— Давай, я помогу встать…

— Да убери же руки! Я сама!

Кинт отпрянул.

— Я же помочь хочу.

— Ну ладно, помоги, — девушка протянула свою ладонь с длинными и тонкими пальцами и улыбнулась.

Кинт помог ей забраться на повозку, и подав флягу с водой сказал:

— Тут до Валтира недалеко, я довезу… а там есть станция и телеграф. А что со скревером?

— Ммм… — девушка поморщилась, потерла виски, — что–то похоже с паротурбиной случилось, а потом еще… нет не помню.

— Болит? — Кинт придвинулся, чтобы рассмотреть шишку на лбу.

— Очень…

Они встретились взглядами и замерли, словно ящерицы и некоторое время смотрели друг на друга, не моргая.

— Тошнит, — девушка откинулась на сиденье и прикрыла глаза.

— Сейчас, — Кинт покопался в сумке с провиантом и вытащил небольшой сверток с вяленой рыбой, — вот, ее крепко посолили, должно сбить тошноту.

— Спасибо, — девушка взяла рыбу, — как тебя зовут?

— К… Эм… Вакт! Вакт меня зовут, — соврал Кинт из соображений своей безопасности, да и возможно её.

— А я Маани, служу в… А, не важно, я пилот.

— Это я уже понял, — улыбнулся Кинт, — из столицы?

— Нет, из Майнга, но родом из Актура. В столицу я летела чтобы… в общем по заданию летела.

— Ясно… ну что, все еще тошнит?

— Уже не так сильно, спасибо тебе…

Пронзительный свист с холма заставил вздрогнуть обоих в повозке…

— Что? Кто это? — произнесла Маани.

— Дьявол! Это кочевники…

— Ккк… к-кочевники? — испугано спросила Маани.

— Они самые, дьявол их возьми! Ты стрелять умеешь?

— Умею…

— А в человека?

— Нет, в человека стрелять не приходилось.

— Ну, все когда–нибудь проходится делать в первый раз. Удирать поздно, да и Молчуна могут подстрелить, — сказал Кинт и направил повозку к скреверу, за которым можно укрыться и принять бой.

С холма к месту падения скревера скакали шестеро всадников, они свистели и гикали на разный манер.

— Вот тут сиди, смотри туда, как только выскочат, стреляй в первого кого увидишь.

— В кого?

— В них! Попадешь в лошадь, тоже нормально.

— Это точно кочевники?

— Точно, в этом можешь не сомневаться, а так же в том, что я для них еда и корм собакам, а ты… эм… в общем, приготовься! — Кинт взял в руки карабин, и открыл клапан одного из кармашков на поясе, в котором лежали патроны к карабину.

Выбивая копытами комья земли, кони неслись к скреверу, грохнули выстрелы и пара тяжелых пуль ударила по обшивке…

— Ой! — вскрикнула Маани.

— Не бойся, мы за надежным укрытием, — сказал Кинт, и поймал в прицел одного из всадников.

Выстрел… еще, есть! Оставшись без седока, вороной жеребец прорысил в сторону а потом перешел на шаг и остановился. Кочевники стреляли на удивление точно, пули, выпущенные ими громко ударяли в корпус скревера вспарывая обшивку. Кинт выстрелил подряд три раза, выбив из седла еще одного нападавшего, а затем, прислонившись в обшивке начал быстро набивать магазин, тем временем четверо оставшихся кочевников, что–то выкрикивая, явно не приличное, стали забирать левее, объезжая укрытие обороняющихся.

— Стрелять? — испуганным и дрожащим голосом спросила Маани, — когда справа от нее показались двое кочевников, один осадил коня, привстал в стременах и вскинул винтовку…

— Да! Стреляй! Сейчас! — крикнул Кинт и дослав патрон тоже вскинул оружие.

Удерживая револьвер двумя руками и оперев рукоять на крыло, Маани зажмурившись выстрелила подряд шесть раз, ни в кого не попала, но заставила кочевников пригнуться.

— Хотя бы так, — недовольно и тихо процедил сквозь зубы Кинт и выстрелил, потом еще…

От места боя в сторону леса кони уносили двух оставшихся кочевников, которые, наконец поняли, что добыча им не по зубам. Кинт выстрелил им в след последним в магазине патроном… и попал в коня, который кувыркнувшись выбросил седока на несколько метров вперёд.

— Теперь можешь идти в повозку! — спокойно сказал Кинт, зарядил винтовку, и убрал ее в чехол на спине, а затем, вынув из кобуры револьвер и взяв в руки штык, направился к лежащим на земле телам.

— Ты куда?

— Сиди в повозке, я сейчас.

Спустя десять минут Кинт вернулся с тремя поясами с револьверами, двумя длинными винтовками и объемным тряпичным узлом, низ которого пропитался кровью.

— Что… что ты сделал? — закрыв рот ладошкой и с ужасом глядя на Кинта, спросила Маани.

— Не знаю, во сколько оценят в Валтире, а в Конинге, за головы этих бандитов, платят по сотне кестов серебром.

— Ты отрезал им головы?

— Да.

Маани дернулась, схватилась за живот, свесилась с повозки и ее стошнило. Кинт протянул ей флягу, обошел повозку и привязал «котомку» с головами к заднему борту.

— Мне тоже, поверь, очень неприятно было это делать, однако, четыреста кестов на дороге не валяются, — сказал Кинт и уселся в повозку, — но! Пошел!

Шокированная произошедшим Маани молчала пару часов, и вжавшись в сиденье смотрела на спину Кинта. Он чувствовал ее взгляд и периодически оборачивался.

— Револьвер перезаряди, — сказал он обернувшись в очередной раз, — и не смотри так на меня…

— Ты… ты пошел и спокойно отрезал им головы….

— Да, тут такое случается, и довольно часто хочу заметить, — не оборачиваясь ответил Кинт, достал трубку и закурил.

— Дикость какая…

— Согласен, дикость. Но на пятерых душегубов стало меньше, а мой кошелек пополнится четырьмя сотнями серебром… я год могу на эти деньги жить, хоть и достаточно скромно. И если тебя это как–то успокоит, то я сегодня резал головы в первый раз, и удовольствия от этого поверь, не испытал.

— У тебя есть что–нибудь выпить? Крепкое…

— В плетеной корзине возьми…

— Что это? — Маани посмотрела на Светило через небольшую «пузатую» стеклянную бутыль с мутноватой жидкостью.

— Шант, его выгоняют из ягод, что растут на побережье, осторожно, очень крепкий.

Повозка въехала на холм, когда Светило почти скрылось за горами, что далеко на горизонте, у подножия холма прижался к лесу небольшой шахтерский городок, еще меньше по размеру, чем тот же Конинг, но зато там имелась железнодорожная станция, на территории которой был и телеграф. Еще немного леса, а потом начиналась степь с редкими рощицами.

— Вот и приехали, — Кинт обернулся к своей пассажирке и улыбнулся… она спала.