Я опустила голову и, набрав побольше воздуха, кинулась вперед. Вокруг тела алым коконом вскипело проявившееся от соприкосновения с целью пламя.

Если он успеет сделать второй выдох, я не успею вообще ничего.

Разглядеть, где кончается этот беспросветный поток и начинается собственно дракон, я не могла, оставалось только считать прикинутые на глазок шаги, чтобы с разбегу не проскочить гада насквозь.

В последнее мгновение я резко вильнула в сторону и, обеими руками уцепившись за роговые выросты по краям драконьих щек, одним отчаянным рывком оседлала чешуйчатую шею. «Саламандра» превратилась в дымящуюся копоть, ровным слоем покрывающую меня с ног до головы. Сидеть, как ни странно, оказалось довольно удобно, даже уютно – одна из пластин гребня отсутствовала, две соседние выполняли роль передней и задней лук, а под ногами обнаружились встопорщенные чешуи, вполне годящиеся для стремян. От твари исходил едва ощутимый душок разложения, ей уже давно полагалось либо подзакусить, либо вернуться в озеро и напитаться магической силой.

Дракон изумленно уставился на пустое место перед своей мордой, на всякий случай даже прихлопнул его передней лапой. Потом почуял что-то неладное, извернул шею и подпрыгнул от возмущения.

Я с мрачным юмором сделала ему ручкой.

Не сказать чтобы дракона обрадовал этот знак внимания. Подскочив на сажень, гад начал отплясывать по поляне, как мышь на раскаленной сковородке. Сцарапать меня лапами он не мог, хвостом тоже не доставал, а огнем под таким углом не доплевывал. Но кто сказал, что он не пытался?!

Я, не отвлекаясь, лихорадочно обшаривала глазами его затылок. Откуда-то отсюда, возможно, чуть выше и левее… Ага!

Четыре самородных кристалла размером с мизинец, оправой собранные в подобие цветка с одним выпавшим лепестком. Почти сливающиеся с чешуей, но изредка неярко пульсирующие голубоватым светом. Сапфиры? Бирюза?

Привстав на «стременах», я вполне могла дотянуться до них рукой. И почти дотянулась, но тут дракон хлопнул крыльями и взлетел.

Не сказать чтобы это оказалось для меня таким уж потрясением. Пару раз я каталась на драконах – правда, тогда меня именно катали, а не пытались стряхнуть. Верхом на таком крупном существе чувствуешь себя куда в большей безопасности, чем на той же метле, да и маневрировать со скоростью вороны оно не может. Так что трясти стало даже меньше, а размытые крылья и темнота скрывали от меня отдалившуюся землю.

Моя рука замерла в пяди от цели. Леший знает, что это за амулет! Вдруг на него наложено защитное заклинание от умников вроде меня? Или, того хуже, он не дает дракону мирно почивать на дне озера в соответствии с аксиомой Олешера? И гад немедленно воспользуется случаем булькнуть туда неизвестно с какой высоты?

Еще один всплеск. Но в обратном направлении, пришедший откуда-то извне. Внешние концы камней ярко вспыхнули, полоски огоньков сбежались к одной точке и словно всосались в центр амулета.

Дракон вздрогнул. Тряска прекратилась, тварь выровнялась и зависла в воздухе, мерно поднимая и опуская крылья. Медленно повернула ко мне голову, холодно и презрительно сощурила разумные до жути глаза.

«Опять ты, ведьма! Как же ты мне надоела…»

Я не успела удивиться, как почувствовала, что между нами начинает сгущаться уже не пламя, а магия. Сильная, темная и злая, соревноваться в которой с неуязвимым по определению драконом еще менее эффективно, чем с криком «кыш!» махать на него рукой.

Больше не раздумывая, я вцепилась в амулет и что есть силы дернула.

Она вышла неожиданно легко, с первого же рывка – тонкая спица из черного металла длиной в две пяди. Обожгла ладонь, в следующую секунду став холоднее льда.

Запах тлена резко усилился.

Чужой разум с ненавистью и отчаянием заметался в мертвом теле, но удержать его одной силой воли не смог.

Глаза угасли. Дракон конвульсивно выгнулся, чуть не сложившись пополам, потом обмяк и рухнул вниз, одновременно заваливаясь на спину. Я не пожелала составить ему компанию, предпочитая индивидуальный памятник расплывчатому определению: «А вот тута у нас дракон ведьму в лепешку раздавил, так и не откопали!» И, упершись ногами, изо все сил оттолкнулась и прыгнула куда-то вбок.

Удар пришелся по левому виску. Нанеси его земля, а не вода, вопрос о свадьбе отпал бы сам собой. А так у меня «всего лишь» потемнело в глазах, хрупнуло в шее, и я с ужасом почувствовала, что теряю сознание…

…Я не помню, как вынырнула и добралась до берега, но окончательно пришла в себя уже на нем. Рядом, сгорбившись, сидела черная кряжистая собака. С ее подбородка и опущенных кончиков ушей капала вода. Поймав мой относительно осмысленный взгляд, она неожиданно распахнула пасть в языкатой ухмылке, вскочила и с чувством выполненного долга потрусила к воде. Остановилась на краю озерца, блаженно вздохнула, опустила морду к воде и… начала беззвучно стекать в нее, переплавляясь в черную, скользкую тварь.

Привратник вернулся на свое законное место.

Я поднесла к глазам руку с по-прежнему зажатым в кулаке амулетом, присмотрелась и с нервным смешком снова уронила ее. Одного камня не хватало, в оправе осталось пустое гнездо с разогнутыми зубцами, и я могла поклясться, что именно он отвечал за беззвучный вылет дракона из озера. Магу здорово повезло со здешними халявщиками, иначе его создание давным-давно бы обнаружили и уничтожили.

– Ты в порядке?! – Велька с размаху бросилась на колени рядом с моим предположительно живым телом.

– Д-да, – неуверенно подтвердила я, не торопясь шевелиться, чтобы не убедиться в обратном. Дракон в озеро не вписался, растянувшись на гребне холма – одно крыло подмято под бок, второе безвольно свисает с края скита. – Вель, пообещай мне одну вещь…

– Какую? – услужливо откликнулась травница, помогая мне сесть.

– Когда ты в следующий раз вздумаешь копать свои лопухи, мы отправимся за ними на глухое, безлюдное, кишмя кишащее упырями кладбище… я так соскучилась по легкой и спокойной работе!

* * *

Староста степенно, хозяйственно обошел вокруг дракона. Деловито пнул ногой в обмякший бок, предварительно убедившись, что между ним и драконьей башкой имеются другие кандидаты на поджаривание – травница, с увесистым голышом в руке присевшая на колени возле приоткрытой пасти, и рыжая ведьма, при свете колдовского огонька изучавшая какую-то бирюльку с камушками. «Небось из драконьих закромов хапнула, – завистливо подумал староста, – надо бы спровадить их отсюда поскорей, покуда еще чего не стащили. Дракон, конечно, куда как запаслив, однако ж ведьмы еще жаднее!»

Травница отложила камень, выпрямилась и с усилием забросила на плечо туго набитую сумку.

– Что ж, Вольха, ты с лихвой отработала свои двадцать кладней! Верно, староста?

– Какие-такие кладни? – деланно изумился мужик. – Да и при чем тут ведьма? Так, подсобила нам чуток… заодно. Верно, ребята?