– О, нет-нет, я лишь немного поболтал со Спарксом. Славный малый, – широко улыбнулся Риддл, слегка поклонился и неторопливо направился в сторону кабинета, где лорд Гренвилл с несколькими джентльменами уже спрятался от надоевшего праздничного шума.

Эмили невольно тоже улыбнулась – никому бы не пришло в голову назвать Спаркса «славным малым». И все же, после того как дворецкий притворил парадную дверь за последним из отъезжающих гостей, она спросила, о чем с ним беседовал мистер Риддл.

– Он спрашивал меня о вашей горничной, миледи, – глубокое неодобрение отразилось на лице Спаркса при упоминании мистера Риддла.

– О Хетти? – переспросила Эмили, хотя она уже знала ответ.

– Нет, о вашей прежней горничной, Фанни, – дворецкий едва сдерживал возмущение, но жаловаться леди Гренвилл было для него непозволительно.

– Я слышала, он собирается написать книгу о провинциальной жизни. Должно быть, его интересуют необычные случаи, нарушавшие наш привычный уклад, – попыталась Эмили утешить дворецкого.

– Это не… – Спаркс оборвал сам себя, хотя явно собирался сказать что-то не очень лестное в адрес навязчивого гостя. – Простите, миледи, я не знал о намерении джентльмена и нашел его расспросы неподобающими. Тем более что прежде я уже слышал, как он спрашивает Хетти о смерти юной мисс Флинн.

– Я поговорю с мистером Риддлом, – теперь Эмили понимала Сьюзен, не желавшую больше разговаривать с бестактным молодым человеком. – Ему не следовало расспрашивать слуг. Если он попытается задать вам или кому-то еще в Гренвилл-парке подобные вопросы, предложите ему обратиться ко мне или лорду Гренвиллу.

Спаркс благодарно кивнул и удалился по своим делам, а Эмили вернулась в свою маленькую гостиную, где ее ожидали Джейн, Кэролайн и Сьюзен, собиравшиеся ночевать в Гренвилл-парке, а также леди Боффарт, посмеивавшаяся над неловкими ухаживаниями полковника Дейла.

Все леди очень устали, но как приятно было провести полчаса в кругу близких подруг, немного посплетничать о Реджи и мисс Оуэнс, обсудить туалеты других дам… И, конечно же, еще раз выразить радость от благополучного возвращения Кэролайн!

– Эмили!

Наутро после бала завтрак обычно подавался позднее, и леди Гренвилл, предпочитавшая рано вставать, собиралась посвятить утренние часы своему дневнику. Она как раз описывала встречу с Кэролайн и Филиппом, когда лорд Гренвилл окликнул ее.

– Уильям! – от неожиданности она капнула чернилами на страницу и недовольно обернулась к мужу. – Я не слышала, как ты вошел.

– Я испугал тебя? Прошу прощения, – он уселся напротив нее, теперь их разделял лишь маленький столик с лежащим на нем дневником. – Я собирался поговорить с тобой прежде, чем гости завладеют твоим вниманием. Уверен, ты ждешь от меня рассказа о поездке на ферму Колтона.

– Так и есть, – просто согласилась она.

– Я говорил с миссис Бренсвик и видел девочку, – Эмили завистливо вздохнула – ей самой не так повезло. – Не могу сказать, что эта женщина мне приятна, но ты права, ребенок не должен страдать из-за необдуманных поступков своих родных. Я сказал миссис Брансвик, что готов заботиться о племяннице в любой форме, какую она сочтет наилучшей для девочки. И что ты можешь стать для нее прекрасной матерью.

– Что же она ответила?

– Ты ей понравилась, и прежде она слышала о тебе как о доброй и милой леди, поэтому она не боится доверить тебе девочку. Обо мне она, похоже, не слишком хорошего мнения… – Уильям сделал паузу, ему явно не хотелось признавать, что недоброе отношение бывшей служанки задело его. – Словом, она не верит, что я способен открыто признать ее внучку своей племянницей и дать ей нашу фамилию.

– А ты и в самом деле на это способен? – насмешливо поинтересовалась Эмили.

– Ты как будто злишься на меня за то, что мне тяжело признать родственные связи с незаконной дочерью своего отца. Разве я не должен оберегать честь семьи? – лорд Гренвилл смотрел на жену с упреком.

– Именно это ты и делаешь постоянно, не так ли? – фыркнула леди Гренвилл, подумав о том, как скоро ее супругу наскучит Гренвилл-парк, и он устремится в Лондон к очаровательной миссис Рэйвенси. – Не пора ли уже вспомнить, что у тебя есть сердце?

– Я не могу полюбить кого-то по своему желанию! – говорил ли он сейчас о малышке Эйприл или о ней самой – Эмили не могла не задать себе этот вопрос.

– Достаточно будет, если ты проявишь доброту и участие. – Голос ее прозвучал холодно и устало.

– Как я уже сказал, я готов сделать это ради тебя и ради этой девочки, – тем же тоном ответил лорд Гренвилл. – Миссис Бренсвик обещала все обдумать и дать мне ответ через неделю.

– Почему так долго? – удивилась леди Гренвилл, пожилая фермерша показалась ей весьма решительной женщиной.

– Она хочет написать какой-то родственнице, живущей недалеко от Йорка. Миссис Бренсвик кажется, что было бы лучше, если б она сама и ее внучка уехали подальше от Торнвуда, туда, где никто не знает о происхождении девочки. Эйприл могла бы расти там лет до десяти, а после этого отправиться в пансион, который оплачу я. По окончании пансиона она может вернуться сюда воспитанной юной леди и жить в Гренвилл-парке на правах дальней родственницы до тех пор, пока не выйдет замуж. Приданое, разумеется, у нее будет.

– Вот как! Миссис Бренсвик придумала этот план, или его предложил ты? – Эмили сразу поняла, что предложенная идея защитит как репутацию Гренвиллов, так и девочку, над которой за пределами Торнвуда не станут насмехаться. Фамилию «Бренсвик» к тому времени уже позабудут, а если кто-нибудь и свяжет мисс Бренсвик со старыми сплетнями о покойном лорде Гренвилле и служанке, покровительство нынешнего лорда и хорошее приданое остудит пыл сплетников.

– Она сама заговорила об этом, – сердито ответил Уильям, его все больше раздражал насмешливый взгляд жены и ее слова. – Как мне кажется, это весьма здравая идея, прежде всего, учитывающая интересы девочки. Или же ты так хочешь забрать ее, что не готова считаться с ними? Как будто тебе недостаточно одной Люси?

– Если бы у меня была собственная дочь, возможно, я и не стала бы привозить в Гренвилл-парк чужого ребенка! – как он посмел так задеть ее? – Но я не отказалась бы от участия ни в судьбе мисс Хаттон, ни Эйприл! Это тебе нет дела ни до кого, кроме…

Эмили замолчала. Она не смогла бы произнести имя Агнесс без того, чтобы не устроить настоящий скандал. В Гренвилл-парке полно гостей, и ей лучше сдержать себя. Кто знает, как сильно разозлится Уильям на упоминание о своей любовнице. Что, если он уедет немедленно? Эмили не хотелось, чтобы ее подруги еще сильнее переживали из-за нее, особенно Сьюзен. Достаточно и того, что Ричард Соммерсвиль не пожелал остаться в Гренвилл-парке и уехал вместе с доктором Вудом, а до того держался подальше от лорда Гренвилла, как будто они уже не друзья.

Уильям понял ее по-своему, но лишь пожал плечами.