– А Меган?

Дилан снова кивнул.

– А ты?

Дилан улыбнулся и вздохнул:

– Никто не пострадал, кроме тебя! Тебя ранили! – Он снова встревожился, когда увидел ее окровавленную блузку. Он уложил Шелби на асфальт. Лицо у нее посерело, покрылось испариной. Она дышала с трудом.

Дилан снял с нее блузку и осмотрел рану на боку. Она потеряла много крови… Может быть, задета почка. Он стащил с себя рубашку и приложил ее к ране.

– Бергами, нам срочно нужна медицинская помощь! Срочно – это значит пять минут назад! – крикнул он и услышал, как Бергами звонит в «скорую помощь».

– Дилан, мне как-то… плохо, – прошептала Шелби.

– Держись, детка. Если не справишься, буду до конца жизни звонить тебе по телефону и заставлять разговаривать!

Меган снова заплакала:

– Дилан, она оттолкнула меня! Если бы не она…

Дилан молчал. Да и что тут скажешь? Они с Меган прекрасно понимали: если бы пуля попала Меган в то же место, что и Шелби, ребенок бы умер. Наверное, и Меган тоже.

К ним бежали люди. Дилан прижимал самодельный тампон к ране Шелби.

– Помощь уже близка. Оставайся со мной, хорошо? – Он лег рядом с Шелби.

Зеленые глаза Шелби широко раскрылись, но ему показалось, что она его уже не видит.

– Дилан… – прошептала Шелби.

– Что, Веснушка?

– Обещаю, я не умру.

Дилан нежно поцеловал ее в щеку:

– Я прослежу, чтобы ты сдержала слово!

Шелби сдержала слово и не умерла, но несколько дней ее жизнь висела на волоске. Для Дилана эти дни стали временем переоценки ценностей. Он неотлучно сидел под дверью операционной, пока врачи боролись за жизнь Шелби.

Родственники по одному приходили к нему в зал ожидания. Теракт у Мемориала Линкольна удалось предотвратить. Бомбу обезвредили и убрали с места без лишнего шума. «Омега» не гналась за славой. Ее сотрудники сделали свое дело и устранились. Прессе и гражданам в целом ни к чему знать, насколько близка была катастрофа.

Родственники Дилана сидели с ним рядом, пока маленькая женщина, сыгравшая самую важную роль в спасении не одной тысячи жизней, боролась за свою.

Когда врачи спросили, кем они доводятся пациентке, Брэнсоны ответили: «родственниками». Все понимали: что бы ни решил Дилан, Шелби стала членом их семьи.

По словам врачей, Шелби выжила чудом. Если бы пуля попала чуть выше… Если бы помощь прибыла на минуту позже… Не стоило даже и думать о том, «что было бы, если…». Они тихо радовались, что все обошлось.

В больнице лежал и Бергами. Пуля попала ему в плечо. Его жизни ничто не угрожало. Он уже послал Шелби пожелания выздоровления. Дилан радовался, что оказался не прав насчет Бергами. Пусть бывший босс и зануда, все же он на их стороне.

Как только состояние Шелби стабилизировалось и она пошла на поправку, родственники Дилана уехали. Последние дни стали для них настоящим испытанием. Последней пост покинула Джульет.

– Не хочешь поехать домой и немного отдохнуть, принять душ? – предложила она Дилану.

– Хочу. После того, как поговорю с Шелби и удостоверюсь, что с ней все хорошо.

– Надеюсь, ты больше не будешь уверять меня в том, что она для тебя всего лишь очередная подружка? – насмешливо спросила Джульет. Но Дилан не мог даже шутить на такую тему.

– Больше я в жизни не скажу такой глупости!

Джульет порывисто обняла брата:

– Рада слышать, что с возрастом ты мудреешь. – Она направилась к выходу, но на пороге обернулась: – Дилан, Фиона тебе не подходила. Очень грустно, что ее жизнь оборвалась рано, но настоящая трагедия в том, что погиб ваш ребенок.

– Джульет…

– Дилан, я не хочу, чтобы ты потерял Шелби.

Дилан подошел к сестре и положил руки ей на плечи. Еще совсем недавно она никого к себе не подпускала и дергалась, если к ней кто-то прикасался. Хорошо, что все налаживается.

– Джулс, если ты намекаешь на то, что гибель Фионы стала для меня предлогом держать женщина расстоянии… наверное, ты права. Мне не давала покоя не только ее гибель, но и то, что я женился не на той женщине. Поэтому я не позволял себе ни к кому приближаться. Я все уже понял.

Джульет рассмеялась и поцеловала брата в щеку.

– Вообще-то я собиралась предупредить тебя, чтобы ты не облажался с Шелби!

Она подмигнула и вышла. Дилан остался один в зале ожидания.

Да, Дилан боялся впускать Шелби в свое сердце. Но когда он увидел, как она истекает кровью, и понял, что она может его навсегда покинуть…

Тогда Дилан узнал настоящий страх.

Вышла медсестра:

– Мисс Килан проснулась. Хотите повидать невесту?

Дилан назвался женихом Шелби, ведь он не был ей родственником. Очень помогло то, что рядом были все его близкие и поддерживали его.

Мать Шелби была на пути в Вашингтон. Скоро она появится в больнице.

Следом за медсестрой Дилан вошел в блок интенсивной терапии.

– Можете побыть с ней всего десять минут. Правда, будет странно, если она так долго останется в сознании.

Дилан посмотрел на Шелби, и сердце его сжалось. Какой маленькой и хрупкой выглядела она на больничной койке! Он убрал от ее лица прядь волос, и она открыла глаза.

– Как Меган и ребенок? – прошептала Шелби.

– Хорошо… Все обошлось.

– А бомбу обезвредили?

– Да, там тоже никто не пострадал. – Дилан провел пальцем по ее щеке. – Никто, кроме тебя, Веснушка.

– А Шанталь Димузио…

Дилан закашлялся, скрывая смех, услышав, как с губ Шелби слетают ругательства в адрес Шанталь Димузио. Даже сестра с удивленным видом заглянула в палату со своего поста.

– М-да, Шанталь оказалась настоящей злодейкой и к тому же предательницей. Ее больше нет среди живых, так что, наверное, нет смысла ее ругать.

– А я хочу. Она мне не нравится… – заплетающимся языком произнесла Шелби. Дилан понял, что сейчас она отключится.

– Поспи. Когда придешь в себя, можешь говорить о ней все, что пожелаешь, – улыбнулся он.

Через три дня Шелби начала жалеть о том, что не умерла в глухом переулке. Больница стала для нее настоящим адом.

Вокруг нее все время были люди. Она ни на минуту не оставалась одна. Кто-то все время тормошил ее, заговаривал, задавал вопросы, а ей приходилось отвечать вежливо. Потому что о ней заботились, делали свое дело. Нельзя грубить тем, кто спас тебе жизнь и продолжает тебя выхаживать.

Но ей все больше хотелось отсюда уйти. Возможно, даже через окно.