— Надо бы его в больницу, что ли, — предложил я.

— Несите его, а то помрет! — распорядился Дизи.

Двое подручных подхватили раненого товарища и вынесли из бара.

— Ну что, Дизи? — спросил я.

Теперь Дизи был напуган: он прерывисто дышал, на лбу выступила испарина, заметно дрожали руки.

— Я не имею ничего общего с похищением девочки, — хрипло прошептал он, теряя боевой задор. Вид крови окончательно убедил его в реальности моей угрозы.

— Нисколько не сомневаюсь. Я и не утверждал, что это ты. Но похититель — один из твоих ребят. Торговец травкой в «Молт шоп». Тощий, рыжий. Все, что мне нужно, — это его имя. Ты ему ничем не обязан, а вот он втянул тебя в гнусное дельце.

— Да уж, — согласился Дизи.

— Ты ведь знаешь, о ком я говорю, да? — спросил я и провел револьвером по его лицу, остановившись на лбу. Револьвер скользил легко, размазывая пот.

— Знаю, — наконец-то признался Дизи.

— Отлично. Теперь ты скажешь мне его имя и адрес. И ему лучше быть именно там, когда я отправлюсь к нему в гости, потому что если он скроется…

— Завязывай с угрозами, я не боюсь Бриджит Каллагэн.

— А при чем тут она? Тебе меня надо бояться. Ты знаешь, какой урон нанесет твой череп револьверу, если я сейчас выстрелю в упор?

— Нет.

— Вообще никакого.

Мысли Дизи метались в поисках выхода: если он назовет мне имя и адрес, он потеряет авторитет в глазах своих людей, если промолчит, я могу оказаться именно тем человеком, которому хватит духу выбить ему мозги. Минуту назад я застрелил одного из его подручных. А Дизи следующий на очереди. И он решился:

— Я не знаю адреса. Можно, конечно, найти, но это займет несколько часов. Если ты дашь мне номер телефона, я перезвоню тебе и…

— Стоп, стоп! Мы же только что были честны друг с другом. Не надо портить общего впечатления. Придется нам с тобой проститься…

Кожа под стволом револьвера уже посинела.

— Парня зовут Барри. Он живет в лодке у набережной Лагана. Лодка называется «Рыжая копна». Больше мне ничего не известно. Я не слежу за каждым недоноском, торгующим травкой, который работает на меня.

— Барри?

— Барри, — подтвердил Дизи.

Я повернулся к оставшимся бандитам:

— Так, парни. Мы с Дизи выйдем погулять. Если я увижу, что хоть один из вас высунул голову, засажу смельчаку пулю прямо между глаз, а следующая пуля достанется Дизи. Так что на вашем месте я бы остался здесь. А теперь бросайте оружие и за барную стойку!

Никто не пошевелился.

— Выполняйте, — приказал Дизи.

Бандиты побросали оружие и втиснулись за стойку.

Не отрывая револьвер ото лба Дизи, я подошел к двери. Черт, сейчас мне придется повернуться к бандитам спиной. Я повернулся и толкнул дверь. Мгновение я остро чувствовал свою уязвимость — волосы на затылке встали дыбом. Но никто не стал геройствовать. Мы с Дизи вышли на улицу.

— Спасибо за информацию, — сказал я.

— Как-то не верится мне, что она тебе пригодится, — насмешливо буркнул Дизи.

— Поживем — увидим.

Я отвел револьвер от его лба и отошел.

— Надеюсь, у тебя есть страховка, потому что после этого маленького подвига тем, кто тебя любит, она может пригодиться. Хотя… кому нужен предатель и доносчик? — сказал Дизи.

— Обернись, — скомандовал я.

Он обернулся.

Я ударил его рукояткой револьвера по затылку, и он свалился на тротуар.

А я со всех ног помчался под гору и бежал вниз по Фоллс-роуд до тех пор, пока не очутился в безопасности, в центре Белфаста.

— Где Лаган? — спросил я у прохожего.

Тот сказал, я перевел дыхание, поморщившись от приступа боли в раненом животе, и направился на восток — на встречу с Барри, а если повезет, и с Шивон.

Шаг… Легкий бег… Бег…

Угрозы Шеймаса Дизи я решил всерьез не принимать.

Если он просто болтун, все закончится пшиком. Но если он попытается отомстить, ему лучше взять номерок и присоединиться к очереди жаждущих. У меня долгие отношения со злом. Дизи — мелкая уголовная рыбешка. А я — Майкл Форсайт, человек-легенда.

Пусть к этой легенде добавится еще один штрих. Пусть в нее верят. Пусть ее пересказывают.

Он прожил двенадцать лет в бегах, пережил не меньше трех покушений. Потерял ногу, сбежал из мексиканской тюрьмы и разрушил империю Темного Уайта.

С ним шутки плохи. Он призрак, ужас в ночи…

Говорят, когда он был зачат, добрая фея как раз находилась в отпуске, а когда родился, стервятники сидели на крышах домов его врагов.

Белфаст. 16 июня, 16:00

Тихо плещутся воды разлившегося в устье Лагана. Сквозь прореху в облаках над Белфастским заливом выглянуло солнце. День подходит к концу. Только в это время года и только в это время дня Белфаст ненадолго становится похож на средиземноморский город. Болотные птицы копошатся на грязном речном берегу. Пчелы жужжат среди прибрежных цветов, пробивающихся сквозь заросли одуванчиков и травы, — ирисов, шиповника, колокольчиков. Красноватый сахарский песок забивается в щели балконов. Бирюзовая полоса в небе — небе такого темного оттенка синего, что кажется, будто там, высоко, звучит музыка. Все замерло: головка одуванчика, что тянется между охряной черепицей на крыше; скворцы, сидящие на обвисших телеграфных проводах; чайки, застывшие в потоке воздуха над таможенным катером; целое скопище полярных крачек на ветках почти прозрачных деревьев, ждущих очередного прилива, чтобы утолить голод.

Но вот по воде потянулась мелкая рябь.

Прекрасное мгновение миновало.

Через минуту небо заволокут серые облака. Сильные западные ветры прогонят этот сахарский бриз, и Белфаст снова превратится в унылый северный город — кирпич, шифер и гудрон.

А пока еще можно помедитировать, порадоваться последним секундам золотого света.

Как изменился город! Когда я тут жил, на берегах Лагана все было совсем иначе.

С чувством приятного изумления шел я мимо новых жилых домов, многоквартирных комплексов и особняков.

Чистые тротуары, ставни, классические фасады, окрашенные в коралловый и белый цвета. Большие окна даже не отражают, а, скорее, обнимают город и реку. Оборотистые дельцы умело использовали перемирие, чтобы сколотить состояние. Когда-то кварталы возле Лагана были одним из самых опасных местечек Белфаста, где днем правили уличные банды, а по ночам бездомные устраивали ночлежку. Помойки, ржавеющие тележки из супермаркетов, сожженные автомобили — вот что украшало превратившуюся в сточную канаву реку, где вода была перемешана с соляркой и химическими отходами.