Вытирая со лба пот, Макс предложил:

– Пройдемся вдоль берега.

– Хочешь узнать, откуда она вытекает? – уточнил Олег.

– Ага. Только аккуратнее – на край не наступайте. Почва непрочная – обвалится, и сваритесь. Там, похоже, очень горячо.

Не прошли и нескольких шагов, как под ногами захрустели кости. Почти сразу определили, чьи они: вытянутый зубастый череп мог принадлежать только гигантской ящерице. Еще через пару минут наткнулись на останки второго гиганта. Если учесть, что за все время подобного не наблюдали ни разу, закралось подозрение, что эта местность пользуется популярностью у тритонов, находящихся при смерти. Или просто совпадение. Или здесь скрывается что-то опасное, способное массово уничтожать даже чудовищ. В любом случае держаться стали еще более осторожно – где мертвая тварь, там и живые могут повстречаться.

Подниматься пришлось прилично – исток ручья обнаружился приблизительно на середине склона. В холме чернела рваная дыра неровного туннеля, оттуда вырывался пар и струилась вода. Скатываясь водопадом на дно промытого русла, она, постепенно остывая, неслась к срединной островной низине, чтобы пополнить тамошние болота и озера. Аммиаком здесь разило заметно сильнее.

– Бродяга говорил, что кипяток в этих местах из труб льется, как и на северном холме, а все по-другому оказалось, – заметил Олег.

– Меньше его слушайте, он балабол еще тот, – хмыкнул Кирпич. – Здоровая дыра – в такую даже поезд заехать сможет. И гнутая какая-то, будто взрывом повредило. Жаль, горячо там – не заберешься. Я бы посмотрел, что к чему.

– Будь там прохладно, ящеры бы туннель в свою нору превратили, – предположил Макс.

Кирпич поделился новыми фактами из своей биографии:

– Мы как-то раз на восток далеко забрались и на острове, где никто не жил, шахту нашли. Жаль, затопленная, но поныряли там с нормальной прибылью. Штук сорок стержней вытащили.

– Что за стержни?

– Да такие: с руку длиной, пятигранные, в пару пальцев толщиной. И металл прикольный: не сильно тяжелый, не ржавеет, сверкает и гладкий, как зеркало. Ничем их сломать не получалось, в огне тоже не раскалялись. Да и зачем портить – готовая дубинка ведь.

– Стены этой трубы тоже вроде металлические, – заметил Макс.

– Согласен, – кивнул Кирпич. – Но вот толку нам от этого не будет – ни разу еще не видел, чтобы кто-нибудь здешний металл хотя бы поцарапать смог, не говоря уже о том, чтобы кусок отломить.

– Люц смог, – тихо отозвалась Дина.

– Да ну! Чем же он отламывал?

– Он не отламывал – он поцарапал. У него кольцо было с очень твердым камнем, вот им и царапал.

– Наверное, алмаз, – предположил Макс. – Давайте дальше заберемся. Хорошо бы посмотреть, что здесь на вершине. Место хорошее, приметное.

Не прошли и нескольких шагов, как в кустах послышался треск, и в просвете показалась маленькая черная свинья. Неодобрительно уставившись на шедшего первым Макса, она недовольно хрюкнула и скрылась в зарослях. Маса выскочил было вперед с копьем на изготовку, но где там – в этих спутанных дебрях надо быть ящерицей, чтобы в догонялки играть.

– Эх! Какой шашлык ушел! – выдал Олег и прагматично добавил: – Надо было арбалет брать, а то патроны на охоту переводить жалко.

– Как они здесь выживают, среди ящеров? – удивился Макс.

– Наверное, трудно их ловить в таких зарослях. Бродяга про свинок рассказывал.

– Я помню. И даже пробовал.

– Интересно, их приручить можно?

– У масая спросишь. Когда он говорить научится. Если научится…

– У меня быстро научится, – пообещал Кирпич. – Я умные знания вбивать в башку умею и дело это люблю.

По пути прошли неподалеку от двух аналогичных источников горячей воды. Не поленились приблизиться, но ничего нового там не увидели – такие же черные зевы зловонных туннелей и горячие ручьи, промывшие глубокие русла. Выше местность начала стремительно преображаться. Поначалу под ногами перестало хлюпать, исчезла прелая лиственная подстилка, почва стала сухой, рыхлой, песчанистой. Пышные заросли исчезли, сменившись корявыми кустами и редкими невысокими деревьями. В сравнении с северным холмом, более-менее лесистым, южный оказался больше похож на пустыню. Растительности здесь хватало, но вся какая-то унылая, скудная.

Ручьи перестали встречаться – лишь изредка попадались русла, промытые дождевыми потоками. В одном из них привлек странный уступ, оказавшийся выходом на поверхность вершины притупленного конуса из тусклого металла. Ножом он не царапался, так что практического интереса не представлял – даже вооружившись алмазным кольцом, не один год придется работать, чтобы кусок отрезать. Это если повезет.

Пользуясь остановкой, Макс попробовал провести геологические изыскания, осмотрев камни в сухом русле. Исследование завершилось, не начавшись, по причине отсутствия камней. На острове их попросту не было – только мелкий песок и обломки ракушек. По склонам промоины они спрессованы в плотную массу, но, стоит отломить кусок, в руках рассыпается.

На мелководьях и то побогаче – там хоть можно найти ноздреватые булыжники из кораллового известняка.

До вершины было уже рукой подать, как вдруг Макс краем глаза засек что-то необычное. Повернул голову и не сразу понял, в чем дело, а когда понял, охнул:

– Смотрите!

Все обернулись, но ни один не смог сразу осознать увиденного – слишком банально выглядела находка. Обычный пенек, оставшийся от тонкого дерева, которых в округе росло не так уж мало.

До Кирпича дошло:

– Да тут лесоповал у нас. Кто-то говорил, что остров необитаемый? А?

– Может, бронзовые люди срубили… – неуверенно предположил Олег.

Дина, присев, потрогала срез, покачала головой:

– Их два года уже здесь нет, а дерево срубили совсем недавно. Наверное, и недели не прошло.

– Кто-нибудь мог от буя прийти и срубить, а потом стать диксом, или ящеры его съели, – высказал Олег новое предположение.

Гадать можно было всякое. При подробном осмотре обнаружились крупные стружки, оставленные либо солидным тесаком, либо топором. Значит, и впрямь не прошло и недели, иначе бы их при ливне унесло. Других признаков человеческой деятельности не обнаружилось, и это напрягло Макса больше всего.

Если дерево срубили, то куда оно пропало? Кострища не нашли – значит, не сожгли. Но что тогда? Унесли? Куда и для чего оно понадобилось? Кому придет в голову забираться на высоченный холм за тонким бревном или, скорее, толстой жердью, если внизу такого добра навалом?

Экспедиция готов? Но все они ходят к южному берегу, пробираясь оттуда к болотам за бамбуком и прочими дарами Большого. Почти голая вершина холма им неинтересна: ценной древесины нет, съедобного тоже ничего не наблюдается. Тогда зачем? Направили группу для серьезного исследования острова? Это плохо – тогда они неизбежно обнаружат город бронзовых людей и его новых обитателей.