– Да. Кажется, я слышала, как Доминик упоминал её раз или два.

– В каком контексте?

– О, тогда он говорил не со мной. Я просто слышала, как он называл эту фамилию по телефону. Телефонные разговоры он всегда вёл в своем домашнем кабинете, иногда до глубокой ночи. Он говорил, что обсуждает важные дела. Но я определённо слышала фамилию Ремистон.

– Что насчёт остальных имён?

– Ну, Эдмунд Иббс приходил ко мне сегодня. Если не ошибаюсь, он один из представителей моей защиты.

– Совершенно верно. А остальные?

– Хью Рэнсом… Доктор Рэнсом! Он же был там в ту ужасную ночь, когда убили Доминика. Дайте-ка подумать… Сидни Дрейпер. Кеннет Фабрис. Нет. Нед Винчестер. Нет. Марта Леннард… Нет. Варга… Да, это тот джентльмен, который продавал билеты на колесо обозрения.

Она пододвинула бумагу к Спектору.

– Значит, в этом списке вам знакомы только имена Ремистона, Иббса, Рэнсома и Варги?

– Верно.

– Что ж, хорошо. Благодарю. Если позволите, я хотел бы назвать вам ещё одно имя.

– Конечно.

– Тит Пилгрим.

Он очень внимательно следил за реакцией Карлы. Она не дрогнула – очевидно, ей уже доводилось слышать это имя раньше.

– Пилгрим. Да. Опять же, это имя проскальзывало в речи Доминика время от времени. Наверное, тоже по телефону.

– Можете ли вы вспомнить ещё кого-то, с кем он разговаривал или кого упоминал по телефону?

– Боюсь, я мало интересовалась его делами. Теперь кажется, что мне следовало уделять этому больше внимания, но он всегда был таким скрытным, что мне бы это вряд ли удалось.

– Всё ясно. Большое спасибо. Ещё один вопрос: кто убил вашего мужа, миссис Дин?

Это явно выбило её из колеи. Она запнулась, прежде чем ответить.

– Послушайте, я понятия не имею.

– У вас должны быть свои соображения об этом. Ведь вы там были. Если только… Не думаю, что вы лишались чувств, пока находились в кабинке колеса обозрения?

– Конечно нет!

– Значит, вы были в сознании в тот момент, когда вашего мужа подстрелили. Пуля была выпущена из револьвера, который был у вас в руке, миссис Дин.

– Думаете, я сама не знаю? – огрызнулась она.

– Иногда решение проблемы возникает само собой, если попробовать сформулировать её по-новому. Вы не стреляли в своего мужа. Очень хорошо, в условиях нашей новой формулировки мы примем это как факт. Тогда кто это сделал?

– Думаете, это был кто-то из вашего списка? Тогда почему там есть имя мистера Иббса? Уверена, он не имеет к этому никакого отношения. Он добросовестный джентльмен.

– О, безупречно добросовестный, определённо. Но осторожность не бывает избыточной. Спасибо, что уделили мне время, миссис Дин. Отдохните. Впереди вас может ожидать весьма безрадостное утро.

* * *

Той ночью мисс Моди Кэш, кассир в бывшем банке Доминика Дина на Голдерс-Грин, легла в постель пораньше. Она проспала несколько часов, но проснулась около часа с пересохшими губами и ртом. Она этого не знала – никому до сих пор не выпало шанса сказать ей, – но это было потому, что она кошмарно храпела, широко разевая рот и раздувая ноздри. Её ночной распорядок всегда оставался неизменным. Она выбралась из постели и укуталась в тёплый халат. Затем спустилась по лестнице в кухню. Она передвигалась в темноте, памятуя о стоимости свечей. Она нащупала чистый стакан и наполнила его над раковиной. Только когда она сделала первый затяжной глоток воды, она поняла, что была не одна в своём доме.

– Кто здесь? – завопила она. – Я знаю, что здесь кто-то есть!

Тень шевельнулась.

Мисс Кэш открыла рот, чтобы закричать. Но не успела она издать даже писка, как комната наполнилась светом.

– Прошу прощения, – сказал старик в чёрной одежде, – но я не люблю работать в темноте.

– Что?..

– Простите за вторжение, мисс Кэш. Но я надеюсь на ваше понимание, это было необходимо. Меня зовут Джозеф Спектор. Я из Скотланд-Ярда.

– Вы полицейский?

Спектор улыбнулся.

– Мне нужно, чтобы вы рассказали мне всё, что вам известно о Бойде Ремистоне.

* * *

Это был поистине тяжёлый труд. Одна из самых неприятных задач, с которыми когда-либо сталкивался Хью Рэнсом. Но теперь ребёнок в конце концов появился на свет и громко завопил. Его бедная мать наконец-то могла отдохнуть. Сделав все, что было в его силах, Рэнсом вернулся в свою операционную. Его личные покои находились наверху; он был бы рад туда подняться.

Когда он включил электрическую лампу под потолком, его сердце едва не замерло от увиденного. Перед ним был старик, одетый в чёрное, с тростью с серебряным набалдашником. От него не веяло той угрозой, но его присутствие определённо тревожило. Его улыбка была подобна улыбке Мефистофеля.

– Доктор Рэнсом, я полагаю?

– Кто вы, чёрт возьми, такой? Как вы здесь оказались?

– Хотел бы я иметь достаточно времени, чтобы удовлетворить ваше любопытство. Но при нынешних обстоятельствах я вынужден от этого отказаться. Поэтому я буду краток: почему вы солгали Скотланд-Ярду, доктор? И мистеру Эдмунду Иббсу, когда он заходил к вам этим утром?

– Как вы смеете! Мне не по душе получать подобные обвинения от какого-то незнакомца.

– Уверен, что нет. И тем не менее факт остается фактом: вы солгали об увиденном на ярмарке. О том, кто был там в ту ночь. И когда дело Дина будет передано в суд, а вас призовут к свидетельству, вам придётся лгать перед людьми и Богом. Вам это удастся? Вы на это решитесь? – Рэнсом начал потеть. Его глаза метались из стороны в сторону, но спасения не было. – Вы оказались рядом с Домиником Дином, когда он умирал, не так ли? Вы сделали всё возможное, чтобы спасти его. Это достойно похвалы. Но как насчёт того, что вам довелось увидеть? Не могли бы вы рассказать мне об этом? Рассказать мне, что произошло. И, доктор Рэнсом, – лицо старика ожесточилось, – не лгите мне.

* * *

– Эй! Иббс!

Иббс сел прямо, и у него тут же закружилась голова. Бог знает как – или как долго, но ему удалось поспать. Тем временем Генри, охранник, должно быть, завершил своё дежурство. Констебль, возникший в дверном проёме решётчатой камеры, был ему незнаком.

– Тут кое-кто хочет вас увидеть.

Иббс прочистил горло.

– Кто?

– Ваша невеста. Считайте, вам повезло, что я старый романтик.

– Но я…

Прежде чем ему удалось произнести хоть слово, рядом с констеблем возникла Марта. Без сценического костюма её фигура оказалась совершенно иной. Марта была одета скромно, лёгкий макияж подчеркивал черты её лица. Но эта Марта была не более реальной, чем усыпанная блёстками ассистентка фокусника. Это