То, что новое рабство, на которое он согласился, оказалось не меньшим и даже не менее ужасающим, что вероятность победы над айлохинами была ненамного выше вероятности, что одна из уничтоженных им звезд вспыхнет в возобновленной жизни… Кажется, он подозревал об этом, еще когда соглашался на предложенный Руулом план. Наверное, Руул, дважды порабощенный и привычный к предательству, и сам был безумен. И все же, если даже они, кто в своем истинном облике правит пространством, временем и вероятностью, если даже они не смогут лишить айлохинов будущего, то кто…

Вспыхнули линии силы. Льют проследил за их возмущением и увидел небольшое свечение – такое же малозначащее в огне всей вероятности, как искра в костре, – которое лихорадочно плясало на черном ветру.

Льют сгустился, тесно свернул свое восприятие и вернулся туда, где его госпожа лежала под охраной, готовясь к своему испытанию.

Она сразу же его заметила, и он склонился под давлением ее пристального взгляда. – Начинается, – сказал он.

Тор Ан очнулся с криком. Перед ним на пульте горели зеленые индикаторы, на экранах отражалось звездное поле, совершенно нормальное и ничем не нарушенное. Координаты этого звездного поля были выведены в нижней части переднего экрана со словами «Переход завершен».

«Крыло Света» оставалось на месте, дожидаясь приказов своего пилота. Он попытался выпрямиться в кресле, ахнув один раз из-за вспышки боли, и второй – обнаружив, что ремни болтаются незастегнутыми. О чем он думал, уходя в переход с незакрепленной сетью безопасности?

Он выжил, чтобы задать себе этот вопрос, и потому его можно отложить, занявшись более срочными проблемами. Например: что его разбудило?

Внимательнее рассмотрев пульт, он подумал, что это мог быть звуковой сигнал окончания перехода. Тор Ан хмуро всмотрелся в координаты, оказавшиеся незнакомыми, и в звездное поле, неизвестное и успокаивающее. Оценив, сколько прошло времени, он нахмурился еще сильнее: сон продолжался четыре полных дня его родной планеты, пока корабль совершал переход от…

К нему стремительно вернулась память, пальцы схватились за горящее плечо, нащупали повязку. Он вспомнил смех солдат, вспомнил, как отчаянно стучало сердце, когда он спасался бегством. Он был ранен. Да. Он все вспомнил.

Тор Ан проглотил слюну, заставляя себя отойти от воспоминаний пережитого ужаса. Он тогда вернулся на корабль, перевязал свою рану, как мог, сел в кресло и…

– Землетуман, – пробормотал он и, потянувшись к пульту, запросил навигационный мозг о подлетной траектории, пытаясь при этом восстановить цепочку рассуждений, которая заставила его ввести именно эти координаты в…

Набор слогов всплыл из тумана воспоминаний и стал звуком. Тор Ан хрипло прошептал: – Кел Вартэй-Палин.

Чье-то имя, конечно, хотя кем именно мог быть этот джентльмен или откуда Тор Ан йос-Галан мог взять… Нет. Теперь он вспомнил то, что его пальцы не забывали никогда. Кел Вар тэй-Палин был знакомым тетушки Дженсу и путешествовал с ней, ведя свои исследования – в то время, когда тетушка Дженсу была горячим юным пилотом и наказанием всех старших. Она была рада, когда молодой человек в конце концов отправился на Землетуман и стал председательствовать на кафедре Межпространственной математики. Он помнил, как пришло письмо. Тетушка, вернувшаяся домой в перерыве между рутинными и надежными торговыми рейсами, зачитала его вслух молодежи, рассказав, как молодой ученый летал с нею и – возможно, не всю правду, – как он расплачивался за услуги.

Ища в кресле позу, которая облегчила бы боль в раненой руке, Тор Ан попытался вспомнить, насколько давно это было – то письмо и те рассказы? Определенно уже после того, как он совершил свой первый полет в качестве юнги на корабле своего прадедушки Эр Тома в последнем рейсе «Бейстла» по Короткой Петле. Успел ли он к тому времени отработать и грузовой крысой, или только ожидал своей очереди?

Он резко вздохнул, досадуя на себя. В конце концов, зачем ему точно знать, в каком именно году это было? Положим, что письмо пришло давно и что реальные события, на которых основывались истории тетушки Джен-су о смелом и упорном молодом ученом, происходили еще за много лет до этого. Кел Вар тэй-Палин, если он еще благополучно живет в Башне на Землетумане, должен быть совсем древним. Возможно, он с симпатией вспомнил бы приключения своей молодости – не исключено, что с достаточной симпатией, чтобы выпить чаю с самой пилотом Дженсу. Однако у племянника пилота Дженсу нет никаких оснований обращаться к этому человеку.

«А сейчас я открою вам тайну, – прошептала тетушка Дженсу из его воспоминаний. Озорно блестя глазами, она понизила голос и осмотрелась, проверяя, нет ли поблизости бабушки. – Ученые математической башни – они порой нанимают пилотов, чтобы те облетали их теории или чтобы они отправились в какое-то место и сняли показания. Ученый тэй-Палин не из тех, кто забывает об оказанной ему услуге, и он не раз подкидывал мне выгодный рейсик и достойный кошель».

Тор Ан смущенно подумал, что, похоже, его пальцы выслушали тетушку Дженсу внимательнее, чем его уши. И по правде говоря, был ли у него иной выбор? Возможно, старый ученый направит его к кому-то, кто возьмет его данные и сможет найти в них смысл – какой-то более приятный смысл, чем тот, до которого додумался он сам.

Башни Знания, как он слыхал, пользуются влиянием. Может быть, у математической башни хватит этого влияния, чтобы приказать военным рассмотреть судьбу Звездного Кольца и… и…

«И что?» – спросил он себя. Если он не сошел с ума, его данные доказали, что Кольца Звезд больше не существует. Он что – рассчитывает, что ученые смогут заставить военных вернуть звезды обратно?

Он снова передвинулся в кресле и прикусил губу от полыхнувшей по руке боли, потом осторожно повернул кресло так, чтобы дотягиваться до пульта здоровой рукой.

– Ничего, – сказал он себе очень тихо, пока его умные пальцы выбирали траекторию подлета и давали «Крылу Света» команды. – Исполняй свой долг, а слава придет сама.

Так обычно говорил его брат Кор Вин, как правило, иронически усмехаясь и покачивая головой. Тор Ан, введя курс и с трудом поднимаясь на ноги, представил себе, как хохотал бы брат, услышав эти слова, произнесенные совершенно серьезно!

У Джелы перестал зудеть затылок, как только дверь в жилые покои тэй-Нордиф заперлась у него за спиной. Вот доказательство, мрачно подумал он, что даже старый солдат может быть дураком. В то же мгновение кошка, дремавшая у него на руке весь долгий путь от кабинетов, начала брыкаться и извиваться, по-настоящему царапая когтями его кожаную одежду и требуя, чтобы ее отпустили. И это доказывало, что даже необычайно везучие кошки не защищены от дури.

Или же, вдруг подумалось ему, пока его пальцы продолжали крепко сжимать шкурку у кошки на загривке, животное хотело, чтобы его отпустили, желая отразить реальное нападение? Он где-то читал, что кошка способна убить портовую крысу в два раза массивнее ее самой…

Кошка издала звук, похожий на шипение шлюза с испорченным клапаном, и выполнила сложный изгиб, проявив неожиданную для столь небольшого существа силу. Джела рассеянно справился с ней, сосредоточив почти все свое внимание на другом.