— Где туалеты? — тяжело дыша, проговорил он.

Женщина за столом, наверное, решила, что он спятил или накурился травки. Она кинула взгляд через плечо на охранника, потом подняла глаза к потолку.

— Третий этаж.

Он побежал по лестнице с такой скоростью, на какую только мог отважиться, не привлекая к себе внимания. При этом на ходу оглядывал лица. «На нем был капюшон». Но день стоял холодный, и половина людей на лестнице были в куртках с капюшонами. Он увидел наверху перед собой человека в белой рубашке и джинсах, сворачивающего с площадки второго этажа; мысли его вернулись на крышу к пистолету. Он чуть не рухнул на лестницу. Но этот человек, в отличие от того, на крыше, был нордического типа, светловолосый и светлокожий.

Ник добежал до третьего этажа. Пронесся по обитому деревянными панелями круглому холлу, на который почти и не обратил внимания, потом по сверкающему белизной коридору, следуя указателю «туалеты». Он остановился перед дверью.

Ну и что теперь? Не мог же он ворваться в женский туалет. Ройсу это понравилось бы.

Дверь открылась. Ворчание сушилки для рук нарушило тишину библиотеки. Он напрягся, но из двери вышли две девицы студенческого возраста.

— Извините.

Они замедлили шаг, но не остановились.

— Не могли бы вы мне помочь. Я потерял подружку — нигде не могу ее найти. Не могли бы вы посмотреть?..

— Конечно.

Одна из девушек жизнерадостно улыбнулась, мол, рада помочь, и снова заглянула за дверь туалета.

— Там никого нет, — сообщила она.

Его сердце упало.

— Спасибо в любом случае.

Как только они исчезли из виду, он проскользнул внутрь. Туалет был пуст. Никаких следов Эмили — одни белые плитки, белые раковины, белые лампы, отражающиеся в безупречно белом полу.

Одна из дверей кабинок была закрыта, но не заперта. Его не покидало ощущение, что он совершает нечто порочное, но все же он раскрыл дверь. Кабинка была пуста, однако в унитазе что-то лежало. Он пригляделся. На краю того места, где сливное отверстие воронкой уходило в темноту, он увидел кончик серебристого сотового телефона, выглядывавшего из сточной трубы, как утонувшее сокровище. Неужели это телефон Эмили?

Резкий электронный звук разорвал тишину. Мгновение он тупо смотрел на сверкающий телефон в воде, потом понял, что звонит его телефон.

— Слушаю.

— Ник?

Напряжение отпустило его, когда он услышал голос Эмили. Ослабев от облегчения, он прислонился к стене кабинки.

— Где вы?

— В телефоне-автомате на лестнице. — Смущенная пауза. — Я уронила трубку в унитаз.

— Я ее нашел. С вами все в порядке?

— Да. Я думаю, этот тип меня потерял. А где вы?

— Иду к вам. Не вешайте трубку. — Он плечом открыл дверь, радуясь возвращению в легитимное пространство. Хорошо одетая женщина, шедшая по коридору, смерила его подозрительным взглядом. Он ухмыльнулся и повертел телефоном у виска, изображая слабоумного.

— Постойте. — В голосе Эмили послышалась паника. — Кажется, он возвращается. Встретимся в зале Соломона на третьем этаже.

Ник побежал. Выскочив из-за угла, он увидел что-то красное — оно мелькнуло в переходе из круглого холла в одну из галерей. Эмили? Он на секунду замедлил шаг. Пять туристок из Японии последовали за ней. А из галереи вышла пожилая пара. Невысокий, крепкого сложения человек в черной куртке быстрым шагом прошел мимо них, чуть не выбив палку из рук старика. Капюшон у него был откинут, и Ник увидел бритую голову и золотой блеск в левом ухе. Лицо, уже виденное прежде.

Он побежал.

Галерея Соломона представляла собой сумеречную комнату, уставленную книжными стеллажами и витринами. В середине комнаты располагался единственный стеклянный стенд, похожий на алтарь или табернакль, внутри которого почтительный свет проливался на громадную раскрытую книгу. Желтоватые страницы отражались в стекле, а черные буквы создавали дыры в отражении, позволяя видеть в них помещение сзади. Вот в стекле замелькала небольшая фигурка в красном, то появляясь, то исчезая из виду. Ник подумал, что сейчас увидит человека в куртке, который широкими шагами направится к ней.

В углу сидел охранник, лениво поглядывая на посетителей. Ник подошел к нему.

— Простите, но вон там человек — я, кажется, видел у него пистолет.

Панические интонации придавали достоверность сказанным словам. Охранник поднялся со стула, отстегнул кнопку на кобуре и двинулся по комнате, бормоча что-то в микрофон рации. Ник направился за ним, огибая стенд с другой стороны. Там он увидел Эмили, которая делала вид, будто разглядывает открытую книгу, при этом нервно стреляя глазами по залу. Она была так испугана, что увидела его, лишь когда он подошел чуть не вплотную.

— Ник! — Она бросилась к нему, обняла. Ее тонкие руки на удивление сильно обхватили его. — Я так испугалась.

— Опасность еще не миновала.

Ник положил руку ей на плечо и направил ее к выходу, следуя по краю помещения. В центре появился второй охранник, теперь они вдвоем разговаривали с человеком в куртке. Ник показал на него.

— Это он?

Эмили кивнула.

Они выскользнули из двери и поспешили к лифту. Никто из трех, казалось, не заметил их ухода, а Ник даже не оглянулся. Только выйдя из дверей на холодный ветер, гулявший по Сорок второй улице, он позволил себе расслабиться.

— Я провожу вас домой.

Они поймали такси. Ник не возражал, когда Эмили захотела расплатиться сама. Жила она недалеко от центра, на тихой улочке, где тесно посаженные деревья и незамысловатые фасады не могли скрыть скромного достатка за окнами. Эмили увидела оценивающий взгляд Ника.

— Это принадлежит музею. — Она смущенно улыбнулась. — Квартира дается на полгода, потом мне придется переехать в реальный мир. Мое время почти истекло.

Ник оглядел улицу — нет ли какой опасности, Эмили тем временем возилась с входной дверью. Они вошли и оказались в темноватом холле со множеством лестниц и дверей. Он прошел за ней на второй этаж. Ник не был уверен, что его пригласили, но она не возражала. Их шаги по ступеньками заглушала ковровая дорожка. Весь дом, казалось, был погружен в сон.

Тишину нарушил крик Эмили. Ник, отстававший от нее на две ступеньки, поднял голову. Она стояла перед дверью, ведущей, видимо, в ее квартиру, и смотрела на что-то, потом отошла в сторону, чтобы увидел и он.

Дверь была приоткрыта. Немного приоткрыта. Но гораздо шире, чем следует оставлять в Нью-Йорке. Расщепленная доска вокруг замка свидетельствовала о взломе.

Затянувшееся мгновение они стояли молча, замерев, как пылинки в луче солнца. Потом развернулись и бросились прочь. Вниз по лестнице, на улицу, мимо длинного ряда серых деревьев. И только добежав до угла, остановились и оглянулись. Улица была пуста.