В ординаторской Маша сразу закрылась, боясь что ей могут помешать. Зашторила окна, села на диван и придвинула к себе журнальный стол. На него она выложила все письма. Взяла первый попавшийся конверт, вскрыла его и начала читать:

«Маша, сегодня я впервые рассказал тебе о своих чувствах. Было трудно и немного боязно, но я решился. А ты уехала… Твоя бабушка сказала, что навсегда. Я знаю, что никогда не нравился ей, но сегодня она была особенно жестока. Зато ей очень нравится твой Антошка, плохо же она разбирается в людях, но не об этом я хочу тебе написать. Если ты получишь это письмо… нет… точнее когда, ты получишь это письмо, найди минутку и напиши ответ. Напиши мне, что чувствуешь. Дай надежду или прогони навсегда. Если ты дашь мне шанс любить тебя, я клянусь, что сделаю все, чтобы мы смогли быть вместе. Безгранично любящий тебя, твоя Стас».

Закончив читать, Маша разрыдалась, но вскоре, успокоившись продолжила. Вскрывая конверт за конвертом, она словно погружалась в то прошлое, когда Стас учился жить без нее. В какой-то момент, она даже ощутила его боль.

В письмах он писал обо всем, что происходило в его жизни. Писал о первой травме, о первой пятерке, о девочке которой он признался, что всегда будет любить только Машу. Письма дышали юношеским максимализмом, он верил, что однажды добьется успеха и придет к своей любимой, успешный и знаменитый. Он писал, как скучает, как ходит по тем местам, где любила гулять она. Писал стихи Асадова, отражающие его собственное состояние. Было среди них и письмо, которое он зачитывал ей в больнице.

Маша читала и заливалась слезами, продолжая вскрывать конверт за конвертом. «Сегодня был звездопад. Я загадал, чтобы ты была счастлива». Строки мелькали перед глазами, слезы, размывая ровные буквы, капали на пожелтевшие страницы. Маше казалось, что она пережила свою жизнь заново, вместе со Стасом, будто никогда и не покидала его.

В последнем, как он и обещал, она нашла картонную медаль, и записку: «Это все ради тебя». Когда наступило утро, Маша была раздавлена. Она жалела о том, что не получила этих писем раньше. Ведь столько времени прошло, они так много наделали ошибок… а теперь уже слишком поздно что-то исправлять…

В дверь постучали. Маша вытерла слезы и открыла. На пороге стоял Давид.

- Ты едешь домой? – равнодушно спросил он.

- Да.

Маша сменила больничный халат на теплую куртку, взяла свою сумку и вышла. Давид, шел рядом, молча, не зная как начать разговор. Только в лифте, он посмотрел на Машу и спросил:

- Ты уходишь к нему?

- Нет. Я остаюсь с тобой.

Давид обнял ее и вскользь поцеловал.

Они вышли из больницы, и шли к машине, когда вдруг одновременно остановились. Дорогу им преграждал Стас. Он с болью посмотрел на Машу, и без ненависти на Давида.

- Я жду в машине. – Понимающе сказал Давид, и оставил их наедине.

Маша подошла к Стасу.

- Ты прочитала? – первым делом спросил Стас. Маша услышала, как дрогнул его голос, но сдержалась от желания броситься на шею и расцеловать.

- Это нечестно, с твоей стороны и очень жестоко. Я давно приняла решение, и это ничего не изменит. Мы можем долго обманывать самих себя, но мы никогда не обманем судьбу…

Стас взволнованно схватил Машу за руку и попытался притянуть к себе, Маша отстранилась. Тогда он протянул руку и смахнул слезу с ее бледной щеки.

- Маш. Я люблю тебя. И всегда любил. Это чувство настоящее и его не вырвать из сердца. – Упрямо сказал Стас.

- И я люблю тебя. Стас, люблю больше всего в жизни… Наверно даже больше, чем саму жизнь. Но это неправильно. Эта любовь другая, она больная. Она приносит только разочарования. А я так устала. Я хочу жить дальше.

- С ним? – Стас кивнул в сторону машины.

- С ним. Или с другим, не важно. Только без тебя… Слишком многое встало между нами. Понимаешь, это не вырвать как лист из тетради. Наверно нам все же пора поставить точку. Не искать встреч и попробовать отпустить друг друга. Может так будет правильно.

- Но я не хочу ставить точку! – Эмоционально воскликнул Стас. - Я вернулся в Россию, к тебе. Я мечтал подарить тебе весь мир, я живу только ради этого. Ради тебя, Маш.

Маша коснулась рукой его щеки, и прошептала:

- Любимый… твой мир слишком жесток для меня. Прости, но так будет лучше…

Маша развернулась, быстро дошла до машины и села. Она видела, что Стас продолжает стоять на том же месте, провожая ее потерянным взглядом, а она ничего не может поделать, поэтому продолжает плакать.

- Маш. – Голос Давида вернул ее в реальность, Маша посмотрела на него, сквозь пелену слез, задумчиво и оценивающе. – Все в порядке? Вы все решили?

- Лучше провести один день с любимым человеком, чем всю жизнь с нелюбимым. – Как в бреду, неожиданно для самой себя пробормотала Маша, и резко воскликнула. - Останови машину!

- Что?

- Машину останови! Старый пройдоха, он был прав!

Давид резко затормозил. Маша распахнула дверь и выскочила. Стас продолжал стоять на том же месте, не понимая, что происходит. Маша уже не плакала, она улыбалась, только не высохшие слезы блестели на ее глазах. Несколько мгновений они стояли друг напротив друга, и в один момент Маша сорвалась с места и бросилась ему на встречу. Она была совсем близко, когда Стас нерешительно сделал шаг и раскинув руки, легко подхватил ее.

- Лучше один миг с тобой, чем целая жизнь с другим. Любимый. – прошептала Маша.

Крепко прижимая Машу, Стас поцеловал ее, а она счастливо заулыбалась. Давид вышел из машины, с улыбкой посмотрел на трогательные объятия, и крикнул:

- Будьте счастливы. Берегите друг друга.

Он уехал, а Маша и Стас, еще долго стояли посреди дороги, крепко обнявшись, боясь разомкнуть объятия. Они боялись отпустить друг друга даже на мгновение, даже на один вздох.

Эпилог.

Прошло полтора года.

В больничной палате, на койке, Маша кормила новорожденную девочку. Виктория, они назвали дочь Викторией. Так пожелал Стас. Он считал, что она их первенец и она их заслуженная победа над судьбой. Они так долго шли к своему счастью, и ребенок стал самой дорогой наградой за все слезы и разочарования.

Маша выглядела уставшей, но счастливой. По телевизору шел последний матч Чемпионата России. Она не слышала, что говорили комментаторы, но внимательно следила за игрой. Она часто посещала с мужем все соревнования. Вчера вечером, пока она мучилась в родах, Стас терпеливо сидел рядом и держал любимую за руку. Когда палата наполнилась детским криком, Стас с нежностью посмотрел на девочку и гордо сказал:

- Она наша с тобой победа – Виктория.