чувствовала его сейчас  как никогда. Его дыхание, его желание, нетерпение, дрожь его тела. Я сама, сама хотела его. Но, было очень много но.

— Сейчас снова что-нибудь сгорит, — шепнула я, пока он не поцеловал меня.

— А я? — спрашивает он. — Я не сгорю? Зачем ты мучаешь нас? Что мне еще нужно сделать, чтобы ты приняла наконец-то решение, правильное решение? Сколько тебе на это нужно времени, а? Я терпеливый, но и мое терпение не безгранично, Леся.

— Я не могу так, Егор. Мне нужно сначала поговорить с Пашей. Прости…

Он сжал сильнее мои бедра и коснулся своим лбом моего. Тяжело дышал. Мы оба тяжело дышали, пытаясь унять рвущуюся наружу страсть. Потом он нехотя отпустил меня. Я видела, как трудно ему далось это движение, и чувствую, что нам обоим становится все труднее и труднее отказаться друг от друга.

Его отпустил меня и быстро ушел на кухню, а я включила максимально холодную воду, чтобы привести себя в чувства. Кажется, помогло, ровно до того момента, пока я не вернулась на кухню, где Егор с обнаженным торсом колдовал у плиты. И как же сексуально при этом он выглядел. Красивый, почти голый мужчина на кухне у плиты.

Я готова была застонать в голос от одного этого зрелища.

Глава 21

Егор

Это оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Быть рядом, знать, что она моя, но не иметь возможности касаться. Касаться так, как я хотел, а не, как она позволяла.  Мне было мало этих жалких мгновений, что мы проводили вместе, но я держался. Ради нее, и ее доверия.

Ей было важно сначала решить все вопросы с Пашей, и я понимал и поддерживал ее, но как же долго. Я знал, что она давно приняла решение расстаться. Просто почувствовал. Я чувствовал ее, как никогда и никого в своей жизни. В эту ночь она стала более открытой, менее зажатой со мной и стала наслаждаться нашими поцелуями. Ее улыбка стала ярче, она словно сияла. Рядом со мной, а стоило лишь рядом появиться ему, как она мгновенно меркла.

Он был груб с ней. Порой жесток. Но Леся настояла на том, что должна сама во всем разобраться. Хотя порой мне хотелось набить ему морду, за того что он с ней творил. Морально уничтожал, ломал и растаптывал.

Мне сложно было представить себе, как бы сложилась ее жизнь, если мы невстретились. Моя мышка-малышка. Пугливая и дерзкая. Как удивительно в ней сочетались эти несочетаемые черты. Застенчивая, но страстная.  Очень смелая и сильная. Ее пытались сломать и подчинить, но она сумела устоять и воспрянуть.

Сегодня у нее первая фотосессия. Ей нужно быть максимально спокойной и расслабленной. Пока Леся мылась в душе, я отключил ее телефон, убрал его к себе в сумку. Позже верну. Не хочу, чтобы она волновалась или снова потеряла сознания из-за звонка или сообщения от Паши или его сестры, которая просто использовала мою малышку в своих нуждах. Странная семейка.

Эта Маша не упускала момента, чтобы не сбросить на Лесю своего ребенка, как на наемную няньку. И сегодня она тоже пришла сюда. Почему-то одна. Это плохо. Значит, планировала очередной прессинг.

Глава 22

— Какие у тебя шикарные ноги, — произнес Егор, проведя пальцами от колена и выше, чем вызвал волну уже плохо скрываемого возбуждения и чего-то ещё необъяснимого, будоражащего.

— Перестань, — тихо сказала я, чувствуя, что краснею.

— Перестать, что? — поинтересовался Егор, обходя меня со спины, касаясь обнажённой кожи.

— Касаться меня перестань, — сглотнув, сказала я.

Его действия меня сейчас отвлекали и мешали сосредоточиться на предстоящей фотосессии. Моей первой в жизни профессиональной фотосессии в качестве начинающей модели. Которая и без того произошла с огромной задержкой из-за моего обморока прямо в агентстве. До сих пор не могу поверить, что это со мной случилось. Но после разговора с Егором по душам мне стало гораздо легче воспринимать ситуацию. Я задумалась над многими вещами и перестала заморачиваться над другими.

— Не могу. Во-первых, ты слишком напряжена и тебе нужно расслабиться, иначе фото получатся не такими хорошими, а во-вторых, — сказал он и замолчал, настраивая что-то в своем фотоаппарате.

— А, во-вторых? — напомнила я о себе.

— А, во-вторых, мне безумно нравится тебя касаться.

Мне смутили его слова, но в то же время захотелось улыбнуться, что я и сделала. Егор тут же направил на меня объектив фотокамеры и сделал снимок. Я тут же собралась и серьёзным тоном спросила:

— Ты уже начал?

На что Егор лишь рассмеялся.

— Нет, я только настраиваю камеру. Так что можешь снова расслабиться.

Я облегчённо выдохнула и села на стуле прямо, ожидая начала съемки.

— У тебя красивая улыбка, — сказал Егор, — Не прячь её.

Я как по команде растянулась в улыбке.

— Вот так хорошо, — он направил на меня камеру и тут же добавил. — Я пока ещё настраиваю камеру, не волнуйся, но я все ещё хочу видеть твою улыбку. Да. Вот так.

Он сделал несколько снимков, а потом убрал прядь волос за ухо и нежно касаясь провел пальцем по шее.

— Позируй мне. Я хочу видеть тебя. Видеть, как ты освещена в разных позах.

Я села боком на стуле и перекинула ногу на ногу.

— Вот так отлично, — тут же похвалил меня Егор. — А теперь коснись пальцами своих губ.

Я послушно выполняла все его команды, смущенная, расслабленная и доверчивая. Он просил меня сменить позу несколько раз, и всякий раз касался или говорил что-то нежное, эротичное, отчего я смущалась сильнее.

Он делал тестовые снимки, а я не понимала, когда же начнётся фотосессия. С другими девушками он приступал к работе сразу. Это что особое ко мне отношение?

— А когда ты уже начнёшь фотосессию, — наконец-то спросила я, когда Егор попросил, меня лечь на пол и расправил мои волосы.

— Мы почти закончили, — сказал он, делая снимки, ловя объективом моё удивление. — Ты молодец, сделала все отлично.

— Почему ты не сказал мне? — возмутилась я.

— Ты была слишком напряжена.

Я села на полу. Не знаю, чего мне хотелось больше, возмутиться или поблагодарить, когда он сказал.

— Замри, — и сделал ещё несколько снимков, а потом сел рядом со мной и показал мне экран камеры со