– По-моему, ты все отлично поняла, Эмили, – произнесла Малина, и я отметил, что ее польский акцент звучит заметнее, чем по телефону, возможно, из-за того, что она сердилась.

Эмили опустила глаза и что-то невнятно пробормотала.

– Мне не нужны твои отговорки! Немедленно попроси прощения у мистера О’Салливана.

Класс! Малина заработала еще несколько баллов в моих глазах! Но внезапно я очнулся: я вспомнил, что имею дело с ведьмами, и они могли спланировать это шоу заранее. Однако Эмили выглядела так, словно она охотнее согласилась бы совокупиться с козлом, чем приносить мне извинения, поэтому я искренне наслаждался происходящим – и плевать мне было на то, что они, вероятно, разыгрывают спектакль.

Другие покупатели таращились на ведьм, ни о нем не подозревая. Еще бы – от Малины и Эмили было трудно оторвать взгляд, правда по разным причинам.

Эмили замялась, и тогда Малина перешла в наступление: она понизила голос, в котором зазвучали грозные нотки, и прошептала:

– Если не извинишься, то я выдеру тебя прямо здесь, Эмили, клянусь тремя Зорями! Тебе предъявят обвинение в нарушении контракта – и тебя вышвырнут из ковена! Тебе мало неприятностей, Эмили?

Очевидно, это было еще хуже, чем совокупляться с козлом, поскольку вдруг оказалось, что Эмили чрезвычайно жалеет о своем поведении.

Она также выразила надежду, что я прощу ее неучтивость.

– Ничего страшного, – выпалил я, и обстановка разрядилась.

А Малина тем временем переключилась на меня:

– Мистер О’Салливан, мне безумно неловко за наше некорректное поведение. Простите меня. Я – Малина Соколовска. – Она ослепительно улыбнулась и протянула мне руку, затянутую в перчатку из коричневой кожи.

Я ответил на рукопожатие.

– Вы прощены, – сказал я, – хотя вы ни в чем не провинились. Если хотите, можете осмотреться или присаживайтесь за столик. Сейчас я подам чай.

– Вы очень добры, благодарю вас, – вымолвила Малина.

– Это займет пару минут.

– Превосходно! – Малина мягко подтолкнула Эмили к чайному уголку. – После вас, мисс, – добавила она.

‹Мне нравится блондинка, она тебя уважает›, – фыркнул Оберон.

Я занялся колдовским напитком для Эмили и обратился к Оберону, используя нашу телепатическую связь:

‹Да, она решила вести себя достойно, и я с радостью буду ей соответствовать – до тех пор, пока у нее будет такое желание›.

‹Ты ей не веришь?›

‹Нет, конечно! Даже вежливая ведьма всегда остается ведьмой. На ее волосы наложено заклинание, которое заставило бы меня отдать ей все что угодно! Кстати, ничего у нее не бери, Оберон›.

‹Ты полагаешь, она может вытащить из-под куртки колбасу или еще что-нибудь вкусненькое? Она не знает, что я здесь?›

‹Она как раз в курсе. Эмили наверняка ей проболталась›.

‹Ну и ладно! А если серьезно, как думаешь, у нее припасена для меня волшебная колбаса?›

‹А ты сумеешь отличить ее от обычной? Ты же считаешь, что в любой колбасе заключено волшебство›.

Я испытал нечто сродни магии, когда принес Эмили чай. Я поставил перед ней чашку, и она, не поднимая глаз, осушила ее до дна, несмотря на то что настой был горячим.

Потом Эмили резко встала.

– Прошу меня простить, – произнесла она и покинула магазин, не сказав более ни единого слова.

– Здорово! – вырвалось у меня. – Малина, вы не могли бы приходить с ней каждый день?

Малина рассмеялась гортанным смехом и хлопнула себя ладошкой по губам.

– О, мне не следовало смеяться! Просто я вам сочувствую. Эмили немного невоспитанна.

– Но почему же она тогда с вами?

Малина вздохнула:

– Это длинная история.

– Разве вы не слышали, что я друид? Я обожаю всякие истории.

Малина огляделась по сторонам. В магазине оставалось еще пара-тройка покупателей, которые изучали оккультные книги. Какой-то неряшливый тип поплелся к стойке, прищурился и принялся изучать наклейки на флаконах.

– У вас чудесный магазинчик, но мне кажется, сейчас не самый подходящий момент для подобных бесед.

– Что? Вы имеете в виду моих клиентов? Перри с ними разберется. – Я бросился к стойке и водрузил на нее табличку «ЗАКРЫТО».

Парень оторопел, но отступать, похоже, не собирался.

– Эй, чувак, вы что, закрываетесь? – затараторил он, насупившись. У него что-то было на уме. – Послушай, приятель, у тебя есть что-нибудь медицинское… растительное? Ты же понял меня, да?

– Нет, извините.

Увы, безмозглые придурки никогда не оставят меня в покое!

– Не для меня. Клянусь. Это нужно моей бабушке.

– Попробуйте зайти на следующей неделе.

– Ты серьезно?

– Нет.

Я повернулся к нему спиной, отодвинул стул, сел рядом с Малиной и внимательно на нее посмотрел:

– Вы обещали рассказать, почему терпите присутствие Эмили в своем ковене.

Неряшливый парень встрял в наш разговор прежде, чем ведьма успела мне ответить.

– А у вас очень красивые волосы, – заявил он, уставившись на Малину.

Ведьма раздраженно попросила его убраться восвояси, что он и незамедлительно сделал. Малина в притворном смущении поправила золотистые локоны и что-то пробормотала себе под нос – несомненно, снизила мощь заклинания. Наверное, она забыла про свои колдовские чары.

Я сделал вид, что ничего не заметил.

Малина выгнула бровь:

– Вы действительно этого хотите, мистер О’Салливан? А если один из ваших клиентов услышит, как мы говорим о ковенах и ведьмах?

– Не забудьте, что я торгую оккультными товарами. Народ просто решит, что вы – викканка. И если кто-нибудь будет настолько груб, что прервет ваше повествование и начнет задавать глупые вопросы, мы скажем, что являемся членами ОТА.

Малина недоуменно наморщила лоб:

– ОТА?

– Общество Творческих Алкоголиков.

– Хорошо.

Я бросил быстрый взгляд на Оберона.

‹Видишь? Ведьмы!›

‹Ага! Может, она даст мне колбасу, только внутри будет брокколи!›

– Вообще-то речь идет об Обществе Творческих Анахронизмов, – произнес я, пытаясь сохранить серьезность после реплики Оберона, помешанного на колбасе. – Люди собираются вместе и переодеваются в соответствии со средневековыми обычаями, они даже устраивают сражения в доспехах, после чего закатывают пиршества. Сейчас многие романтизируют прошлое и наслаждаются ролевыми играми. Превосходное прикрытие, не правда ли?