важное для меня. Настолько важное, что я гребу руками, тянусь изо всех сил к свету. И в один момент выныриваю из океана пустоты.

– Ммм, – стону, пытаясь открыть глаза.

– Саид, – раздается знакомый голос откуда-то сбоку, затем кричит кому-то, – Врача сюда!

Мелко моргаю, пытаюсь пошевелить рукой и приподняться, но при каждом движении кружится голова. Мысли муторные, подернуты пеленой.

– Ну-ка, – открывает мне глаза незнакомец в белом халате, – реакция есть, это отлично. Вы помните, как Вас зовут?

Вроде бы ко мне обращается.

– Саид, – хриплю с надрывом.

Горло отвыкло издавать звуки, так что я сам морщусь, что за карканье раздается из моего рта. Поганое состояние.

– А этого мужчину знаете? – кивает на брата, сидящего на стуле.

– Да, – моргаю, – Шамиль, брат мой.

– Хорошо, – чему-то радуется врач, а меня снова утягивает в темноту.

Вот только теперь по-другому, я не чувствую, что тону, только будто плыву на поверхности, готовый в любой момент выйти из воды.

– Что с ним? – слышу панику в голосе старшего.

– Обычный сон, Шамиль Саидович, – ухмыляется доктор, а дальше я уже не слышу.

Прихожу в себя только от голоса Игната. Открываю глаза и вижу его, сидящего на том же месте, что и ранее Шама.

– Где Рита? – спрашиваю главный вопрос, что мучает меня.

Есть что-то еще. Я будто что-то забыл и не могу вспомнить.

– Какая Рита? – хмурится он и смотрит на меня непонимающе.

– Моя, – приподнимаюсь на локтях, недовольный тугостью своих соображений.

Каждая секунда на счету. Черт, сколько же я провалялся здесь. Еще и ноги еле слушаются.

– Не усердствуй, – толкает он меня обратно на кровать, а вот насчет девчонки моей ничего не отвечает.

Черт, зря не сказал ему раньше. Ничего, позвоню Владу, он порешает. Ложусь обратно на кровать и трогаю голову.

– Черт, – стискиваю переносицу, стараясь таким образом уменьшить боль, – что произошло?

Игнат хмурится, словно мой вопрос ему не по душе.

– Нас машина сбила, – говорю сам, – девчонка жива?

У меня горький ком в горле. Стыдно, что только сейчас о ней подумал. Что бы ни говорил до аварии брат, но я точно знаю, как дорога ему Юля. Вижу, как напрягаются его челюсть, сжимаются зубы.

– Жива, – отвечает он коротко, успокаивая тем самым меня, я даже выдыхаю с облегчением, – только…

Крутит пальцем у головы.

– Что? – не понимаю, о чем он.

– Память потеряла, – усмехается он, будто по нраву ему это, а я хмурюсь.

Игнат пару раз глубоко вдыхает-выдыхает, а меня осеняет.

– Неожиданно, – вдруг вспоминаю слова Юли и чувствую, что нужно сказать брату об этом, – слушай, я сказать тебе хотел, ну, насчет того дня.

Самочувствие мое оставляет желать лучшего, но я держусь из последних сил, чтобы не скатиться в темноту снова.

– Всё потом, – замечает мое состояние Игнат и давит мне на плечи, – ты лучше отдыхай, скоро родичи заявятся, силы тебе понадобятся.

Настораживаюсь, тут же забывая свою речь.

– Ты сказал маме? – этого еще не хватало, столько проблем нужно разгрести, – она нас убьет, Игнат.

– Я сказал им сегодня, – качает старший головой, – ты пришел в себя, так что отделаемся малой кровью.

Черт. Просто так он бы не стал выдавать меня предкам. В голове мелькают воспоминания аварии, нестыковки и многое другое.

– Кто нас сбил? – задаю вопрос для формальности больше, почему-то уверен, что это было по мою душу, – это был не случайный наезд, брат, я бы сказал, что четко и профессионально спланированный. Дай угадаю, пострадавших в той машине не было?

Если мои подозрения верны, то что-то намечается. Просто так устранять меня Пархоменко не стали бы. Есть, конечно, вероятность, что это недруги Игната, но с учетом пожара в моем клубе, верится в эту версию с трудом.

– Тачку ту не нашли, – совершенно не удивляет меня, – но у нас есть зацепка, клуб Пархоменко помнишь? Один из пассажиров засветился там. Нужно лишь достать оттуда камеры. Наверняка, они там есть. Не могут не быть.

По мере того, как брат говорит, у меня в голове выстраивается логическая цепочка.

– Клуб «Лилия»? – вижу, с каким подозрением смотрит на меня брат, – отлично. Дай-ка мне мой телефон, что-то среди вещей не нашел.

Как же я мог забыть, кому принадлежит этот тематический клуб. Если пожар и наезд подстроил Антон, то из мести. Наверняка как-то просек, куда ходила Ритка и с кем проводила время. Если же Пархоменко старший, то вот его мотивы мне совсем неизвестны. Он – темная лошадка, и с этим мне еще предстоит разобраться.

И я чувствую предвкушение, как воздам их семейству по заслугам. Никто не смеет пугать мою женщину. Надо будет узнать у Влада, где она. Пусть следят.

– Алло, Казим, приветствую, – придаю голосу бодрости и уверенности, в наше время и в такой ситуации нельзя быть и казаться слабым, – все в силе? Как договаривались, только просьба есть. Крайний мой приход тоже включи. Все, как обычно, ты меня знаешь.

Удача, что в клубе работает мой бывший лояльный мне сотрудник. Специалист по камерам. Готов иногда оказывать услуги за N-ную сумму денег, что сейчас мне весьма на руку.

– Без проблем, Саид, – отвечает тот лениво, – все готово через часик будет. Как обычно, на том же месте в шесть.

Сбрасываю звонок, нахожу номер его карты, печатаю рядом адрес и показываю Игнату.

– На этот номер переведи эту сумму, – смотрю на него со всей серьезностью, такое дело запороть никак нельзя, – записи на флешке будут ждать по этому адресу. Нужно будет забрать их ровно в шесть вечера, у тебя будет на скачивание только полчаса. Записи самоликвидируются по истечении этого времени, так что…

Не договариваю, все и без слов было понятно.

– Интересные у тебя развлечения, брат, – встает, – главное, чтобы они не привели нас к плачевным последствиям.

– Уже, – печально усмехаюсь, трогая поврежденную ногу.

Она болит даже под таблетками, так что не идиот, понимаю, что ее сохранность – чистое чудо.

– Мы оплатим лучших врачей, на ноги тебя поставят, – злится Игнат, по глазам вижу.

– Это не самое важное, – сейчас это для меня совсем не в приоритете, – найди мне Риту, Игнат. Пусть за ней присматривают.

Мне так спокойнее будет. Вдруг со мной что случится, пусть он знает, что она дорога мне.

Нехотя кивает, но соглашается. Принимает мое решение.

– И еще, – добавляю, когда он уже уходит, – никто не должен видеть все записи, посмотри сам, и…

Не хватало еще, чтобы кто-то пялился на обнаженное тело моей кошечки.

– Что? – оборачивается, ждет моего ответа.

– Буду благодарен, – наклоняю голову набок, – если вычленишь только нужное.

Снова смотрю на него,