, а сейчас все сто пятьдесят. Это самая настоящая обдираловкаполучается!

— До кризиса пакет молока стоил три рубля, а сейчаспятнадцать. Улавливаешь разницу?

— Это дорого. Это очень дорого.

— Хорошо, тебе я сделаю скидку. Четыре тысячи зеленых, но ницентом меньше.

Походив по комнате, я в упор посмотрела на Романа и наконецзадала давно мучавший меня вопрос:

— Роман, а ты кто?

— Я не понял тебя, Света, — поднял он глаза.

— Я хочу знать, кто ты такой и почему именно я сталаобъектом твоего внимания.

— Как и все, я приехал в Крым, чтобы приятно провести время.Однажды в ресторане я увидел симпатичную девушку с грустными глазами. Онасидела за столиком одна и откровенно скучала. Мне захотелось немногоразвеселить ее, и мне это, кажется, удалось. Но потом девушка заметила в залемужчину, который заставил ее глубоко страдать… В общем, Светочка, я сразудогадался, что тебе может понадобиться моя помощь. Более того, она необходиматебе, как хирургическое вмешательство при воспалившемся аппендиксе, какпрополка сорняков на огороде… как… как…

— Красиво стелешь, — перебила я его. — Рома, скажи, тыправда киллер?

— Кто?

— Ты киллер? — повторила я вопрос.

— Фу, какое некрасивое слово! Я не киллер и никогда не былим. Киллер — убийца, а я никогда не убиваю людей. Я просто помогаю имотправиться в мир иной. Я делаю это красиво и достойно.

— Да перестань ты! Убийца — он и в Африке убийца, а ты здесьчуть ли не стихами заговорил, — не сдержалась я.

Роман бросил на меня колкий взгляд. Я невольно поежилась изамолчала.

— Света, мои услуги обойдутся тебе в четыре тысячи долларов.Почти даром. Я все сделаю профессионально, поверь. — Голос Романа не выражалникаких эмоций. — Одно условие — деньги вперед.

— Как это «вперед»?! — возмутилась я. — А вдруг ты возьмешьденьги и ничего не сделаешь?

— Если ты так думаешь, то какого черта мы с тобой вообще проэто говорим? В таких делах надо доверять друг другу!

— Как я могу тебе доверять, если мы познакомились два дняназад?! — вспылила я. — И потом, с чего ты взял, что у меня есть такие деньги?Я живу на зарплату, о каких долларах может идти речь?!

— Если бы у тебя не было таких денег, ты бы не заводила этотразговор.

— Ты хочешь сказать, что я приехала в Крым. прихватив ссобой четыре, тысячи долларов?

— Не знаю, сколько ты взяла с собой, но деньги ты хранишь вМоскве.

Услышав его слова, я вздрогнула. А что, если этот фрукт,настойчиво предлагающий мне свои услуги, далеко не случайный человек? Онсмотрит на меня так, как будто прекрасно осведомлен о портфельчике, спрятанномв камере хранения. Да ну… бред… Галька будет молчать, как партизан… Сергей?.. ССергеем мы встретились здесь случайно, он даже не подозревал, что я еду в Крым…

— Если ты мне не доверяешь, можешь сделать предоплату.Пятьдесят процентов сейчас, остальные отдашь, когда мы вернемся в Москву.

— У меня нет с собой таких денег. Я рассчитаюсь с тобойпозже.

— Я так не работаю, — отрезал Роман.

— Роман, у меня действительно нет таких денег. Давай делайсвое дело, а как только мы приедем в Москву, я отдам тебе честно заработанныечетыре тысячи долларов.

Рома задумался.

— Хорошо, договорились, — сказал он после длительной паузы.— Я приступаю к выполнению твоего поручения. Как только твоя соперницаотправится на тот свет, мы вместе выезжаем в Москву и в тот же день получаюрасчет. Пять тысяч долларов окончательная цена.

— Но ты же говорил, что четыре?

— Четыре, если деньги я получаю сразу, а пять, если вМоскве. Пойми, Света, не убедившись в твоей платежеспособности, я буду работатьна голом энтузиазме. А вдруг ты мне не заплатишь?

— Ты же обдираешь меня как липку! — не сдержалась я.

— Не прибедняйся, дорогая, кое-что у тебя останется! Твойлюбимый мужчина будет свободен, а он, насколько я понимаю, далеко не беден… Ноглавное даже не в этом, Светочка, главное в том, что ты навсегда устранишьсоперницу, которая в настоящее время портит тебе жизнь.

— Я согласна, — быстро произнесла я. — Но как ты ее убьешь?Мне надо, чтобы у меня было железное алиби, чтобы я была вне подозрений. ЕслиСергей узнает, что его жена погибла по моей милости, мы не будем счастливы.Может, несчастный случай? Например, шла на прогулку, подскользнулась, упала,ударилась головой… Или в море утонула…

— У тебя богатая фантазия, — улыбнулся Роман.

— Это по твоей части. Ведь я же тебе плачу…

— Пока ты мне еще ничего не заплатила. Давай договоримсятак. Ты мне покажешь свою соперницу, я к ней внимательно присмотрюсь и найдунаиболее подходящий способ казни.

— Казни?

— Конечно, казни. Убийство — это как-то пошло, грубо. —Роман посмотрел на лежавшую на полу стодолларовую купюру и весело подмигнулмне:

— А это что, задаток?

— Нет. Это чужие деньги. Я обязательно верну их тому, кто ихсюда кинул.

Подняв купюру двумя пальцами, я жестом показала Роману,чтобы он следовал за мной. В лифте мы оба молчали. Спустившись вниз, я отдалаключи портье и почему-то шепотом произнесла:

— Сейчас идем на пляж. Я покажу тебе объект ликвидации.

— Боже мой, где ты только таких выражений нахваталась! —рассмеялся Роман.

— Детективчиками балуюсь, — нервно усмехнулась я.

На пляже было полно народу. Поджарые, плоскогрудые девочкизагорали топлесс, дебелые дамы в цветастых купальниках, как церберы, стереглисвоих мужей. Коричневые, как шоколадки, дети с визгом болтались в полосеприбоя, не слушая грозных окриков мамаш. Захотелось раздеться и броситься вводу, позабыв обо всем…

— Ну и где же твоя соперница? — стягивая тенниску, спросилРоман.

— Не знаю, — вздрогнула я. — Сидит где-то и греет своипридатки, будь она неладна!