Два укротителя, вооруженные длинными шестами-стимулами [12], торопливо проследовали через толпу к тяжелым решеткам в дальнем конце зала.

— Идем за ними, — сказал Нейл.

На кухнях гремела посуда, шипели сковороды и булькали котлы. В адском дыму и чаду трудились десятки поваров и сервиторов, спеша накормить тысячи зрителей Карниворы.

По большей части они готовили острые закуски и пироги, которые поднимались в грузовом лифте прямо к лавкам продавцов. Но приготавливали здесь и изысканные яства, предназначенные для важных персон. Эти блюда роскошно сервировались и доставлялись в шикарные ложи официантами в цирковых ливреях.

Кюс на секунду задержалась в дверях кухни. Она уже достаточно хорошо разобралась в запутанной системе переходов и коридоров Карниворы, чтобы понять: самый короткий путь к кавее лежал именно через кухню. И независимо от того, сколько псионических иллюзий она создаст, ей не удастся пройти незамеченной. Она сделала глубокий вдох и вспомнила одну из заповедей инквизитора: «Если не можешь спрятаться, не прячься. Иди на пролом».

«Если, конечно, не остается ничего другого», — уверенно добавила Пэйшенс Кюс. Она подрегулировала вокс и прошептала:

— Карл? Кто сегодня главный повар?

Получив ответ, она скромно поправила одежды, приняла надменный вид и пошла вдоль плит и разделочных столов.

Несколько помощников-поваров озадаченно посмотрели на нее, но они слишком боялись своего начальства, чтобы отрываться от работы и останавливать незваную гостью. Кюс уверенно ступала мимо начищенных стальных столов и лишь раз замедлила шаг только для того, чтобы снять крышку с большой кастрюли, кипящей на плите.

— Кто вы, черт побери?! — завопил старший повар, заметив ее.

Это был тучный мужчина с покрасневшим лицом — хороший признак для повара, с точки зрения Кюс. Передник туго обтягивал его широкую поясницу. Он подошел к Пэйшенс, оттолкнув по пути несколько замешкавшихся помощников.

Кюс проигнорировала его. Она подняла затянутую в перчатку руку и погрузила указательный палец в содержимое кастрюли. После чего, не поведя бровью, молча уставилась на перстень с лунным камнем.

— Я сказал…

— Я слышала, — оборвала повара Кюс и посмотрела ему прямо в глаза. — Вы Биндерс?

— Что?

— Биндерс, я говорю, Биндерс. Это вы? Мне говорили, что ответственный повар сегодня вечером Биндерс.

Мужчина в недоумении попятился.

— Нет, мэм, я Кутческа. Господин Биндерс сейчас в морозильнике, но я могу позвать его, если…

— Не важно. Кутческа. Я слышала, что вы прекрасно готовите. Прекрасно.

Повар покраснел.

— Мэм…

Кюс прошла мимо него к другой плите, где жарилось филе маринованных водяных черепах.

— Вы же понимаете, что ничего не может просто так оказаться на столе лорда-губернатора?

Кутческа пришел в замешательство.

— Лорд-гу…

— Все его кушанья должны быть тщательно проверены на наличие яда.

— Я… я понимаю, мэм! — воскликнул повар и посеменил следом. — Но его дегустаторы и личный диетолог уже обследовали кухню и…

— Мне это известно. Но незапланированная инспекция лишь усилит вашу внимательность, верно? — С этими словами Кюс склонилась над плечом помощника повара и ткнула кончиком указательного пальца в нежнейшее филе жарящейся черепахи. Затем она снова осмотрела кольцо. Словно заметив, как господин Кутческа уставился на нее, Кюс протянула ему свою руку:

— Аугметика, — сказала она. — Очень чувствительный сканер ядов. Если он обнаруживает след какой-либо отравы, результат высвечивается на мониторе кольца.

— Понятно, — кивнул Кутческа.

Кюс выставила мизинец левой руки.

— А вот в этом пальце — цифровая пушка узкого фокуса. Если я обнаружу яд, то буду вынуждена сжечь ответственного повара.

Кутческа задрожал:

— Могу вас заверить…

— О да, конечно. Проводите меня.

Кюс отправилась дальше, и Кутческа поспешил за ней. Она на мгновение остановилась, чтобы оглянуться на плиту, где жарилось черепашье филе.

— Кстати, многовато мускатного ореха.

Кутческа следовал за ней неотступно, терпеливо дожидаясь, пока Кюс тыкала пальцем во все блюда. Наконец, она потребовала вина, погрузила в него палец, а затем, удовлетворенно кивнув, осушила стакан до дна. По пути ее представили еще четырем старшим поварам, которые семенили за ними, переговариваясь тревожным шепотом.

Наконец, Пэйшенс обернулась к Кутческе.

— Эта дверь… — произнесла она, указав через плечо. — Там находится кавея? Я не ошибаюсь?

— Так и есть, мэм.

— Я очень обеспокоена. Животные… среди них инопланетные породы… содержатся в такой близи от кухни.

— Мы очень тщательно за всем следим, мэм… — начал было Кутческа.

— Мой дорогой старший повар, ксеносные вирусы и бактерии могут передаваться путями, подчас неизвестными науке. Я должна все проверить. — Кюс сняла одну из своих жемчужных сережек и вручила ее Кутческе. — Зажмите ее, пожалуйста, указательным и большим пальцами. Нет, руку распрямите. Выше. Вот так и держите.

Она пошла прочь.

— А что мне с ней делать? — выкрикнул он.

— Это сенсор моей аугметики, — сказала Пэйшенс. — Я войду в кавею и сниму показания, а затем сравню их с ответом этого модуля. Будьте осторожны, это очень хрупкое устройство. Руку прямо, пожалуйста. Все займет приблизительно минут десять. Вы ведь можете постоять так в течение десяти минут?

— Конечно, мэм.

— Отлично. И держите руку прямо, пожалуйста. Постарайтесь не шевелиться.

Костяшки ее правой руки были сильно ободраны — челюсть второго кланстера оказалась тверже, чем показалось на первый взгляд. Ручейки крови сбегали по тыльной стороне ладони и по золотой коже предплечья.

Необходимость нейтрализовать их задержала Кару, и ей пришлось спешить. Вначале по верхним мосткам галерки, а затем по каменной винтовой лестнице к запасному выходу, ведущему к нижним этажам. Свол перепрыгивала сразу через несколько ступенек и скользила бедром по перилам, оставляя на них полосы золотой краски. Карнивора продолжала сотрясаться от рева толпы и грохота аплодисментов.

Пробегая мимо одного из окон, Кара мельком взглянула на арену. Залитые кровью и усеянные телами, внешние логеумы опускались в свои ямы. Победители приветствовали зрителей, поднимая над головой окровавленные клинки.

Под грохот фанфар и крики «Кар-кар-карнивора!» на центральной площадке появились участники первой схватки, открывающей череду главных представлений этой ночи. Четверо профессиональных гладиаторов, вооруженные мечами и защищенные сверкающей броней, и четверо же ужасающе мощных «зеленокожих», явно накачанных какими-то препаратами. Все персонажи предстоящей бойни были прикованы к арене длинными цепями. По периметру главного логеума с лязгом поднялась усеянная шипами решетка. И тогда цепи разомкнулись.