До того Валере везло не так чтобы очень. Почти закончив военно-морское училище в Петербурге, он обнаружил, что погоны лейтенанта ВМФ больше не ведут к процветанию, и начал судорожно искать способ сойти с поезда. Получилось это лишь одним способом, для курсантов тех времён стандартным: пьянка, умышленное попадание в лапы патрулю, гарнизонная гауптвахта, отчисление «за дискредитацию» и служба в морской пехоте в Заполярье, правда, всего год, до выхода в запас в звании старшего матроса.

Сам из Мурманска, он вместо возвращения на родину направил свои стопы в Первопрестольную, в поисках судьбы и лучшей жизни. К счастью, не с нуля, был у него там друг Володя, с которым вместе учились в спортшколе, деля одну парту, вместе занимались самбо. Друг уже давно перебрался в столицу с отцом-военным и теперь вроде как был «при делах» и звал туда не раз.

Друг не подвёл, Валеркиному приезду обрадовался, отметил его как следует и помог устроиться на первых порах. «Дела», при которых друг оказался, были уж очень специфические, а Валера в чистый криминал пока не рвался, поэтому друг нашёл ему место на стороне. Влияния Володи, которого за поведение, за прошлое и физические габариты в миру знали теперь больше как Вову Самбиста, хватило на то, чтобы устроить Валеру на особых правах в «прикрученное» агентство по недвижимости, обслуживающее интересы той самой ОПГ, где Самбист числился далеко не на последнем месте.

Жизнь более или менее наладилась. Затем агентство вывалилось из-под прямого контроля группировки и было поглощено другим агентством, крупным и хорошо известным, которое крышевалось людьми в погонах и больших чинах, кому Вова Самбист со товарищи были совсем не конкуренты, почему они и предпочли просто отойти в сторону, сохранив лицо. Для самого Валеры это сработало только в плюс, доходы выросли, ну и с Володькой отношения не испортились — дружба у них была настоящая, с детства, какая не портится обычно.

Денег ему хватало. Не то чтобы купался в них, но снимать терпимую квартирку получалось, выбираться куда-нибудь с девушками, одеться, ну и на машину набралось — далеко не новую, но вполне приличную полноприводную «Импрезу» с турбомотором, о какой мечтал давным-давно. Так и жил не тужил до тех пор, пока не познакомился с Ксюшей.

Ксюша излишней застенчивостью не отличалась, и уже после второй их встречи Валера оказался у неё в постели, несколько разочарованный обильным дряблым целлюлитом и некрасивой отвислой грудью с огромными бледными сосками. Зато эта постельная встреча вдохновила его тем, что Ксюша намекнула на длительные и серьёзные отношения, в том виде, каком она их понимала. Он не стал отнекиваться, подозревая, что уцепился за хвост капризному зверю удачи — и не прогадал. Свадьбу сыграли вскоре, а со временем и грудь с целлюлитом исправились — пластическая хирургия творила чудеса напропалую. Заодно и лицо во многих местах подправили, лучше стало. По крайней мере, кличка «Лошадка» стала от неё отлипать, а в светских тусовках всё чаще стали называть её за глаза Псюшей — за склочность.

К тому же что Валеру удовлетворяло полностью, Ксюша оказалась женщиной «общественно активной», то есть могла перемещаться с одного мероприятия на другое месяцами, вовсе не настаивая на присутствии мужа, который ей бы даже там мешал, отвлекая от главного — от самой себя. А Валеру же взял под крыло тесть, Пётр Витальевич Братский, работавший на таких вершинах государственной пирамиды, о каких иной гражданин и не слышал, что такие вершины вообще бывают. Не то чтобы Пётр Витальевич полюбил Валеру как сына, он, кроме себя, никого не любил и регулярно ему напоминал, что «с помойки тебя взял, и моей милостью живёшь», но и милостей было много. И уже через полгода после свадьбы Валера возглавил новую строительную компанию, на которую как из рога изобилия посыпались государственные заказы.

Работа была денежная, несложная и пожалуй что и непыльная, к каким чаще всего относится известный термин «синекура». Валере хватило ума (а ума ему хватало почти всегда, дураком он вовсе не был) нанять нескольких толковых профессионалов и платить им достойным образом, поэтому на нём остались лишь контрольные и представительские функции. Ну и прибыль он должен был извлекать и делить — две трети Петру Витальевичу и треть им самим с Ксюшей. Впрочем, треть тоже была куда как велика: Пётр Витальевич потрошил госбюджет железной рукой, не стесняясь, и ни в чём себе не отказывал, так что на работу Валера ездил теперь не на хулиганской «Импрезе», а на аристократическом «Рэйндж Ровере» или продвинутой БМВ седьмой серии. Да и работа была не столом в агентстве, в общей комнате, а огромным кабинетом с панорамным видом на Москву-реку и здание МИДа. При этом он отдавал себе отчёт в том, что его необходимость для ведения дела нужна была чисто номинально. Посади в его кресло манекен, и эффективность работы не изменится. Но это знал он сам, а для окружающих был «успешным бизнесменом», и такой статус ему нравился.

Личная жизнь тоже наладилась. Окончательно свихнувшаяся на тусовках Ксюша хоть и была ревнива, но мужа видела редко, а он же выдумал себе массу командировок на объекты, разбросанные по всей стране, за время которых и отрывался, ни в чём себе не отказывая, впрочем, редко при этом на самом деле Москву покидая. Снимал он себе пристойную квартирку в центре, куда и водил девиц вроде стриптизёрш или даже вовсе официанток — «гламурных» он не любил, поэтому, собственно говоря, и не попадался, наверное.

Единственной трудностью в жизни Валеры были семейные визиты в резиденцию тестя и тёщи по большим праздникам. Долгое сидение за столом, во время которого тесть рассказывал всё больше о своей бесконечной мудрости, а тёща «грызла мозг», как определял этот процесс он сам, избегая нецензурных определений. Но, к счастью, такие обязательные визиты совершались в год не чаще четырёх или пяти раз, так что перетерпеть их было реально. И последние годы жизни можно было считать вполне благополучными — хорошие деньги, поездки, дом на мысе Антиб и квартира в Лондоне, в Вест-Энде, — в общем, жить можно. Так и жили, беспечно и бездетно, ни в чём друг друга не стесняя.

Не расстался Валера и с Вовкой Самбистом, который тоже заметно цивилизовался и звался теперь Владимиром Аркадьевичем. Теперь он уже возглавлял свою группировку, после безвременной кончины предшественника, процветал и даже косил под «успешного бизнесмена», хоть и не слишком активно. Впрочем, он остался завзятым холостяком, любителем саун с девицами и дорогих борделей, какие интересы делил с ним и Валера, так что время они проводили вместе и весело. К тому же Самбист связей в кругах «коллег» имел немало по всей России, поэтому несколько раз оказывал серьёзные услуги компании «Спецмонтаж», которую Валера и возглавлял. В общем, дружба крепла.

Сегодня он проснулся по будильнику, в пустой супружеской спальне, совершенно один. Ксюша улетела на Лазурный Берег на какую-то то ли свадьбу, то ли развод, но всё это должно было отмечаться на борту огромной яхты. Звала и его, всё по-честному, и он бы даже полетел, поскольку с хозяином вечеринки был в приятельских отношениях, но на этот раз действительно не смог, дела держали. Тесть на завтра организовал его встречу с «большим человеком», заведующим федеральным имуществом, и разговор шёл о передаче в управление немалого количества объектов. Если бы Валера это пропустил, то папа Братский компанию «Спецмонтаж» разорвал бы и съел, а скорее всего, выкинул бы оттуда Валеру без всякой пощады. Речь шла о миллиардах.