Через несколько секунд из-за склона холма появилась целая процессия. Впереди шел Цуай с багровыми царапинами через все лицо. За ним Деклай и Эскелта грубо толкали перед собой пленницу. Косы у Кайдессы расплелись, у рубашки оторвался рукав, но по глазам Тревис видел, что боевой дух не оставил девушку. Следом за ними гордо вышагивал Осторожный Олень, непроницаемо поглядывая то на пленницу, то на воинов, подгонявших ее.

Апачи впихнули ее в кольцо поджидавших. Кайдесса остановилась, широко расставив ноги, чтобы не упасть. Она презрительно оглядела их всех, затем взгляд девушки упал на Тревиса.

– Свинья! Грязный шакал! Дохлый верблюд... – начала она с жаром перечислять по-английски, но тут же в запальчивости перешла на родной язык.

Руки у нее были связаны, но уж язык-то никто не мог удержать.

– У этой скво язык словно жало, – прокомментировал Осторожный Олень. – Упрячьте ее подальше, пока она всех тут не отравила.

Цуай демонстративно заткнул уши:

– Если эта кошка не способна царапаться, то оглушить может запросто. Давайте не будем тянуть, избавимся от нее поскорее.

Однако несмотря на насмешки, в их взглядах читалось настоящее уважение. Апачи высоко ценили храбрость, даже в пленниках. Пинда-лик-о-йи, Том Джеффернс, смело вошедший в самую гущу индейского лагеря и вступивший в переговоры со своими заклятыми врагами, получил уважение и дружбу вождя, с которым до этого сражался не на жизнь, а на смерть. И Кайдесса, проявившая невиданное для женщины мужество, имела теперь большее влияние на своих тюремщиков, чем даже могла предположить.

Наступил черед Тревиса разыгрывать свою роль. Он поймал Кайдессу за плечо и грубо толкнул ее в сторону звездолета. Но, похоже, к этому моменту она уже выдохлась, и повиновалась без всякого сопротивления. И только когда они подошли достаточно близко к звездолету, Кайдесса вдруг замерла на месте, и Тревису показалось, что она даже ахнула от изумления.

Как и было запланировано, четверо апачей – Цуай, Нолан, Джил-Ли и Деклай – расположились вокруг корабля, поднявшись на пригорки для удобства осмотра окрестностей. А Манулито, надев скафандр, уже скрылся в корабле, чтобы в любую минуту кинуться на помощь, если это понадобится.

Стиснув зубы, Тревис подтолкнул Кайдессу к пролому. В эту минуту Тревис даже не знал что лучше: войти в звездолет и впервые столкнуться со страхом, который выкручивает мозги как веревки, или же ничего не знать о предстоящем. Он уже готов был бросить всю эту затею при одном взгляде на угрюмо шагавшую впереди девушку. Но мысль о башнях, о хранящейся в них информации, и о том, что произойдет, если красные до нее доберутся, останавливала его.

Тревис первым нырнул в пролом, а Эскелта перерезал веревку на запястьях Кайдессы, и впихнул пленницу следом.

– Полезай, скво, – небрежно бросил он ей в спину.

Тревис шел по темным коридорам, направляясь к каюте, которую они выбрали. Они рассчитывали довести ее до этого места, а затем разыграть панику и страх, дав ей таким образом возможность сбежать.

Изобразить страх? Тревис и двух футов не прошел, как понял, что ничего разыгрывать не придется. Стены, пол, потолок, сама атмосфера корабля, казалось, излучали яд, который пронизывал буквально все тело. Каждую его клеточку, добираясь до мозга. Тревис чувствовал, что с каждым новым вдохом его тело наполняется страхом, хотя в то же время ничего опасного он не ощущал. Он весь взмок, ноги ослабли, а руки нервно тряслись. Во рту пересохло, и он то и дело пытался сглотнуть тошнотворный ком, застрявший в горле.

Тишину прорезал визг Кайдессы. От неожиданности Тревис оступился, его шатнуло к стене. В тот же миг монголка развернулась, бросилась на него и вцепилась, как настоящая дикая кошка. Он едва сумел защитить лицо и глаза от ее ногтей. Затем она отпрыгнула назад и бросилась в проем. К этому моменту Эскелта уже куда-то пропал, и остановить ее было некому.

Все это Тревис заметил краем глаза. От резкого движения боль вновь прорезала бок. Он осел на пол, стараясь сдержать дыхание. Откуда-то выскочил Эскелта, подбежал к нему и помог подняться. Они выбрались к пролому в корпусе корабля, но вниз спустились не сразу. Тревис, которого мучила боль, не был уверен, что сумеет спуститься самостоятельно, а Эскелта, получивший приказ не торопиться, тянул время.

В проеме они могли разглядеть совершенно пустой склон холма. Не было видно ни спрятавшихся апачей, ни Кайдессы. Тревис даже поразился: как ей удалось так быстро улизнуть.

Спустившись на землю, Тревис почувствовал под ладонью расползающееся мокрое пятно. Он отнял пальцы и посмотрел. Кровь. По-видимому, рана снова открылась. Он даже выругался. Теперь он даже и думать не мог о том, чтобы самостоятельно преследовать Кайдессу. Конечно, от него было мало пользы, как от хромого коня. Но у него еще есть союзники! Он мысленно позвал койотов. Из-за куста высунулась острая мордочка Наликидью. Он сосредоточился и приказал ей бежать за Кайдессой, следить за ней и охранять. Голова койота тут же исчезла. Тревис облегченно вздохнул. Он прекрасно понимал, что хотя апачи замечательные следопыты и воины, но койоты легко могут дать им сто очков вперед. Он знал, что Наликидью и Нагинлта всю дорогу будут находиться рядом с девушкой и, прячась по кустам и в высокой траве, ни разу не покажутся ей на глаза. Она и не заподозрит, что кто-то за ней наблюдает и охраняет ее.

– Разыграно как по нотам, – заметил Джил-Ли, выбираясь из своего укрытия. – Но что это с тобой? – он подошел к Тревису и отнял прижатую к боку руку.

К тому времени, как вернулся Льюп, Тревис уже снова был перебинтован и смирился с мыслью, что за Кайдессой ему теперь следить не придется.

– Насчет башен... – сказал он Джил-Ли. – Если наш план удастся, мы захватим часть красных здесь. Но не будем забывать, что нам еще нужен и сам звездолет. И значит, придется обыскать башни в поисках оружия. А может, подождать возле башен, на случай, если красные с Кайдессой вернутся именно по тому пути.

Льюп бесшумно спрыгнул с уступа, широко улыбаясь.

– Эта скво с головой, – заметил он полушутливо. – Улепетывает от звездолета быстрее, чем заяц от волка. Потом начинает думать и взбирается по холму, – он ткнул пальцем в склон позади. – Затем прячется и наблюдает. А когда из звездолета появляется Тревис, снова пускается убегать. Тут Осторожный Олень показывается в кустах, и она сворачивает на восток. Как мы и добивались...

– А потом? – встревоженно спросил Тревис.

– Она бежит поверху, словно настоящая скво из племени. Нолан убежден, что она обязательно остановится на ночь немного передохнуть. Он следует за ней.

Тревис облизал пересохшие губы.

– Без пищи и воды... – задумчиво произнес он.

Губы Джил-Ли сложились в хитрую улыбку:

– Цуай проследит, чтобы она "случайно" наткнулась на провизию. Не забывай, мы учли все эти мелочи, мой младший брат.

Тревис понимал, что апачи действительно предусмотрели и запланировали все: и случайные встречи, и случайные находки. Уж они-то наверняка сумеют направить ее по нужному для них пути. Она и знать ничего не будет.