— До встречи на турнире! — донеслось ей вслед.

На этот раз утренние сборы на столь важное мероприятие прошли куда более волнительно, чем прежде. Одно то, что там будет Тимур (и по его вине не будет Стефа и Стеши!), выбивало из колеи, а ведь ей нужно быть поддержкой и опорой для ребят из «Фиалки». Из детских групп «Престижа» поехала пока только одна пара, самая подготовленная, Мурат и Мила. Ещё бы с таким отцом мальчик не был готов!

Спорткомплекс ломился от народа, и это ещё лишь первое отделение. Детвора волновалась, прикалывала друг другу на спины номера (кое-кто всё же просил помощи у родителей или самой Виолетты), кололась булавками, хныкала, ссорилась на ровном месте, быстро мирилась и повторяла связки, в общем, всё как всегда. Были у Виолы и две девочки-одиночницы, которые пока танцевали без партнёров. Они вели себя более сдержанно, стояли возле мам, которые поправляли им причёски, а потом на пару отправились прогонять композиции.

Мурат и Мила слушали наставления Хелен, потому что Тимур был уже на танцполе вместе с другими судьями. Практически все они бывшие танцоры, но даже с учётом этого он выделялся статной фигурой и смотрелся рядом с ними очень эффектно в чёрном смокинге с атласными лацканами. Хорош, дьявол, даже очень. Но пусть только попробует засудить ребят из «Фиалки», Виолетта ему рога на одно место натянет и хвост со стрелочкой бантиком завяжет!

«Да он издевается!» — вспыхнула она, когда он поймал её взгляд (и как только высмотрел в этой толпе?!), усмехнулся и подмигнул.

Вскоре ведущие объявили начало турнира, и после торжественного шествия пришёл черёд дополнительно поддержать боевой дух юных танцоров. Виола собрала вокруг себя родных «птенчиков», в том числе и Мурата с партнёршей, и сказала несколько воодушевляющих фраз, после чего распределила по группам, кто, когда и за кем должен выходить.

Ух, давно она так не переживала за подопечных! Хоть бы никто не сбился, не растерялся, не ушёл с паркета посреди композиции и не врезался в другую пару… Причин для волнения была масса как у неё, так и у родителей, которые дружно хлопали, отбивая детям ритм. К концу отделения Виолетта ощущала себя выжатым лимоном, но три её пары получили дипломы первой категории, ещё две — второй, плюс девочки-одиночницы тоже хвастались дипломами первой категории. Это был очень хороший результат, который стоил приложенных усилий, и все радостно фотографировались, в том числе и вместе с любимым тренером Виолой.

Но ей почему-то больше всего бросалось в глаза сияние не собственных подопечных, а маленького Мурата, который выглядел абсолютно счастливым, сжимая в руке свою первую награду, стилизованную под небольшой кубок, и щеголяя медалью с единичкой. Он светился сам, улыбался Миле, которая прижимала к груди заветный диплом первой категории, и позировал вместе с ней перед Еленой, которая их снимала.

— Виолетта Марковна, а можно и с вами сфотографироваться? — вдруг попросил он. — Только без всех остальных. Я эту фотографию папе подарю, он обрадуется.

У Виолы дар речи пропал, у Хелен, кажется, тоже, впрочем, Дорохова быстро взяла себя в руки, выдавила натянутую улыбку и сказала, что с тренером, конечно же, тоже нужно обязательно сделать пару снимков.

Когда всех детей разобрали родители, Виола засобиралась домой. Мурат был рядом с мамой, которая оставалась на второе отделение, что начнётся после перерыва, где будут выступать ребята постарше. Так что пока Гаджиев занят, нужно делать ноги, не то он снова пристанет, чтобы «поздравить» или «обсудить рабочие вопросы». Виолетта позвонила Яру, что за ней уже можно выезжать, оделась и поспешила прочь из толчеи спорткомплекса, куда уже сходился народ на следующее отделение.

Х-хух, свежий воздух, свобода, красота… Наконец-то прочь от толпы! А мужа можно подождать вон в том скверике через дорогу, там как раз скамеечка свободная и… Виола дотошно дождалась, когда на светофоре зажжётся зелёный, и первой ступила на переход, глядя на вожделенную скамейку. Хоть бы никто в последний момент не занял, а то ноги после утренней беготни просто гудят…

Пронзительный звук клаксона разорвал пространство, потом чьи-то сильные руки резко рванули Виолетту назад, и как раз вовремя, потому что мимо пронеслась и не подумавшая притормозить машина, водитель которой, видимо, решил проскочить, хотя для него уже горел красный.

— Мажоры, будь они неладны! — крикнул вслед «гонщику» кто-то из людей на переходе.

— Беспредельщики! — поддержала говорившего женщина средних лет.

— Да они вообще без царя в голове и думают, что им всё позволено, а, если что, папочка отмажет! — уверенно кивнул бородатый мужчина.

— Городецкая, твою же дивизию, ты по сторонам когда-нибудь смотришь?! — рявкнул над ухом голос Тимура.

Виола стояла ни жива ни мертва в его объятиях на краю тротуара, хотя остальной народ, поахав и поохав, уже давно спешил на другой конец перехода, пока снова не загорелся красный. Запоздалый страх пронёсся ознобом по коже, от ощущения опасности, которой удалось избежать, кинуло в жар. Сердце билось где-то в висках. А ещё Виолетта была невероятно возмущена ситуацией (у кого-то нужно отобрать не только права, но и саму машину!) и не сразу обратила внимание, что спаситель даже не думает её отпускать, а его объятия слишком уж крепкие.

Наверное, в ней сказывались отголоски страха перед ещё большей бедой, а в такие моменты даже прикосновения врага не приносят отвращения. И тут Гаджиев перегнул палку и сжал Виолу с такой силой, будто хотел разломить пополам, а по переходу вновь мчался поток машин.

— С-спасибо, что помог, но теперь можешь меня отпустить, — она попыталась высвободиться. Сердце в груди зашлось пойманной птицей.

— Не трепыхайся, — осадил он, оттащив бывшую одноклассницу подальше от проезжей части. — Я запомнил номер, этому долбодятлу втащат по полной, когда найдут. Виола… — и прижал к себе ещё сильнее, хотя куда уж теснее, её спина и так в полной мере ощутила стальные мышцы его груди. — Виолка… — его дыхание стало тяжелее.

— Ты не мог бы, пожалуйста, убрать от меня руки? — сказала она куда резче и сделала очередную попытку вырваться.

— Хочешь сбежать и снова угодить под машину?! Я не собираюсь так глупо тебя потерять. Мне…

— Я сказала тебе убрать руки! — она с размаху наступила ему на ногу и пнула локтем в живот, вынудив охнуть и разжать руки, а потом резко развернулась, не желая стоять спиной к «врагу».

Паника, начавшая подступать от крепости объятий Гада, медленно сходила на нет. И чем дальше Виолетта отодвигалась от мужчины, тем легче дышалось.

— Что за… Где ты этому научилась? — Тимур потёр живот и подёргал ногой.

— Фильмов насмотрелась. Теперь знаю, как от всяких извращенцев отбиваться, — Виола ощущала себя нахохленным воробьём, который противостоит нацелившемуся на него коту, но воробьём боевым и вполне способным себя защитить, что придало неожиданную уверенность. Хм-м, а ведь не так страшен чёрт…

— И где ты тут извращенца видишь?!