Всего на Западе от побережья Балтийского моря до побережья Черного моря намечалось развернуть 129 стрелковых дивизий, 7 мотострелковых, 16 танковых и 10 кавалерийских дивизий, 11 танковых бригад и 148 полков авиации… При этом варианте развертывания советских войск решающее значение придавалось не соображениям обороны (таких мыслей, наверное, и не возникало), а задачам последующего наступления.

Единственным, но серьезным недостатком этого варианта считалось то, что «при настоящей пропускной способности железных дорог Юго-запада сосредоточение главных сил фронта может быть закончено лишь на 30-й день от начала мобилизации, после чего только и возможен будет переход в общее наступление для решения поставленных задач».

Рассматривалась в сентябрьских «Соображениях…» и возможность развертывания главных сил Красной Армии к северу от Брест-Литовска с целью нанесения решительного поражения главным силам германской армии в Восточной Пруссии. Однако в документе обращалось внимание на очевидные, по мнению высшего командования РККА, минусы такого решения:

«1. Сильное сопротивление с вводом значительных сил, которое во всех случаях безусловно будет оказано Германией в борьбе за Восточную Пруссию.

2. Сложные природные условия Восточной Пруссии, крайне затрудняющие ведение наступательных операций.

3. Исключительная подготовленность этого театра для обороны и особенно в инженерном и дорожном отношениях». И делался вывод: «Возникают опасения, что борьба на этом фронте может привести к затяжным боям, свяжет наши главные силы и не даст нужного и быстрого эффекта, что в свою очередь сделает неизбежным и ускорит вступление Балканских стран в войну против нас».

Итак, документ был готов. Военные, Тимошенко, Мерецков, Ватутин, готовились к разговору с секретарем ЦК ВКП(б) И.В. Сталиным и Председателем СНК В.М. Молотовым.

Тогда же, 18 сентября 1940 г., на бланке народного комиссара обороны под №103203/ОВ «Только лично» был подготовлен документ Василевским «На случай войны с Финляндией», где во второй главе, «Основы нашего развертывания», предлагалось при прочном прикрытии наших границ в период сосредоточения советских войск «ударом главных сил Северо-западного фронта через Савонменка на Сан-Михель и через Лаппеанта на Хейнала, в обход созданных на Гельсингфорском направлении укреплений, и одновременным ударом от Выборга через Сиппола на Гельсингфорс вторгнуться в Центральную Финляндию, разгромить здесь основные силы финской армии и овладеть центральной частью Финляндии…»

Для решения этой задачи привлекались шесть армий — 7, 14, 20, 21, 11-я и 26-я, — Балтийский флот, несколько полков авиации. Ставилась и задача войскам Красной Армии на севере: «Надежное прикрытие Ленинграда. Ленинград должен быть прочно обеспечен за нами во всех условиях обстановки».

4 октября в 20 час. 15 мин. в кабинет Сталина вошли нарком обороны Тимошенко, его заместители Буденный и Кулик, нарком вооружения Ванников, начальник Генштаба Мерецков, начальник Оперативного управления Генштаба Ватутин, генералы Василевский и Анисов, командующий ВВС генерал Рычагов.. В кабинете уже находились Молотов и Ворошилов. Генеральный штаб докладывал «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на 1940 и 1941 годы».

Заседание было долгим, а дискуссия жаркой. Сталин, выслушав приведенные доводы военных, согласился с основными положениями представленного ими документа, но решения не принял. Закончив совещание в 23 час. 45 мин., решили продолжить его 5 октября.

Вполне возможно, что, принимая окончательное решение, Сталин руководствовался и выводами, содержавшимися в деле Тухачевского, и его так называемом «Плане поражения Красной Армии». Особое внимание, надо полагать, вызывали у Сталина страницы, где Тухачевский писал: «Второе возможное направление германской интервенции… — это белорусское. Совершенно очевидно, что как овладение Белоруссией, так и Западной областью никакого решения сырьевой проблемы не дает и поэтому для Германии не интересно. Белорусский театр военных действий только в том случае получает для Германии исключительное значение, если Гитлер поставит перед собой задачу полного разгрома СССР с походом на Москву. Однако я считаю такую задачу совершенно фантастической…

Остается третье, украинское направление… В стратегическом отношении пути борьбы за Украину для Германии те же, что и за Белоруссию, т. е. связано оно с использованием польской территории. В экономическом отношении Украина имеет для Германии исключительное значение. Она решает и металлургическую, и хлебную проблемы. Германский капитал пробивается к Черному морю. Даже одно только овладение Правобережной Украиной и то дало бы для Германии и хлеб, и железную руду. Таким образом, Украина является той вожделенной территорией, которая снится Гитлеру германской колонией. В стремлениях к Украине среди германских военных кругов играет немаловажную роль и тот факт, что немцы в 1918 г. оккупировали Украину, но были оттуда выбиты, т. е. стремление к реваншу. Итак, территорией, за которую Германия, вероятнее всего, будет драться, является Украина. Следовательно, на этом театре войны наиболее вероятно появление главных сил германских армий».

Тимошенко, Мерецков, Ватутин в своих «Соображениях…» предполагали включение Италии, Венгрии, Румынии, Финляндии в германский лагерь, и это, подумал Сталин, вынудит Советский Союз к войне с коалицией, которая расширяет географические рамки арены действий. Политическая и стратегическая сумятица на Балканах сдвигает центр тяжести на фланги. Поэтому военные со своей идеей развернуть основные силы Красной Армии на юго-западном направлении правы, и их необходимо поддержать. Тем более что Тухачевский писал в «плане поражения»: «Главные интересы гитлеровской Германии направлены в сторону Украины. Из этого должен исходить, это должен учитывать наш оперативный план. Однако наш оперативный план этого не учитывает…»

И Сталин сделал вывод. На встрече 5 октября с теми же военными его существенное замечание по плану состояло в том, что признание Южного фронта развертывания советских войск в качестве основного должно быть соответствующим образом обеспечено. В записке наркома обороны и начальника Генерального штаба №103313/ОВ/СС на имя Сталина и Молотова Тимошенко и Мерецков на бланке наркома обороны писали: «Докладываю на Ваше утверждение основные выводы из Ваших указаний, данных 5-го октября 1940 г. при рассмотрении планов стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на 1941 год». В записке утверждалось, что главный противник и главный театр военных действий находится на западе, поэтому здесь должны быть сосредоточены и главные силы Красной Армии. От побережья Баренцева моря до берегов Черного моря предлагалось разместить 142 стрелковые дивизии, 7 мотострелковых, 16 танковых и 10 кавалерийских дивизий, 15 танковых бригад и 159 полков авиации.

В записке, как и в плане от 18 сентября, подчеркивалось: «На западе основную группировку иметь в составе Юго-западного фронта с тем, чтобы мощным ударом в направлении Люблин и Краков и далее на Бреслау в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне. Одновременно активными действиями Северо-западного и Западного фронтов сковать силы немцев в Восточной Пруссии».