Роберт фиц Одо, как и многие нормандские бароны, действительно имел тягу к разбою — около 1150 года его даже предали анафеме за постоянные нападения на соседей. Еще раньше Роберт водил дружбу с известным героем средневековых сказаний Ранульфом, графом Честера, чье имя Ленгленд упоминает рядом с именем Робин Гуда. Когда воинственный нормандец исчез из рыцарских списков, он был уже очень стар, поэтому Роберт фиц Одо, который в 1203 году мирно жил в соседнем с Локсли городке Харбери, был, скорее всего, его сыном или даже внуком. Нет никаких доказательств, что хотя бы один из двух Робертов после 1196 года занимался разбоем, однако Филипс и Китмен без тени сомнения утверждают: «Он стал разбойником, грабил людей и сеял страх в окрестных лесах. Он получил обратно свои земли, когда Ричард Львиное Сердце вернулся из крестового похода. Поэтому велика вероятность, что он и есть Робин Гуд современной легенды». Вывод смелый, но совершенно бездоказательный.

Куда вероятнее родство с Робином персонажей, которых обычно не числят его прототипами. Это смелые борцы с произволом королей и феодалов, применявшие методы партизанской войны и оставшиеся в памяти благодаря дерзости, с которой они бросали вызов многократно превосходящему их числом и силой противнику. Первый из них — англосаксонский вождь Херевард, прозванный Бдительным (the Wake), самый упорный противник Вильгельма Завоевателя. О его жизни мы знаем из «Англосаксонской хроники», написанной в XII веке латинской «Книги монастыря Или» (Liber Eliensis) и апологетических «Деяний Хереварда» (Gesta Herwardi). Родившийся около 1035 года Херевард был сыном то ли мерсийского графа Леофрика и знаменитой леди Годивы, то ли англо-датского вождя Аскетиля. В «Болотном краю» на востоке Англии, где он жил, англосаксы смешались с датскими викингами; народ там был воинственным и независимым. Уже в 18 лет Херевард восстал против англосаксонского короля Эдуарда Исповедника и был лишен владений. Повоевав на континенте в качестве наемника, он вернулся в Англию, чтобы возглавить сопротивление завоевателям-нормандцам.

В 1070 году он основал лагерь на «острове Или» среди болот своей родины. Чтобы добыть деньги на войну, он ограбил ближайшие монастыри Или и Питерборо; есть версия, что он, как и его родственники-скандинавы, был язычником и боролся с христианством, считая, что оно сделало англичан слабыми и невоинственными. Какое-то время Херевард и его люди вели против нормандцев партизанскую войну. «Деяния» повествуют о хитрости англосаксонского вождя, который проникал в лагерь противника, переодеваясь то гончаром, то рыбаком, а чтобы запутать следы, набивал своей лошади подковы задом наперед. Подобно Робину, он метко стрелял из лука и мастерски сражался на мечах. В 1071 году король Вильгельм с большим войском осадил Или, и подкупленные монахи показали ему тайную тропинку через болота. Потеряв почти всех своих воинов, Херевард бежал. «Деяния» сообщают, что Вильгельм помиловал его за смелость, но отобрал его земли, отданные какому-то нормандскому барону. Нормандцы не простили непокорного вождя — некоторое время спустя они подстерегли его и убили. В народной памяти он надолго стал символом сопротивления феодальному произволу, и, возможно, какие-то его черты — к примеру, неприязнь к епископам и монахам — были перенесены на Робин Гуда.

Еще одним возможным прототипом благородного разбойника стал уже не англосакс, а нормандец — рыцарь Фульк фиц Варин. В отличие от прочих прототипов он действительно жил во времена Ричарда Львиное Сердце и был владельцем замка Виттингтон в Шропшире. Родившийся около 1170 года Фульк воспитывался при королевском дворе, где благодаря своему гордому и независимому нраву поссорился с наследником престола, принцем Джоном. Когда тот в 1199 году стал королем после гибели отца, Фульк был тут же лишен владений, отданных его давнему врагу Морису фиц Роджеру. Когда фиц Варин попытался протестовать, его вместе с его сторонниками объявили вне закона. Им пришлось бежать в леса у валлийской границы, где они в течение трех лет вели жизнь разбойников.

История Фулька дошла до нас в поэме, написанной около 1260 года на англо-нормандском наречии и позже пересказанной в прозе. Многие ее моменты находят параллель в балладах о Робин Гуде. Правой рукой Фулька тоже был йомен большой силы и отваги по имени Джон; он тоже находил убежище в замке бедного рыцаря, которому помог расплатиться с долгами, и убил в поединке своего врага, который явился в лес, чтобы сразиться с ним и получить награду, назначенную властями за его голову. Знаменательно, что Фульк, как и Робин, щедро угощал пойманных на дороге путников, а потом отбирал у них деньги в уплату за «гостеприимство». Женой Фулька была Матильда или Мод Фицуолтер, которую Энтони Мандей на основании неизвестных нам источников объявил женой Робин Гуда. Обе биографии схожи и тем, что Фульк в лесу тоже встретился с королем, который простил его и пригласил к себе на службу. В чем позже и раскаялся: фиц Варин стал одним из заводил баронского мятежа, заставившего Иоанна Безземельного подписать Великую хартию вольностей. Бывший разбойник скончался около 1250 года в своем поместье в Шропшире. Он, в отличие от Робин Гуда, безусловно является реальным историческим лицом, поэтому некоторые историки пытались объявить Робина простой копией его шропширского предшественника. Но вряд ли это так: йоркширские крестьяне не стали бы воспевать какого-то чужака, тем более нормандца.

В XIX веке Робин Гуду подыскали еще одного прототипа, тоже имевшего французское происхождение. Это Эсташ Монах, родившийся около 1170 года сын феодала из графства Булонь. Согласно его биографии, он обучался в Толедо богословию (а заодно и черной магии), после чего поступил в монастырь в Кале, но сбежал оттуда, чтобы отомстить за убитого отца. Около 1204 года Эсташ, занимавший должность сенешаля графа Булонского Рено де Даммартена, поссорился со своим господином и был объявлен вне закона. Собрав шайку сподвижников, он на нескольких кораблях занялся пиратством, а в годы войны короля Иоанна с Францией предложил свои услуги англичанам. В 1212 году он перешел на сторону французов, а во время восстания баронов против Джона помогал им. Он совершал набеги на побережье Англии до августа 1217 года, когда английский флот окружил и захватил его корабль. Эсташ предложил в качестве выкупа золото, награбленное им и, как водится, зарытое на каком-то пустынном острове. Но англичане так ненавидели его, что отказались от взятки и тут же обезглавили пирата.

Роман об Эсташе в основном посвящен недолгому (около года) периоду, когда этот авантюрист со своими братьями и слугами жил в лесу близ Булони и всячески мстил своему обидчику графу Рено. Его похождения того времени тоже весьма напоминают подвиги Робин Гуда — он, например, враждует с аббатом Жюмьежа, таким же стяжателем, как начальники обители Святой Марии. Но Эсташ, заклятый враг англичан, еще меньше подходит на роль прототипа легенды, чем Фульк фиц Варин. Робин, хотя и был врагом королевских чиновников и служителей церкви, оставался горячим патриотом Англии, что и подтвердил, расправившись с коллегами Эсташа — французскими пиратами.

Рассмотрев биографии как минимум дюжины Робин Гудов и других деятелей, похожих на знаменитого разбойника, можно сделать лишь один вывод — ни один из них не может считаться единоличным прототипом нашего героя. Им мог бы стать Роберт Гуд из Уэйкфилда, но его разбойничьи подвиги — чистое предположение, а многообещающее отождествление с королевским привратником Робином, похоже, оказалось ошибкой. Больше шансов имеют йоркширский мятежник Роджер Годберд и Фульк фиц Варин, однако оба они жили до появления длинного лука, который в легендах неразрывно связан а Робин Гудом. То же относится к Роберту Году из Йоркшира, чья возможная разбойничья карьера охватывает 1225–1234 годы. Лорд Роберт Дор, он же Робин Гуд, прощенный королем в 1382 году, — более удачная кандидатура, хотя бы потому, что жил он буквально в двух шагах от города Локсли, с которым Робина настойчиво связывает легенда. Наконец, право на существование, пусть и эфемерное, имеет и версия о тождестве благородного разбойника с графским сыном Робертом Хантингдонским — быть может, она все-таки возникла не на пустом месте.