— Я был в туалете, — объяснил Хэнраган.

— Ценю твою откровенность. Встречаемся через полчаса в «Чапультапеке» на Норт-авеню. Эль Перро может знать, как найти брата Эстральды.

Либерман отпер ящик ночного столика ключом, который был у него на цепочке, достал пистолет и вложил его в кобуру под пиджаком.

— Мне надо идти, — сказал он, выходя из своей комнаты.

— Папа, — прошептала Лайза. — Тодд придет в полдень, помнишь? Ты обещал, что будешь дома.

— Я вернусь, — заверил ее Либерман.

— Либерман, — сказала Бесс. Она была еще в халате, ей подарил его Эйб на день рождения пять лет назад.

— Она называет меня Либерманом, а это значит, что меня ждут неприятности, — сообщил Эйб по секрету Барри и Мелиссе, которые все это слушали.

— Крупные неприятности, — согласилась Бесс. — Изволь вернуться к приходу Тодда. Меньше беспокойся о чьей-то семье и больше о своей.

Либерман подошел к Бесс и поцеловал ее.

— Будь осторожен, — сказала Бесс, как она говорила тысячи раз по утрам.

Либерман вышел в утренний зной.

Утро началось с неудачи. Хэнраган и Либерман отправились в «Чапультапек» и нашли там только молодую пару с младенцем. Старая служанка, которая присутствовала, когда Либерман и Хэнраган потребовали, чтобы Эль Перро вернул долг Резнику, заявила, что не знает никого по имени Эль Перро или Дель Соль. Она казалась очень испуганной. Дрожала, как в январский день на берегу озера.

— Передайте ему записку, если он появится, — попросил Либерман, доставая блокнот. — Скажите ему, что она от Либермана. Он сможет связаться со мной завтра утром или вечером. Я собираюсь на бейсбол во второй половине дня.

Содержание записки было простым: «Хочу поговорить с Хосе Мадерой».

Он подписал ее «Либерман», и оба полицейских вышли на улицу.

— Поедем ко мне домой, — предложил Либерман. — Придет мой зять, чтобы схватиться в поединке с моей дочерью.

— Похоже, это будет интересное зрелище, — заметил Хэнраган, — но у меня свидание.

Либерман внимательно посмотрел на напарника. Они подошли к машине Хэнрагана. Четверо подростков-латинос — крепкие парни, покрытые татуировкой, в черных бейсболках — с угрожающими лицами сидели на капоте.

— Свидание? — переспросил Либерман.

Один из парней слез с капота и двинулся навстречу полицейским.

— Ваша машина? — спросил подросток, который был немного похож на Роберто Дюрана[38], только говорил без акцента.

— Моя, — ответил Хэнраган. — Поговорю с тобой через секунду. — И затем, обращаясь к Либерману: — Славная женщина. Зовут Айрис. Китаянка. Ее семье принадлежит ресторан «Черная луна».

— Эй, — сказал парень, похожий на Роберто Дюрана, — я с тобой разговариваю.

— Почему бы тебе потом не привести ее к нам? — спросил Либерман.

— Вы, старперы, если хотите сесть в машину, гоните пятьдесят монет, — сказал парень злобно. Его приятели тоже слезли с капота. Один встал у дверцы, двое других — за спиной Роберто Дюрана.

— Вряд ли получится, Эйб, но спасибо, — ответил Хэнраган. — Может быть, в следующий раз. Это что-то вроде знакомства… Ты знаешь, я еще…

Парень с лицом Роберто Дюрана окончательно рассвирепел.

— Я с тобой разговариваю! — крикнул он и заскрипел зубами.

— У тебя есть оружие? — устало спросил Либерман.

— Что? У меня есть оружие, — ответил парень и вынул здоровенный складной нож.

— A y твоих сестричек есть оружие? — спросил Хэнраган, показав на трех других парней.

Лицо Роберто Дюрана побагровело.

— Вы, оба, гоните свои бумажники и часы, — сказал он.

— Это еще зачем? — спросил Либерман.

— Или посадим на перо, — пообещал парень.

— У тебя найдется время забросить их в отделение, Отец Мэрфи? — спросил Либерман.

Хэнраган посмотрел на часы.

— Полно времени, — ответил он, поворачиваясь к подростку, державшему нож. — Сынок, ты маленький глупый засранец.

— Он назвал тебя отцом? — спросил парень, сбитый с толку.

— Я полицейский, — сообщил Хэнраган. — Только тупой засранец не узнает полицейского на улице средь бела дня при ярком свете.

— Знаешь, — сказал подросток, опасаясь, что он может потерять лицо. — Гроша не поставлю на рожу твоей китайской подружки, если ты коп. Дай сюда свои…

Хэнраган наотмашь ударил парня по носу и заломил ему руки. Двое его дружков, стоявших рядом, шагнули вперед. Один из них полез в карман куртки. В такой теплый день надевают куртку, только если тебе, как полицейским, надо спрятать оружие. Либерман достал пистолет и направил его на двух подростков. Те замерли.

Роберто повернулся, нос у него был в крови, нож он держал острием вверх. Хэнраган ударил его ногой в пах. Парень, оставшийся у машины, уже бежал по улице.

Из соседнего дома донеслись аплодисменты, но в окнах не было видно никого. Водители машин замедляли ход, чтобы посмотреть на эту сцену, а затем уносились прочь.

— Если передумаешь, позвоните мне, ты и… — Либерман велел подросткам повернуться и подтолкнул их к машине, чтобы надеть на них наручники.

— …Айрис, — подсказал Хэнраган, помогая стонущему Роберто подняться и тоже надевая на него наручники. — Я подумаю об этом.

Они втолкнули троицу в машину Хэнрагана и разместили на заднем сиденье.

Полчаса спустя Эйб Либерман председательствовал за кухонным столом на встрече дочери с зятем. Бесс увела детей к Мэйшу выпить шипучки с кнышами. На столе стоял большой кувшин чая со льдом для Либермана. Из кофеварки в чашку Лайзы капал кофе.

— Основные правила таковы, — объявил Либерман. — Не цитировать греков. Не обзывать друг друга. Никаких комментариев по поводу игры «Кабс». Слово «заткнись» могу сказать только я.

— Нам не до шуток, папа. — Лайза посмотрела на Тодда, который сидел напротив.

Тодд, небритый и растрепанный, выглядел ужасно. Одет он был в зеленую рубашку и коричневые вельветовые брюки.

— Она права, Эйб, — сказал он.

— Мы начинаем с согласия между враждующими сторонами, — заметил Либерман. — Добрый знак.

Бесс вернулась чуть позже четырех, о чем была договоренность между всеми сторонами. Тодд уже ушел.

— Можно посмотреть новую серию «Пятницы, 13-е»? — спросил Барри, не успела закрыться входная дверь.

— Не хочу «Пятницу, 13-е», — сказала Мелисса.