class="v">Загляни — увидишь

Звездочку свою!

Елка пахнет счастьем,

Счастье пахнет елкой…

Есть на елке место

Разным чудесам!

Загляни поглубже

В узенькую щелку.

Что такое счастье,

Ты узнаешь сам.

Кажется, они знали, что такое счастье. И Том, и его подруга, одетая в сиреневато-розовое платье и так и светившаяся сиреневым светом. И вот что удивительно: кто бы ни взглядывал на нее, почему-то сразу начинал слышать флейту. И так уж мелодия флейты и не оставляла его, пока он ее видел, даже мысленно, эту Старую Девочку. И так уж потом навсегда. Кто вспомнит Старую Девочку, сразу вспомнит мелодию флейты. Старая Девочка… Да, так ее и звали. Потому что тысячу лет назад она была такой же, как сейчас. Так все говорили. Ну, может быть, тысячу не тысячу, но давно… А как давно, — никто не помнил.

Они знали, что такое счастье, и Том, и Старая Девочка, но, похоже было, что сейчас у них произошла маленькая размолвка.

— Наконец-то ты нас рассудишь — сказал Том Помпончику. — Понимаешь, она не хочет идти к Волшебникам. Не хочет ничего желать. Упускать ТАКУЮ возможность?!

— Ну, а ты пожелал что-нибудь? — спросил Помпончик.

— Ну, я… Что я один-то, без нее? Я, во первых, еще не выбрал. Ведь они исполняют всего одно желание. Так-то — такая ответственность! Попробуй-ка выбери…

— Ты все-таки торопись, а то новогодняя ночь кончится.

— Торопись… Ну да, но… как же я без нее?

— Том, милый, ты иди и желай. А я не пойду. Я ведь хочу только одного: чтобы было то, что есть, и не было бы того, чего нет. А для этого мне не нужны волшебники.

Так сказала она, Старая Девочка.

— Ну, ты слышишь? Чтобы было то, что есть. И не было бы того, чего нет… То, что есть… Мало ли, что есть… Крокодил с Бабой Ягой тоже, между прочим, есть.

Старая Девочка как-то странно улыбнулась, но ничего не сказала.

— Вот ты улыбаешься и ничего не говоришь. А между прочим, можно пожелать даже и Правителя чуть получше нашего.

Тут Помпончик бросился прикрывать подушкой телефон. А Старая Девочка вздохнула и сказала:

— Том, милый, я же не говорю тебе, чтобы ты не шел. Иди и желай. А я буду ждать тебя. Только возвращайся поскорей.

И вот Том вздохнул, помедлил и вышел. И Помпончик с ним. Ему, кажется, все равно было, идти или не идти к Волшебникам, но не хотелось оставлять друга одного. А к полуночи они надеялись вернуться.

Уже позади городская черта. Лес. Где-то там, в середине леса, огни волшебников. А пока в лесу только угадывается какой-то таинственный подсвет. Он манит все глубже, все дальше…

Как только Правитель и его свита покинули лес, как только настала Тишина, Огни засветились снова и ждали каждого, кто подойдет к ним в тишине. Том шел. Он все еще не выбрал желания. Он все еще перебирал возможности. Но сейчас выберет, выскажет и вернется. Он не любил расставаться со своей подругой. Он уже скучал. Время от времени он оборачивался и видел ее сиреневое сияние — и был совершенно спокоен. Она здесь, вот она. Ведь слышна флейта.

Он сделал еще шаг, еще несколько шагов.

— Ну, так как, Помпончик, что же мы пожелаем? — спросил Том и повернулся к своему другу. — Но… Помпончика не было. — А… Что это? Где ты? — очень забеспокоился Том. Девочка моя, куда он пропал? — обратился он, как всегда в трудную минуту, к своей подруге.

Но никакого сиреневого сияния он не увидел. И — никакой флейты. Все исчезло. Вот тебе и новогодняя ночь и праздник исполнения желаний!.. Полная тьма. И вдруг эту тьму прорезали три огня — один рубиновый и два зеленых.

— У тебя осталось желание, — сказали Огни. — Пожелай, и мы исполним его.

"Так вот оно что… Вот как встречаются с волшебниками… Ну, конечно, у меня есть желание. И мне уж совершенно не надо выбирать. Теперь ясно, чего желать. Только одного: увидеть ЕЕ, узнать, что с ней ничего не случилось.

— Ну, что же, увидишь, — услышал он в ответ.

И тут зазвучала удивительная музыка. Нет, не флейта. Это были высокие хрустальные перезвоны органа. Это были звенящие колокола — так пели хрустали в царстве Волшебных Зеркал. Прямо из музыки возникло мерцающее голубовато-розовое сияние. Это переливались и звенели льды в царстве Снежной, в царстве Хрустальной Королевы. Среди светящихся ледяных звезд Том вдруг различил саму Королеву в прозрачном голубом плаще, с серебряной короной на голове. И вдруг с замиранием сердца он подумал, что Снежная Королева совсем не страшная, а прекрасная. У него даже вытекла слеза из глаза и тут же превратилась в сверкающую хрусталину, которая со звоном упала. А Снежная Королева подняла на него свои совершенно прозрачные глаза и сказала, мгновенно отвечая на его мысли:

— Смотря для кого. Одним я страшная, другим прекрасная.

— А на самом деле? — как-то сдавленно, шепотом спросил Том.

— Что такое "на самом деле"? — тихо спросила она в ответ, и продолжила — То, что на самом деле, ты увидишь в моих волшебных зеркалах.

Прямо за ее спиной от земли до неба открывалось огромное неподвижное зеркало. В нем отражалось, хранилось и удваивалось все сияние, собранное в Царстве. Удваивалось? Нет, утраивалось и удесятерялось! Ибо в этом огромном зеркале отражалось другое зеркало, а в нем еще одно и еще одно. И все это сияло, звенело и пело.

— Для того, кто может выдержать мое сияние, я прекрасная, — раздался хрустальный голос.

И Том вдруг почувствовал, что еще одна капля, и он не выдержит, сердце его разорвется. Но тут раздалась до боли родная, знакомая до тоски и счастья мелодия… Флейта… Ее флейта!.. Ее ни с чем не сравнимое сиреневое сияние. И тогда Том заплакал навзрыд, как маленький, но слезы его уже не превращались в хрусталинки. Он почувствовал тепло среди сияющего льда и увидел прямо перед собой свою любимую. Она стояла и протягивала к нему руки.

— Том! Том! Где ты? — расслышал он уже совсем близко. Он бросился к ней навстречу и… со всего размаха ударился о зеркальное стекло. Раздался какой-то стон хрусталя. Все погасло и замолчало. Стало совершенно темно. Потом чернота превратилась в сизые сумерки.

И в этой сумрачной тишине прозвучал голос