Теперь она работала в паре с Миком О’Доннеллом. Он был старше ее на пятнадцать лет. Рина знала, что он человек старой школы, но признавала, что у него, несомненно, есть чутье.

Он умел чуять поджоги.

Он был в теплой парке, в башмаках с подковами, в шлеме, надетом поверх вязаной шерстяной шапочки. Рина выбрала такой же костюм. Они прибыли на место происшествия на рассвете и остановились, каждый со своей стороны машины, пристально изучая здание.

— Жаль, что власти отдают такие дома на откуп бомжам. — О’Доннелл развернул две пластинки жевательной резинки и обе отправил в рот. — Яппи[26]не скоро украсят собой этот район Балтимора.

У него был сильный ирландский акцент.

— Здание примерно пятидесятого года. Асбест, штукатурная плита, потолочная дранка, фанерные перегородки. Добавь сюда мусор, накопленный бомжами и наркоманами, это целая гора топлива.

Рина вынула из багажника полевой набор. Рассовывая по карманам цифровую камеру, запасные перчатки и дополнительный фонарик, она заметила черно-белую полицейскую машину и фургон-труповозку.

— Похоже, тело еще не увезли.

О’Доннелл продолжал задумчиво жевать.

— У тебя проблемы? Не выносишь вида прожаренных жмуриков?

— Нет. — Ей уже приходилось видеть их раньше. — Я, наоборот, надеялась, что его еще не увезли. Хочу сделать собственные снимки.

— Составляешь альбом, Хейл?

Рина лишь улыбнулась, пока они шли к зданию. Дежурные полицейские кивнули им, когда они нырнули под желтую ленту заграждения.

Пожар и действия пожарных превратили первый этаж в хаос обугленной и залитой водой древесины, покоробившейся и обвисшей дранки, покореженного металла и битого стекла. Рине было известно, что заброшенный дом стал убежищем для наркоманов. Она знала, что под верхним слоем они найдут иголки от шприцев, и натянула кожаные перчатки для защиты.

— Хочешь, я начну здесь разметку?

— Я сам. — О’Доннелл осмотрел помещение, вынул блокнот и начал делать наброски. — Ты помоложе меня, полезешь наверх.

Рина окинула взглядом стремянку, которой заменили обрушившуюся лестницу. Покрепче схватив полевой набор, она пересекла помещение и начала взбираться.

«Штукатурная плита», — вновь повторила она про себя, изучая следы прогара на стенах, то и дело щелкая камерой. Затем она сделала еще один снимок — общий вид сверху всего первого этажа — для отчета.

Рисунок следов подсказал ей, что огонь поднялся снизу вверх, как это обычно и бывает, и охватил потолок. «Да, тут полно пищи для огня, — подумала Рина, — и сколько угодно кислорода, чтобы дать ему разгореться».

Примерно половина второго этажа обрушилась и превратилась в тот самый «верхний слой», который О’Доннеллу предстояло разметить. Здесь, отметила Рина, огонь, добравшись до потолка, проел настил, дранку, штукатурную плиту, разгорелся и пожрал рухлядь, оставленную непрошеными жильцами.

Рина различила то, что осталось от большого кресла и металлического стола. Гладкая поверхность потолка позволила огню скользить, распространяя дым и газы равномерно по всем направлениям.

Огонь убил пока еще не установленного субъекта, чьи скрюченные останки сейчас лежали внутри того, что, видимо, было стенным шкафом. Над останками сидел на корточках какой-то человек. Даже в таком положении было видно, какой он высокий.

На нем были перчатки, уставные башмаки, шерстяная шапочка с клапанами и красный клетчатый шарф, многократно обмотанный вокруг шеи и подбородка.

— Хейл. Отдел поджогов. — Рина тоже присела на корточки на уцелевшем краю пола. Дыхание ледяным облаком вырывалось у нее изо рта.

— Петерсон, медэксперт.

— Что можете сказать мне о нем?

— Глубоко прожарен. — Петерсон мрачно улыбнулся одними глазами. По ее оценке, ему было чуть за сорок. Высокий, чернокожий, он казался худым и гибким, как змея, несмотря на несколько слоев теплой зимней одежды. — Похоже, этот идиот думал, что сможет спастись от огня, забравшись в шкаф. Скорее всего, его задушил дым, потом он поджарился. Скажу больше, когда проведу вскрытие.

Рина двинулась вперед, пробуя прочность пола на каждом шагу. Она знала, что вероятное удушение дымом можно было считать милосердным. Тело прогорело насквозь, стиснутые кулаки были подняты, как это обычно бывает у жертв огня. Жар сокращает мышцы, оставляет впечатление, будто жертва погибла, кулаками отбиваясь от пламени.

Она подняла камеру и сделала еще несколько снимков.

— Как это он оказался здесь один? — спросила она вслух. — Температура ночью была ниже нулевой. Бродяги используют такие дома как укрытие, а этот к тому же пользовался славой наркопритона. В предварительных отчетах сказано, что на третьем этаже были найдены одеяла, пара старых стульев, даже небольшая электроплитка.

Петерсон промолчал, когда Рина присела на корточки рядом с телом.

— Видимых травм нет?

— Насколько можно судить. Может, что-то всплывет при вскрытии. Думаете, кто-то устроил пожар, чтобы замаскировать убийство?

— Это было бы не в первый раз. Но сначала надо исключить несчастный случай. Почему он здесь один? — повторила Рина. — Когда вы его опознаете? Ну, хоть приблизительно?

— Может, удастся снять отпечатки. А может, опознаем по зубам. Несколько дней.

Как и О’Доннелл, Рина вынула блокнот и сделала несколько набросков в дополнение к фотографиям.

— Ваше мнение? Мужчина, примерный рост — пять футов десять, ну, может, одиннадцать дюймов. Никто пока не сумел связаться с владельцем здания. Разве это не любопытно?

Рина начала делать разметку, разбивать площадь на квадраты, как это делают археологи на раскопках. Ей предстояло снимать слои, просеивать, документировать и упаковывать. Прожженное пятно на дальней стене подсказывало ей, что там использовали катализатор. К тому же выводу пришел и дознаватель из пожарного департамента. Она взяла образцы, спрятала их в конверты, надписала.

Электрические лампочки у нее над головой частично оплавились. Рина сфотографировала потолок и пятно на стене. А потом она пошла по следу, с трудом продвигаясь в хлюпающих водой обломках. Четыре точки, решила она, стараясь представить себе, как здание выглядело до пожара. Необитаемое, полуразрушенное, предназначенное на снос.

Рина провела пальцами в перчатке по обугленной древесине, собрала еще несколько образцов. Потом она закрыла глаза и принюхалась.

— О’Доннелл! Я тут наверху нашла признаки множественных точек возгорания. Наличие катализатора. В полу много трещин и вмятин для скапливания.