– Им удалось определить, чем вызвана деформация костей у Кавакиты?

– Пока нет, – ответил д’Агоста с деланным равнодушием.

– В чем дело? – быстро обернулся к нему Пендергаст.

– Меня беспокоит реакция доктора Грин, – немного помолчав, ответил д’Агоста. – Это я придумал пригласить её и доктора Фрока для расследования. Но теперь мне начинает казаться, что идея была неудачной. Фрок, правда, все такой же вздорный, как всегда, но что касается Марго… Вы же знаете, как она реагировала на убийства в музее. Физические упражнения, ежедневные пробежки, приобретение пистолета.

– Ничего удивительного, – ответил Пендергаст. – Довольно распространенная реакция на травматический стресс. Люди, пережившие кошмарные события, часто пытаются снизить уровень своей уязвимости и ищут возможность контролировать любую ситуацию. Вполне здоровая реакция. Признаюсь, я не могу припомнить более стрессовой ситуации, чем та, в которой мы с ней оказались в темном музейном коридоре.

– Конечно. Но её реакция уж слишком… э-э-э… здоровая. И сейчас, когда мы снова оказались в этом дерьме… Так или иначе, но я не уверен в правильности своего решения. Боюсь, что её все-таки не стоило привлекать к этому расследованию.

– Это было абсолютно правильное решение. Нам необходимы её знания. Особенно после того, как мы выяснили, что Кавакита мертв. Полагаю, вы обследуете последнее место его обитания?

Д’Агоста молча кивнул.

– Подумайте, не стоит ли и в этом случае обратиться за помощью к доктору Грин. – С этими словами Пендергаст возобновил изучение тоннеля. – Ну что же… Вы готовы, Винсент? – через некоторое время спросил он.

– Кажется, готов. Что будем делать, если нас встретят враждебно?

– Торговля популярным товаром всегда считалась лучшим способом умиротворения туземцев, – улыбнулся Пендергаст.

– Наркотики? – Д’Агоста не верил своим ушам.

Спецагент молча кивнул и распахнул плащ: к подкладке было пришито несколько крошечных карманчиков.

– Судя по всему, каждый из обитателей подземелья является или являлся наркоманом, пристрастившимся к тому или иному виду зелья. У меня здесь целая аптека. – Он провел пальцем по карманчикам. – Крэк, метилфенид, сарбитал, секонал, “Блю 88”. Они могут спасти нас, Винсент. Во всяком случае, они уже спасли мне жизнь во время первого спуска.

Пендергаст извлек из мешочка черную капсулу:

– Бифетамин. Известен в подземном братстве как “Черная красавица”.

Некоторое время он молча взирал на капсулу, а потом ловко забросил её себе в рот.

– Что за?.. – начал д’Агоста, но агент ФБР взмахом руки остановил его.

– Совершенно недостаточно, чтобы я играл роль. Необходимо, чтобы эта роль стала моим вторым “я”. Этот Мефисто наверняка параноидально подозрителен. Способность унюхать фальшь – огромный плюс в его ремесле.

Д’Агоста промолчал. Да и что тут скажешь? Ведь они сейчас действительно вне общества, вне закона, за пределами нормальной жизни.

Свернув в боковой тоннель, они двинулись вдоль заброшенного железнодорожного пути. Каждые пять минут Пендергаст останавливался, сверяясь со своими записями. Очень скоро д’Агоста с изумлением обнаружил, что утратил не только ориентацию, но и чувство времени.

Неожиданно Пендергаст указал на красноватый огонек, мерцавший в темноте примерно в ста ярдах от них.

– Люди сидят у костра, – прошептал он. – Вероятно, небольшое сообщество скваттеров, захвативших территорию на верхней границе владений Мефисто. – Он посмотрел на далекий огонек. – Не пора ли нам пройти в гостиную? – И, не ожидая ответа, двинулся к костру.

Подойдя ближе, д’Агоста насчитал с десяток человек, примостившихся на земле или на ящиках. На углях булькал почерневший кофейник.

Пендергаст вступил в освещенный круг и присел у огня. Никто не обратил на него внимания. Он запустил руку в свое многослойное одеяние и вытянул на свет пинтовую бутылку токайского – все взгляды тут же обратились к Пендергасту, а он отвинтил пробку, сделал большой глоток и удовлетворенно вздохнул.

– Никто не хочет попробовать этого пойла? – Он повернул бутылку этикеткой к свету. Голос спецагента полностью преобразился: он стал низким и хриплым. В его речи появился заметный акцент жителей Флэтбуша. Бледная кожа, светлые глаза и волосы Пендергаста казались в мерцающих отблесках пламени какими-то потусторонними и таящими в себе опасность. В круге света появилась рука.

– Давай, – раздался голос.

Сидевший на ящике тип взял бутылку и поднес её к губам. Послышалось громкое причмокивание. Когда он вернул бутылку, Пендергаст передал её следующему, после чего, пройдя полный круг, бутылка вернулась опустошенной. Никто не произнес ни слова благодарности.

Д’Агоста тем временем совершал сложные маневры, пытаясь оказаться в струйке дыма, которая, по его мнению, должна была слегка приглушить запах грязных тел, скверного вина и застоялой мочи.

– Мне нужен Мефисто, – немного помолчав, сказал Пендергаст.

Вокруг костра началось шевеление.

– Кому нужен Мефисто? – спросил тот, кто первым приложился к бутылке.

– Мне! – В голосе Пендергаста звучал вызов.

Возникла пауза. Вожак смерил агента ФБР долгим взглядом.

– Хрен тебе в глотку, – наконец сказал он, поудобнее устраиваясь в своем кресле.

Движение Пендергаста было настолько быстрым, что д’Агоста едва успел отскочить в сторону. Мгновение – и местный лидер уже лежал, уткнувшись лицом в землю, а Пендергаст стоял над поверженным врагом, водрузив ногу на его шею.

– Де-е-ерьмо! – выл подземный житель.

Пендергаст надавил сильнее.

– Никому не позволено катить на Вайти! – прошипел он.

– Я ничего такого не хотел… Господи…

Пендергаст слегка ослабил давление.

– Мефисто болтается у “Шестьсот шестьдесят шестой дороги”.

– Где это?

– Да перестань же ты! Больно!

Пендергаст убрал ногу, и вожак, приняв сидячее положение, начал массировать шею.

– Мефисто не любит чужаков, – сказал он.

– Мне надо обсудить с ним одно дельце.

– А-а-а… Какое?

– Хочу потолковать о Морщинниках.

Даже в темноте д’Агоста почувствовал, как напряглись все присутствующие.

– О чем именно? – раздался из темноты новый голос.

– Это я скажу только Мефисто. – Пендергаст кивнул д’Агосте, и они отошли от костра, удаляясь во тьму тоннеля. Когда огонек превратился в едва заметную точку, Пендергаст щелкнул кнопкой фонарика.

– В этих краях никому нельзя позволить проявить к тебе неуважение, – спокойно пояснил Пендергаст. – Даже группе маргиналов. Если они унюхают слабость, считайте себя покойником.