— Лиза, не беспокойся, это частный садик. Там в группе до десяти человек, так что к каждому ребенку индивидуальный подход. Уверен, ему там понравится. У знакомого дочка туда ходит, довольная, как слон.

— Хорошо, давай попробуем. Но если ему не понравится, не будем его там оставлять, — неуверенно ответила я.

— Ну конечно, не беспокойся, милая. Уверен, ему все понравится, мы еще домой его потом фиг заберем!

Вскоре мы подъехали к небольшому домику с ярким разноцветным забором. Садик находился в поселке Северном. Не сильно далеко будет возить и забирать, но все равно надо получать и мне права, чтобы мы не зависели от Кирилла или транспорта.

Блин, у нас фиктивный брак, а я все равно думаю так, как будто мы будем жить вместе всегда. Чувствую, я уже настолько привыкла, что Кирилл рядом, что мне будет тяжело уходить. Да-да, это привычка, ни о чем большем я думать не хотела, ибо и так чувствую — буду собирать себя по кускам после расставания. Хотя к черту ложь хотя бы самой себе! Конечно, Кирилл за короткое время стал мне очень близок. Никто и никогда обо мне не заботился. Ну, не считая маленького отрезка времени, пока отец жил с нами, и у нас была нормальная семья. А потом мне пришлось обо всех заботиться, забывая, а иногда и задвигая свои желания на задний план. И лишь сейчас с Киром мне стало казаться, что я начала жить и дышать полной грудью. А как же Петя? Он же привыкает к Кириллу, как бы ребенку потом плохо не стало! Буду надеяться, Кирилл всегда будет с ним общаться.

Так, хватит думать о плохом, пора рассмотреть, что за садик.

Петя стоял возле ворот и не решался войти. Домик казался кукольным, он тоже был раскрашен разноцветной краской. Когда мы зашли, нас встретила женщина средних лет в строгом синем платье и черных туфельках на небольшом каблуке.

— Здравствуйте, я Лариса Петровна, директор детского садика. Чем могу помочь? — улыбнулась она нам.

— Мы хотели бы зачислить сына к вам в садик, — уверенно ответил Кир, доброжелательно улыбнувшись в ответ.

— Пойдемте, посмотрите, что у нас есть, а потом уже обсудим вопросы в кабинете, если вам все подойдет.

Мы с удовольствием пошли за женщиной, разглядывая коридор. На стенах в деревянных рамках висели корявые рисунки, но было видно, что нарисованные с любовью, и фотографии счастливых мордашек. В первой комнате оказалась столовая с яркими салатовыми столами и стульями. Сейчас она пустовала, дети уже позавтракали, а до обеда еще время было.

В следующей комнате в кружочке сидели пятеро детей лет трех, а посередине молодая девушка, которая разучивала с ними потешки. Никто не плакал, дети смеялись и с удовольствием повторяли за воспитателем.

В следующей комнате за столом сидело пятеро детей дошкольного возраста и разучивали с воспитателем английский. И в последней комнате сидело семеро детей нашего возраста, и увлеченно лепили из пластилина. У Пети тоже заблестели глаза, видно было, что он не прочь присоединиться к детям. Молодая воспитательница, которая сама, наверно, недавно встала со школьной скамьи, потянула Петю за собой и посадила с другими детьми, дав пластилин и объяснив, что надо делать. Комната была яркая и солнечная, а воспитательница просто лучилась добротой. В джинсовом комбинезоне и с двумя длинными хвостиками она мне напоминала Пеппи из одноименного фильма.

Директор предложила нам пока обсудить все нюансы, но я доверила это Кириллу, а сама решила остаться с малышом, чтобы он не испугался и не подумал, что мы его бросили.

Сама подмечала, как себя ведет воспитатель, и как себя ведут дети. Они тянулись к девушке, и видно было, что она тоже относится к ним очень тепло. Даже Петя, посмотрев на других, стал тянуться к ней и что-то спрашивать.

В итоге он подарил мне красивый цветок, который нарисовал на листе пластилином.

Я была очень тронута. Мы тепло попрощались с детьми и воспитателем и пошли искать нашего папу.

— Ну что, малыш, тебе понравилось? Хочешь сюда ходить? — спросил Кирилл, которого мы нашли выходящим из кабинета директора.

— Хочу, здесь добрая тетя, она не будет ругаться, — немного подумав, уверенно ответил малыш.

— Вот и хорошо, тогда соберем справки и документы, и со следующей недели будешь ходить, а пока дома отдохнете, — улыбнулся Кир и подхватил малыша на руки, — а теперь поехали в боулинг, съедим вредной еды и покатаем шары.

Мужчины помчались вперед, а я шла и радовалась, что все хорошо. Но и боялась, конечно, какой-нибудь подлянки исподтишка. Ваня тот еще трус, он не станет напрямую действовать.

Кирилл, видимо, почувствовал мою нервозность, остановился опустил мальчика на землю, потом обнял одной рукой меня, другой держал Петю, так мы и пошли к машине.

И я решила выбросить из головы все тревоги. Вместе нам ничего не страшно.

Домой вернулись поздно. Петя уже клевал носом, так что быстро искупала его и положила в кровать. Он капризничал и никак не мог уснуть, сказывалась эмоциональная перенасыщенность дня. Кирилл вызвался его укачать и лег рядом, рассказывая ему сказки и напевая песни. Я решила не мешать и пошла в ванную. Когда вернулась, застала мужчин спящими. Они развалились на всей кровати, не оставляя мне выбора, так что пришлось идти в гостиную на диван. Решила немного поработать над проектом и потом уже ложиться спать.

Так увлеклась, что не заметила, как начало светать, зато проект был готов. Зевая, решила попить воды и все-таки поспать пару часов. В кухне меня и застал Кирилл. Подошел и обнял сзади, щекоча своим дыханием шею.

— Малыш, ты что, еще не ложилась?

— Нет, решила немного проект поделать и увлеклась. — шепотом ответила я, разворачиваясь в его руках.

Кирилл подхватил меня на руки и посадил на подоконник, сам встал между моих колен, так что пришлось обхватить его ногами, чтобы было удобнее.

— Кирилл, что ты делаешь, мы же не одни, а если Петя увидит? — попыталась я встать.

— Пять утра, ребенок крепко спит, и если ты кричать не будешь, то не проснется еще пару часов. А вот я спать не могу, посмотри, тебе надо его срочно успокоить.

Он потерся об меня, и я поняла, что тут уже точно пора тушить пожар.

Уже спустя время, когда все мои стоны были пойманы его поцелуями, чтобы не разбудить ребенка, мы просто сидели вместе на большом подоконнике и любовались рассветом, и Кирилл прошептал мне на ухо, что когда выбирал квартиру, сразу представил, как будет чудесно любить свою женщину в лучах рассветного солнца.

— И что, любил? — ревностно спросила я. Почему-то стало обидно, что здесь еще кто-то лежал и стонал под ним. Хотелось, чтобы это был только наш момент и наше маленькое чудо.

— Конечно, любил, самую любимую и нужную, и собираюсь любить еще много-много лет, — мечтательно проговорил Кирилл, теребя меня за сосок. Вот же гад, любит другую, а меня трогает. Тело, предатель, как назло, поплыло от его ласки, как будто не оно пару минут назад уже содрогалось от экстаза и, казалось, уснуло от усталости.