– Мои друзья из противопризрачного караула собрали ваши вещи этим утром, – сказала Надиа, входя обратно с дымящимися мисками овсянки. Поставив их на шахматный столик, она улыбнулась девочкам: – Надеюсь, вам здесь будет комфортно. Советую вам не упускать возможность немного осмотреться в вашем новом доме. Вечером вас ждёт приветственный ужин. Это традиция. Мы верим, что Плетёный корень – одна большая семья. Здесь все друг друга знают.

От слов мэра по спине Клэр пополз липкий страх. Может, нужно что-нибудь сказать? Ей не хочется показаться невежливой, но что Надиа подразумевает под «новым домом»? Конечно, пока что сёстры здесь в безопасности. Но им предстоит найти единорога, пробудить слёзы луны, спасти Ковало и Акилу и, наконец, вернуться домой.

– Постойте, – произнесла Софи, когда мэр Надиа направилась к выходу. – Мы не можем остаться. Мы ищем… эм, кое-кого из друзей. Нам придётся уйти сразу после…

– Уйти? – Надиа остановилась у полога. Утренний солнечный свет очерчивал её силуэт, отчего казалось, будто она обведена золотым контуром. – Звёзды несчастливые, дитя моё, боюсь, это невозможно. Прошу прощения, если это не было ясно с самого начала. Вступить в Плетёный корень легко, но выйти из него невозможно.

– Что?! – воскликнула Софи, а вскрик Клэр крепко застрял у неё в горле острым лезвием.

Всякий раз, когда сёстры отправлялись в очередное путешествие, Клэр понимала: существует вероятность того, что они никогда не увидят свой дом снова.

Но в её голове это понимание было лишь лёгким наброском на холсте: едва заметным и легко поддающимся исправлению. Однако сейчас, когда она услышала это из уст взрослого, эта вероятность выступила перед её глазами в отчётливых и пугающих деталях.

Надиа поправила шарф. Было очевидно, что она не ожидала от девочек такой реакции.

– Если бы мы разрешали людям покидать укрытие Плетёного корня, рано или поздно кто-нибудь привёл бы за собой хвост. А когда нас обнаружили, мы навлекли бы на себя гнев всех четырёх гильдий. Люди приходят сюда, чтобы мы их спрятали. Они полагаются на нас. Мы не можем рисковать их безопасностью.

– Извините… – Клэр попыталась заговорить, но её перебили прежде, чем она смогла выдавить из себя слово.

– У Плетёного корня не так много правил, – сказала Надиа твёрдо, – но этому правилу все подчиняются беспрекословно. Исключений не будет. И если вы продолжите настаивать, – произнесла она, когда Софи открыла рот, – я буду вынуждена закрепить за вами кого-нибудь из противопризрачного караула. Или же вас снова запрут в лазарете до тех пор, пока вы не образумитесь сами. Призраки в последнее время доставляют столько хлопот, что каждый из моих стражников сейчас необходим на посту.

Клэр затаила дыхание, ожидая ответа Софи, но сестра вместо этого кивнула:

– Да, мы понимаем.

Мэр ей улыбнулась:

– Отлично. Я рада, что мы нашли общий язык. И мне действительно жаль: я и сама когда-то была юной и путешествовала в поисках приключений. Но когда я нашла Плетёный корень, я поняла, что должна здесь остаться. Вот увидите, вам здесь ещё понравится. Иначе и быть не может. – Надиа одарила их доброй улыбкой, и Клэр на мгновение позабыла обо всех своих бедах. Забыла, что Ковало исчез, забыла, что они оставили слёзы луны в Горнопристанище, забыла, что за ней гонятся Роялисты. В эту минуту она ощущала только теплоту и поддержку, излучаемые улыбкой мэра. Она напомнила ей о чём-то – напомнила ей, как это ни странно, о доме. Возможно, Надиа права. Возможно, им действительно стоит остаться здесь, где они в безопасности, где их не найдут, где они будут вольны заниматься тем, чем хотят… – Ну что ж, вперёд. Развлекайтесь. Выйти за камуфлору у вас не получится, но в пределах её границ вы можете перемещаться, где пожелаете.

– Камуфлора? – спросила Клэр.

– Вы разве её не видели? Что ж, думаю, это всё объясняет, – ответила Надиа, поплотнее закутываясь в шарф. – Это техника, сочетающая в себе чудеса прядильщиков и земледельцев. С её помощью можно натренировать мох маскироваться под окружающую среду. Наши земледельцы и прядильщики чрезвычайно талантливы. Они могут вырастить настолько сильную камуфлору, что она будет похожа на невидимый занавес.

С этим она кивнула девочкам и удалилась. Казалось, следом за мэром из палатки ушли надежда и тепло, согревшие Клэр всего на мгновение. На их место вернулась холодная правда: они в ловушке.

Клэр резко повернулась к Софи. Огненная кровь снова висела у неё на поясе, хотя технически именно Клэр была той, кому Сена одолжила свой меч. Но не это беспокоило сейчас девочку. По крайней мере, не это беспокоило её в первую очередь.

– Почему ты сдалась? – спросила она. – А как же Бесцепные? Как же слёзы луны?

– Расслабься, – ответила Софи, забирая волосы обратно в хвостик. – Сейчас нам явно было не выиграть в этом споре, ведь так? К тому же ты разве не видела тот магазинчик с флейтами? Может, там смогут сделать так, чтобы хрустальная флейта заработала. Думаю, она сломана.

Клэр воспрянула духом:

– Ты так думаешь?

Она не размышляла над этим в таком ключе: что, возможно, проблема не в ней, а во флейте. Но теперь, когда она об этом подумала, ей это показалось разумным. Если верить рассказу Терры, инструменту, должно быть, сотни, если не тысячи лет. По всей видимости, за такое долгое время с ним что-то случилось. В конце концов, Клэр точно наследница Ардена. Она освободила единорога. Она проявила себя.

Клэр снова запустила руку в карман и достала из него мягкие пряди гривы единорога. Сейчас, когда на них не падал лунный свет, они казались уже не такими диковинными, как тогда на поляне. Но даже просто держа их в ладони, Клэр чувствовала, как её душу наполняет умиротворение. Единорог по-прежнему где-то рядом. У них по-прежнему есть надежда.

– Конечно, – ответила Софи, повернув голову так быстро, что хвостик хлестнул её по щеке, – каждая секунда здесь тратится впустую, становится ещё одной секундой сна слёз луны и одиночества Бесцепных в том доме. Так что заканчивай бить баклуши, – сказала она. Это выражение порой использовала мама, когда Клэр слишком засиживалась у окна на кухне. Пока девочка мечтала о будущих поделках, вода в раковине для мытья посуды остывала, а пена оседала. – У нас куча работы.

Клэр вошла в калейдоскоп цветов и звуков выставочного ряда снова, и ей почти показалось, что вместо лагеря она очутилась на карнавале. И, совсем как на карнавале, она едва поспевала за Софи.

Девочка оторвала взгляд от прилавка с цветочными красками («Ваш рисунок распускается прямо на глазах!») и заметила, что Софи увлечённо о чём-то говорит у окошка ничем не примечательного на вид шатра.

– А у тебя глаз намётан, – заметил торговец, указывая кивком на маленькую бутылочку, стоящую перед Софи. – Это моя последняя новинка – единорожий крем.

– Ты слышишь, Клэр? – спросила Софи сестру, многозначительно округляя глаза. – Единорожий крем. – Она развернулась, чтобы обратиться к торговцу: – Он что, кхм, приманивает единорогов каким-то запахом или вроде того?