chitay-knigi.com » Классика » Сильна как смерть - Ги де Мопассан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 59
Перейти на страницу:

Желание написать этюд со своей молоденькой подруги решило вопрос. Мечтательница будет красива и поэтому сможет не сегодня — завтра осуществить свою поэтическую мечту, тогда как дурнушка обречена мечтать бесконечно и безнадежно.

Как только обе женщины вошли, Оливье сказал, потирая руки:

— Ну, мадмуазель Нанэ, значит, поработаем вместе.

Графиня казалась озабоченной. Она села в кресло и стала смотреть, как Оливье устанавливал в нужном освещений железный садовый стул. Затем он отворил книжный шкаф, чтобы достать какую-нибудь книгу, и после некоторого колебания спросил:

— Что читает ваша дочь?

— Да все, что угодно. Дайте ей какую-нибудь книгу Виктора Гюго.

Легенду веков?

- Прекрасно!

Тогда он сказал:

— Садись, малютка, сюда и возьми эту книжку стихов. Отыщи страницу… страницу триста тридцать шестую. Там ты найдешь стихотворение Бедные люди. Читай внимательно, медленно-медленно, слово за словом, как будто пьешь самое лучшее вино, и поддайся опьянению, постарайся растрогаться. Слушай, что скажет тебе твое сердце. Затем закрой книгу, подними глаза, думай и мечтай… А я приготовлю все свои инструменты.

Он пошел в угол набрать красок на палитру, но, выжимая на дощечку свинцовые тюбики, из которых ползли, извиваясь, тоненькие цветные змейки, время от времени оглядывался на девушку, углубившуюся в чтение.

Сердце его сжималось, пальцы дрожали, он почти не сознавал, что делает, и, смешивая краски, перепутывал тона — такая непреодолимая взволнованность вдруг овладела им перед этим видением, воскресшим двенадцать лет спустя на том же самом месте.

Теперь она перестала читать и смотрела прямо перед собою. Подойдя к ней, он заметил на глазах у нее две светлые капли, покатившиеся по щекам. И он задрожал в одном из тех порывов волнения, которые заставляют мужчину забыть обо всем, и, обращаясь к графине, прошептал:

— Боже, как она хороша!

Но так и застыл в изумлении, увидев мертвенно-бледное, искаженное лицо г-жи де Гильруа.

Широко раскрытыми глазами, полными какого-то ужаса, смотрела она на дочь и на него. Он подошел, охваченный беспокойством.

— Что с вами?

— Я хочу поговорить с вами.

Она встала и поспешно сказала Аннете:

— Подожди минуту, детка, мне надо кое-что сказать господину Бертену.

Она быстро прошла в маленькую гостиную рядом, где часто ждали его посетители. Он последовал за нею, растерянный, не понимая, в чем дело. Как только они очутились вдвоем, она схватила его за руки и пролепетала:

— Оливье, Оливье, прошу вас, не заставляйте ее больше позировать!

Он взволнованно прошептал:

— Но почему же?

Она ответила прерывающимся голосом:

— Почему? Почему? От еще спрашивает! Вы, значит, сами не чувствуете, почему? О, мне следовало раньше об этом догадаться, но я только сейчас это поняла… Я не могу ничего вам сказать теперь… ничего. Идите к моей дочери. Скажите ей, что мне нездоровится, пошлите за извозчиком, а через час приезжайте ко мне. Я поговорю с вами наедине!

— Но что с вами, в конце концов?

Казалось, она вот-вот забьется в нервном припадке.

— Оставьте меня. Я не хочу говорить здесь. Идите к моей дочери и пошлите за экипажем.

Он вынужден был повиноваться и вернулся в мастерскую. Аннета, ничего не подозревая, опять углубилась в чтение. Жалостный поэтический рассказ наполнил ее сердце печалью. Оливье сказал ей:

— Твоей матери нездоровится. В гостиной ей чуть не сделалось дурно. Пойди к ней. Я сейчас принесу эфир.

Он побежал в спальню за флаконом и вернулся обратно.

Он застал их плачущими в объятиях друг друга. Аннета, расчувствовавшись над Бедными людьми, дала волю своему волнению, а графине стало немного легче, когда ее горе слилось с этой тихой грустью дочери и слезы — с ее слезами.

Не решаясь заговорить, он глядел на них, тоже томясь какой-то непонятною тоской.

Наконец он сказал:

— Ну, как? Лучше вам?

Графиня ответила:

— Да, немного. Это пройдет. Вы послали за экипажем?

— Сейчас будет

— Благодарю вас, друг мой. Это пустяки. У меня в последнее время было слишком много горя.

— Карета прибыла! — доложил вскоре слуга.

И Бертен, полный затаенной тревоги, провожая до экипажа свою подругу, бледную и еще в полуобморочном состоянии, чувствовал, как бьется под корсажем ее сердце.

Оставшись один, он стал спрашивать себя: «Что же с ней такое? Отчего этот припадок?» И искал ответа, бродя вокруг истины, но не решаясь ее обнаружить. Наконец он прямо подошел к ней: «Так вот что, — сказал он себе, — неужели Ани думает, что я волочусь за ее дочерью? Нет, это было бы слишком!» И, опровергая разумными и честными доводами такое предположение, он негодовал, как могла она хотя бы на минуту принять его здоровую, почти отеческую привязанность за какую-то видимость ухаживания. Он постепенно раздражался против графини, он не допустит, чтобы она посмела заподозрить его в такой гнусности, в такой невиданной подлости, и обещал себе в разговоре с ней нисколько не стесняться в выражениях своего возмущения.

Он скоро отправился к ней, торопясь объясниться. Всю дорогу с возрастающим раздражением готовил он доводы и фразы, которые должны были оправдать его и отплатить за подобное недоверие.

Он застал ее лежащей в шезлонге; лицо ее было искажено от муки.

— Ну, дорогая моя, — сказал он ей сухо, — объясните мне эту странную сцену.

Она ответила разбитым голосом:

— Как, вы еще не поняли?

— Признаюсь, нет.

— Вот что, Оливье, покопайтесь хорошенько в вашем сердце.

— В моем сердце?

— Да, в глубине вашего сердца,

— Не понимаю… Скажите яснее.

— Покопайтесь хорошенько в глубине вашего сердца, нет ли там чего-нибудь опасного для нас с вами.

— Повторяю вам, что я не понимаю. Догадываюсь, что есть что-то в вашем воображении, но на моей совести нет ничего.

— Я говорю вам не о вашей совести, я говорю вам о вашем сердце.

— Я не умею разгадывать загадок. Прошу вас, говорите прямо.

Тогда она медленно взяла художника за руки и, не выпуская их, сказала так, будто каждое слово причиняло ей боль:

— Берегитесь, друг мой, вы готовы влюбиться в мою дочь.

Он резко отдернул руки и с поспешностью невиновного, опровергающего позорное подозрение, сильно жестикулируя и горячась, стал защищаться и, в свою очередь, упрекать ее в том, что она могла заподозрить его.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 59
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности