раза, что немного меньше, чем хотелось бы. Вот и прямо сейчас я сидел за столом, но пару раз украдкой взглянул на двери в эту секцию. Но, как бы мне не хотелось отправиться туда прямо сейчас, на данный момент у меня по плану расширение кругозора посредством книг в обычной части библиотеки — ничего особенного, но столь же обязательное, по моему мнению, как и всё остальное.

Участвовать в этой авантюре Гермионы? Почему бы и нет? Посмотрю на навыки однокурсников, сам покажу чего-нибудь, если кому-то будет интересно, а возможно даже и узнаю что-то новое, если повезёт. Тем более дуэльный клуб превратился в практикум по ЗоТИ и что-то значимое там теперь почти никогда не происходит. Флитвик настолько теперь там занят, что даже толком подуэлировать ни с кем не получится — простенькие заклинания ещё куда не шло, но чем-то серьёзным и заковыристым уже не побросаешься из-за занятости профессора и необходимости ему следить за кучей учеников, рвущихся скорее практиковаться в этом распроклятом предмете.

Подложила Амбридж свинью, ой подложила. Большую такую, розовую. Да чего уж — сама она и есть этот бекон неразделанный. Надо будет организовать для неё какую-нибудь подлянку, чтобы не расслаблялась. Или не надо? Нет, не буду пока что. Как известно — незачем подливать масла в огонь под котлом с говном. Кипящее говно и воняет, и ошпарить может сильно. Значит пока просто ждём-с, когда Гермиона соберёт клуб… Назовём его «Слабоумие и Отвага!».

***

Глобальное рассмотрения вопроса о коррекции текущего курса, которым идёт образовательное учреждение «Хогвартс», даёт понять, что на самом деле профессор Амбридж, более известная в ученических кругах, как «Проклятая Жаба», вносит не так уж и много изменений. Единственным «весомым» её достижением, по сути, является упразднение практики в волшебстве по ЗоТИ, а в конце третьей недели — запрет на колдовство в принципе, если дело происходит не на уроках. Вот это уже было «М-да-а-а», вот это уже было мощно. А остальное — стали более строгими и без того существовавшие правила. Хотя бы ношение школьной формы в период времени от завтрака и до ужина включительно. В общем, пока всё тихо-мирно к концу сентября.

Конечно же никуда не делись инспекции. Амбридж решила, что ей следует проинспектировать и то, как преподаватели ведут свои предметы на разных курсах. Слава Мерлину, или кому тут положено воздавать такие почести, она не лезла на каждый курс — негатив, направленный на себя от остального персонала она вполне ощущала. Но мы удостоились лицезреть её инспекцию урока зельеварения. То, что Снейп даже не смотрел на неё, отвечая на вопросы предельно коротко, а порой и в стиле этакого Капитана Очевидности — радовало многих. Гриффиндорцев же радовало то, что профессор вынужден отвечать на неудобные ему вопросы.

Кстати, касательно Снейпа. Наши с Дафной дополнительные занятия по Зельеварению начались только под самый конец сентября.

— Профессор слишком занят наведением порядка внутри факультета, на занятиях и вообще, — пояснила мне Дафна, когда на первом таком занятии мы удостоились невиданной чести — отсутствием внимания со стороны профессора и даже более того, он вышел из кабинета по своим делам.

— Я думал, что внутри вашего факультета довольно строгая дисциплина.

— И да, и нет, — улыбнулась Дафна, продолжая нарезать очередной корешок, пока я размельчал в ступке косточки мелкой зверушки. — К нам ведь идут самые амбициозные. Ну а разного рода амбиции имеют свойство конфликтовать друг с другом.

— Ничего опасного, надеюсь?

— Конечно нет, но бывают различные казусы внутри факультета. О них мы не говорим.

— Это-то понятно, — кивнул я, пытаясь поймать особо верткие крохи кости на пестик в ступке. — Нужно казаться едиными перед остальной школой.

— Верно…

— Кстати. Скоро очередной поход в Хогсмид… — решил я поднять довольно важную тему для разговора. — Не желаешь пойти со мной?

— Разумеется, желаю, — Дафна на миг взглянула на меня, тут же вернувшись к ингредиентам. — Но давай не сейчас обсуждать подобное. А то ещё отвлечёмся от зелий…

— Это да. Снейп нам потом спуску не даст.

— Разговоры? — раздался позади нас голос профессора, который появился буквально из ниоткуда.

— В какой-то мере, сэр, — кивнул я, не оборачиваясь, умудрившись наконец-то поймать нежелающие протираться в пыль кусочки кости в ступке.

— Прекрасно. Рекомендую вам не отвлекаться на всякие мелочи и сосредоточиться на зельях, — заметил он, не показав своего отношения. После проверки от Амбридж он вообще выглядел предельно безэмоционально, что свидетельствовало о крайней степени раздражения.

— Сэр…

— Да, мистер Грейнджер?

Снейп вернулся за свой стол и без удовольствия принялся разбирать какие-то свои бумаги.

— Я хотел спросить. Почему вы так заинтересованы в должности профессора по ЗоТИ?

Не отрываясь от работы с ингредиентами, отложив ступку с готовым порошком в сторону и взяв в руки разделочные доску и нож, я краем глаза видел, как Снейп внимательно смотрел на меня. Это молчание длилось до тех пор, пока я не нарезал аккуратными полосками жабью шкурку.

— Какое самое опасное волшебное животное, мистер Грейнджер? — Снейп говорил тихо и вкрадчиво.

— Человек, сэр.

— Интересное умозаключение, — спокойно продолжил Снейп. — Интересное, и верное. В программе по ЗоТИ практически не рассматриваются способности этих волшебных существ. Рассматриваются опасности, которые могут подстерегать от различных животных или явлений, но их ещё нужно постараться найти, в то время как волшебник — всегда рядом. Волшебник всегда и в любую секунду может направить свою магию, границы которой намного обширнее любого другого существа непосредственно на вас. Профессор Грюм в прошлом году взял правильный курс на изучение предмета. Единственный, за последние годы.

— Вы считаете, что мы должны уметь сражаться? — спросила Дафна, продолжая, как и я, работать с ингредиентами.

— Не сражаться, а противодействовать колдовству — это большая разница, мисс Гринграсс. Я даже не говорю о необходимости понимания Тёмных Искусств для противодействия им — хватило бы общих знаний по методам защиты именно от чар и заклинаний. Как вы думаете, почему больничное крыло Хогвартса пользуется такой популярностью?

Вопрос был явно риторическим и ответа не требовал.

— Мелкие пакости, стычки, драки с применением волшебства происходят постоянно. Единицы из учеников могут и знают как именно защититься, или отменить воздействие. Вот и бегут со всякой мелочью в больничное крыло. Мистер Грейнджер…

— Да?

— Вы неплохо проявляете себя в Дуэльном Клубе.

Неплохо — слишком скупая похвала моим успехам. Хотя сам я тоже не считаю их великолепными — лишь превосходящими большинство учеников.

— Если вы так считаете, — кивнул я, закидывая первую партию ингредиентов в медленно кипящую на определённой температуре воду.

— Почему вы редко используете контрзаклинания?

— Хм… По версии министерства, контрзаклинания — более удобное название, которое волшебники используют для своих заклинаний.

— Избавьте меня, пожалуйста, от цитирования этих подобий на книги, не иначе, как по недоразумению названных учебниками. Называть их можно как угодно, но это не изменит их сути. Контрзаклинания — особые заклинания, способные при столкновении с целевым заклинанием развеять его даже при