Поскольку обращались к нему на французском, то и он отвечал на этом языке.

– Повторяю вопрос, – услышал он. – Ты кто?

– Снимите мешок…

Сильный удар ногой в бок заставил его охнуть и скорчиться.

– Погоди, Эрик, – сказал второй. – Он еще не отошел. Как бы не загнулся. Стоян будет недоволен.

– Ничего, – сказал Эрик, – я знаю, что делаю.

Роман, ничего не видя и оттого вдвойне чувствуя свою беспомощность, напряг внутренние мышцы торса. Хотя, если этот гад начнет охаживать его ногами после каждого вопроса, долго он не продержится.

«Они свободно называют при мне имена, – подумал он, делая вид, что сознание едва в нем теплится. – Значит, не думают выпускать меня живым».

– Ты меня слышишь? – спросил Эрик.

Роман ответил долгим стоном.

Чья-то рука ухватила его за макушку, больно зажав волосы вместе с тканью мешка.

– Или ты будешь говорить, или я забью тебя до смерти, – прорычал Эрик в самое ухо.

– Я… я буду говорить, – выдавил Роман.

– Хорошо.

Рука чуть ослабела, но волос не отпускала.

«Значит, – подумал Роман, – сейчас будет бить в лицо».

– Итак, ты кто? – повторил Эрик.

Роман чуть помедлил с ответом – и сразу же его волосы рванули кверху.

– Я скажу, – закричал он. – Я все скажу.

– Ну?

– Меня послали забрать посылку, – выпалил Роман.

– Какую посылку?

– Мне сказали, надо пойти в кафе «Жемчужина» и забрать посылку. Я пошел – и вот что получилось…

– Кто тебя послал? – перебил его Эрик.

– Я не знаю.

Последовал новый, сильнее прежнего, рывок за волосы.

– Кто?!

Роман скорчился так, что, наверное, стал похож на улитку.

– Ай! – закричал он. – Не дергайте мне так волосы. Вы же сделаете мне плешь.

– Говори, кто тебя послал! – заревел Эрик.

Роман вдавил затылок в стену.

– Какой-то человек на улице, – дергаясь и заикаясь, залепетал он. – Я его в первый раз видел. Он сказал, что заплатит мне. Хорошо заплатит. Я как раз сижу на мели, поэтому лишние деньги мне не помешают. Я пошел в это кафе, нашел Франсуа…

– Кто этот человек?

– Какой человек?

– Не будь идиотом! Кто тот человек, что послал тебя в «Жемчужину»?

– Я же сказал, я его не знаю. Он подсел ко мне в уличном кафе, недалеко от «Жемчужины», и попросил сходить к Франсуа, предложив мне две сотни. Как я мог отказать, когда я второй месяц на мели?

– Тихо! – прикрикнул Эрик. – Как он выглядел?

– Этот человек?

– Да, этот человек.

– Ну, толстый такой. Похож на американца. Я бы даже сказал, что он американец.

– Как его зовут?

– Он не назвал своего имени.

– Откуда у тебя пистолет?

– У меня проблемы с ребятами из порта. Они давно точат на меня зуб, вот я и таскаю пушку.

Рука, сжимавшая волосы Романа, разжалась. Хрупнула бетонная крошка под каблуком.

– Он все врет, Эрик, – сказал второй человек.

– Я знаю, Шон.

«Шон, – отметил Роман, – имя не французское. И акцент у него не то ирландский, не то шотландский. Ну и сброд здесь собрался».

Он ни на секунду не заблуждался относительно того, что эти двое поверят его болтовне. Просто ему надо было прощупать обстановку, потянуть время и понять, как с ним будут обращаться в дальнейшем.

Страшный удар в левое подреберье едва не застал его врасплох. Хорошо, что он не расслаблялся и держал мышцы корпуса напряженными. Было больно, но не очень. Главное, чтобы внутри ничего не пострадало.

Эрик ударил еще и еще раз. Роман только охал, дергаясь под ударами, потом, улучив момент, хрипнул и повалился на бок.

Итак, на мягкое обращение рассчитывать не приходилось.

Вывод не из приятных. Зато абсолютно точный. А каждый точный вывод давал ответ на очередной вопрос и увеличивал шансы на освобождение.

Если, конечно, они у него вообще были, эти шансы.

– Не перестарался? – спросил Шон.

В его голосе сквозила озабоченность.

– Да все с ним в порядке, – с досадой отозвался Эрик. – Он просто симулянт.

Чья-то рука пощупала пульс на шее Романа. Тот был готов к этому и держал сердечный ритм на самом низком уровне.

– Отключился, – проворчал Шон. – Я же тебе говорил, перестараешься. Кого Стоян будет допрашивать? Хочешь вместо этого бедолаги в расход пойти?

– Да ладно тебе, Шон, – смущенно заговорил Эрик. – Не сгущай краски. Очухается.

Роман едва заметно шевельнул ногой.

– Вот видишь, жив! – обрадовался Эрик.

– Твое счастье, – проворчал Шон.

Он присел на корточки и начал развязывать тесемки под подбородком Романа.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Эрик.

– Пусть подышит. Лучше будет соображать.

«Это верно, – подумал Роман. – Спасибо, Шон. Тебя я убью последним».

Мешок рывком сорвали с головы. Хоть глаза Романа и были зажмурены, все равно поток света заставил его сильнее сжать веки.

– На свет реагирует, – отметил Шон.

– Я же говорил, симулянт, – не преминул ввернуть Эрик.

Шон ухватил Романа за плечи, поднял с пола.

– Эй, ты, – удерживая пленника в сидячем положении, спросил Шон, – ты меня слышишь?

Роман медленно открыл заслезившиеся глаза, увидел перед собой расплывающуюся физиономию. Поморгав, различил черные дуги бровей, глубоко посаженные глаза, тонкую верхнюю губу. Как есть ирландец.

Или шотландец.

– Слышишь меня? – повторил Шон.

– Да, – прохрипел Роман.

– Сидеть можешь?

– Кажется, могу.

– Хорошо.

Шон отпустил его, поднялся с корточек.

– Ну что, Шон, может, продолжим? – ухмыльнулся Эрик. – Видишь, он в порядке.

– Ни черта он не в порядке, – с досадой отозвался Шон. – Еле дышит. Как бы ты не сломал ему ребра.

– Я же в мягкое бил, – возразил Эрик. – Что я, в первый раз, что ли?

– Не знаю, Эрик. Но что-то он больно плох.

– Да ладно, Шон. Все обойдется. Ты же не скажешь Стояну, что я его немножко обработал?

В голосе Эрика прозвучал неподдельный страх.