– Замечательно, – пробормотала я, послушно принимая из рук Хина свой бокал. – Мастер, а не поведаете ли вы своей ученице, почему на фоне опьянения гоблинским самогоном я сейчас должна, так сказать, «догоняться» элитным эльфийским ликером?

– Поведаю! – с готовностью кивнул блондин и, придирчиво изучив чашу, увел с краешка кусочек ореха. – Как вы помните, я сказал: то, что дают стражникам, – это прошедший обработку напиток. То есть на него очень хорошо ложится любое вещество… и заменяет его, что ли. То есть если сейчас мы выпьем «Снежный рассвет», который славится отсутствием похмелья наутро, то…

Он замолчал, с улыбкой меня разглядывая, и кинул из-под густых светлых ресниц лукавый взгляд.

– То завтра я буду бодра и весела, – послушно закончила я.

– Молодец. – Собеседник приподнял свою порцию ликера и выжидающе уставился на меня.

Я некоторое время пыталась сообразить, что от меня требуется. Не сообразила.

– За ваше самообладание, студентка Гаилат, – качнул головой мужчина и сделал небольшой глоток «Снежного».

Я поспешно последовала его примеру и опустила взгляд.

– Извините, я просто оказалась не готова.

– К такому никогда нельзя быть готовым, – пожал плечами Хин и тихо закончил, глядя куда-то сквозь меня: – И слава создателю. Я не хотел бы жить в мире, где привыкли к таким… явлениям.

Поежилась, представив предложенную картинку, и, грустно вздохнув, потянулась к миндалю на чаше.

Пока хрустела орехом, около стола нарисовалась подавальщица, которая, отчаянно строя глазки моему спутнику, умудрилась не глядя расставить на столе все тарелки. Я восхитилась ее профессионализмом!

– Спасибо, девушка, – лучезарно улыбнулся ей очень привлекательный сейчас блондин.

– Пожа-а-алуйста, – протянула несчастная и застыла около стола, видать, ожидая дальнейших действий от приглянувшегося клиента.

Клиент действовать отказывался, лишь с интересом естествоиспытателя глядя на несчастную.

Наконец служанка поняла, что продолжения «банкета» не будет:

– Ну… я пойду?

– Идите, – отпустил ее Мастер и повернулся ко мне все с той же ласковой улыбочкой. – А вы кушайте, Мия, кушайте. Готовят тут неплохо.

– Ага. – Я нерешительно сунула нос под одну из крышек принесенных блюд и обнаружила там куриную грудку в сметанно-грибном соусе. Вкуснятина какая! Мням!

Мужчина тихо рассмеялся и я, испуганно вскинувшись, поняла, что опять сказала это вслух.

– Мия, Мия… – покачал головой преподаватель и кивнул на бокал. – Пейте, кстати…

– Ага, – послушно булькнула я ликерчиком. – А много надо?

– Ну-у-у… – задумался синеглазый дознаватель. – Не меньше выпитого самогона.

– Ага, – грустно кивнула я и опять потянулась к элитному «автозаменителю» сего неблагородного напитка. – Мастер, а сколько надо выпить, чтобы всего этого не помнить?

– А все так страшно? – вскинул стальную бровь Хин, внимательно глядя мне в глаза.

Он так и не притронулся к своей порции. Сидел, крутил в руках «Снежный рассвет» и изучал меня.

– Не то чтобы страшно, – ответила, вспоминая последние события. – Просто… неправильно все это.

Взяла вилку, узор на которой сейчас меня почему-то чрезвычайно интересовал.

Послышалось тихое бульканье, и перед моим носом вновь поставили наполненный бокал:

– Тогда пей…

Я лишь кивнула и последовала верному совету.

Дальше все пошло как-то легче, видать, от того, что градус алкоголя в крови, как и недавно на улице, усыпил здравый смысл.

Как ни странно, язык теперь не заплетался, да и ясность ума почему-то оставалась со мной. Просто мужчина напротив почему-то сейчас не воспринимался как самый жуткий кошмар Малахита. Не сейчас, нет… но всего несколько лет назад в День Мастеров предпочитали не выходить на улицы, чтобы не попасться безнаказанному Пытке.

Но сейчас я была просто с красивым светловолосым парнем. Умным, эрудированным, ироничным и очень интересным.

Мне было легче его так воспринимать. И Мастер милостиво не рушил мои иллюзии.

Из кофейни мы вышли только через часик и неторопливо направились в сторону моего дома.

Морок он так и не скинул, поэтому пьяная я без зазрения совести цеплялась за локоть блондина.

– Ты забавная, – хмыкнул Хин, поддерживая меня за талию, когда я в очередной раз оступилась, и тут же убирая руку.

– Я нетрезвая, – хихикнула в ответ. – Все в таком состоянии забавные.

– Возможно. – Он не стал спорить, поднял голову, подставляя лицо лунному свету. – Скоро мы дойдем… а утром ты мало что вспомнишь про этот вечер. Не жалеешь?

– Не знаю, – спустя несколько секунд осторожно ответила я. – Наверное, все же нет.

– Почему? – казалось, очень удивился Мастер.

– Спокойствие и устойчивая картина мира мне дороже. Так же, как и расставленные приоритеты. Их сдвиг всегда обходится как минимум нервами.

– Какая ты временами рациональная, – грустно улыбнулся мой спутник, крепче сжимая ладонь на локте. – Прямо как настоящая гномка, не желаешь менять устоявшиеся порядки.

– Что бы вы ни думали, я и правда по духу скорее гномка, – припомнила я нашу с ним первую встречу. – Так что это неудивительно.

– Ну да…

На этом разговор как-то сам собой угас, и никто не предпринимал попыток его реанимировать. Тем более что то чувство легкости ушло.

Мы приблизились к воротам усадьбы, и Мастер остановился. Мне пришлось последовать его примеру.

– Спасибо, что проводили… да и за все, что было сегодня, – немного скомканно проговорила я, не дождавшись первого «хода» от синеглазого палача.

– Не за что, Миямиль, – пожал плечами Хин. – И спокойной ночи.

Он открыл портал и отступил в сверкающее марево.

– Вам того же. – Махнув на прощание рукой, я скрылась за калиткой и торопливо рванула к дому.

Отдышаться рискнула лишь за тяжелой дверью.

Уф! Вот это был вечерок!

Но теперь другая задача. Надо просочиться в мою комнату и не попасться сокурсникам. Так как объяснять причины своего нетрезвого состояния как-то не хочется.

К счастью, все прошло удачно. В общей гостиной, судя по едва тлеющим в камине углям, давно никого не было. Я на цыпочках прокралась в свою комнату и, с трудом раздевшись, рухнула в постель. Уснула почти сразу, видать, сказалось обилие переживаний и новых впечатлений.

Некоторое время спустя в одной из лабораторий департамента на улице Висельников

В операционной было прохладненько. Потому Лель стоял, обнимая ладонями чашку с горячим кофе, и с неподдельным интересом осматривал весьма неприглядный развороченный труп на столе. Повернулся к ассистенту, который был не настолько закаленный, как Мастер, а потому весьма бледен, и спросил: