– Коля, найди им пробники и гамма-радиометр. Ваш секретарь водит багги?

– Он из спецназа Росгвардии, обучен всему.

– Безумству храбрых поём мы песню, – развеселился Домани, вспомнив Горького.

– Лейтенант!

– Слушаюсь, командир!

Стриженный по-модному спутник Фурсенко полез на сиденье багги.

– Возьмите другой аппарат, полегче, – сказал Назар, показав на квадроцикл, принадлежащий Венгеру.

– Э-э, судари мои, – забеспокоился Долинка, – это наша машина.

– Пусть едут, – сказал Назар. – Товарищи, прошу соблюдать осторожность и не рисковать понапрасну. Пять минут туда, пять обратно.

– Вы их отпустите одних?

– А вы предлагаете держать их за руки?

Долинка смешался.

– Нет, но… надо же как-то охранять…

– Не вижу особой надобности в сопровождении, – отмахнулся Фурсенко; он уже чувствовал себя героем. – Седлай коня, Гарик.

Квадроцикл устремился к «яйцу», продолжавшему висеть над краем каменной россыпи.

– Зря вы ему позволили эту авантюру, – неодобрительно покачал головой Венгер. – Выкидыши непредсказуемы.

– Таких людей лучше не останавливать, – сказал Назар. – Они везде и всюду хотят быть главными. Пусть потешится, меньше будет жаловаться чиновникам из Москвы.

Домани поманил Назара жестом.

Они отошли в сторонку.

– Командир, риск благородное дело, конечно, но случись что – этот гусь первым тебя сдаст.

– Что ты предлагаешь?

– Поехать за ними.

– Фурсенко примет это за жест недоверия.

– Тогда давай хоть приготовимся на всякий случай.

Назар помолчал, провожая прыгающий по камням квадроцикл глазами.

– Ладно, возьми карабин.

– И «иголку».

Назар помедлил, кивнул. Николай имел в виду переносный зенитно-ракетный комплекс «Игла-2». Их снабдили этими ПЗРК, помня, как во время нахождения Динло на берегу озера Виви пришлось отбиваться от выкидыша – летающего ящера.

– Хорошо.

Домани убежал к багги.

Квадроцикл пересёк ложбинку, поднялся к голому скальному бугру, над которым пульсировало странное, обросшее металлическими на вид чешуями, отблескивающее ртутью «яйцо». Фурсенко слез с сиденья, но приближаться к неведомо что представляющей штуковине не рискнул. Размахивая руками, он что-то долго объяснял телохранителю, и тот, взяв сумку с инструментом и щуп, зашагал к объекту.

Свидетели его «подвига» замерли, разглядывая сцену в бинокли.

– Он же не достанет до «яйца», – пробормотал Долинка. – Даже если встанет на седло квадра.

Назар тоже подумал об этом, но промолчал. Было интересно, как Фурсенко и его помощник выйдут из положения.

Гарик остановился перед «яйцом», достал измерители полей и излучений, повозился с ними, крикнул что-то шефу. Фурсенко снова замахал руками, давая инструкции.

Гарик поставил сумку на землю, начал таскать камни и складывать под днищем «яйца» подобие пирамиды.

– Молодец, догадался сделать платформу, – одобрительно сказал Долинка.

– Они будут сооружать платформу полдня, – впервые подал голос военный эксперт. – Может, я сбегаю, помогу?

– Не надо, – сказал Назар. – Товарищ хочет доказать свою профпригодность, пусть понапрягается.

Из-за ближней сосново-еловой поросли послышался приближающийся гул, показалась пятнистая багги, управляемая Кружилиным. Рядом сидела Волконская. Машина преодолела подъём и замерла рядом с багги, на которой приехали Хромов и Домани.

Начальница экспедиции как девочка выскочила из кабины, обтянутая серебристо-оранжевым «полярником», подбежала к навесу.

– Что тут у вас происходит?

– Господин Фурсенко пошёл в разведку, – осклабился Николай.

– Куда?!

Назар протянул ей бинокль.

– Он там, у выкидыша.

Фрося прижала окуляры бинокля к глазам.

– Вы что, с ума сошли?! Кто разрешил?! Почему Григорий Максимович пошёл туда один?!

– Во-первых, он не один, а с бодигардом. Во-вторых, он считает себя главнее всех и советов не принимает.

– Немедленно верните их!

– Меня он не послушает. У него есть рация, свяжитесь.

Фрося выдвинула из воротника усик антенны, заговорила нервно:

– Григорий Максимович, вы меня слышите? Немедленно возвращайтесь!

Ответа она не получила. Фурсенко не глядел в сторону поста, продолжая командовать своим помощником.

Гарик подтащил к груде камней плоскую плиту, взгромоздился на неё, поднял щуп, ткнул им в днище «яйца».

Произошло нечто вроде бесшумного взрыва!

«Яйцо» раскрылось беззубой пастью огромного удава, из этой пасти высунулся прозрачно-льдистый язык, накрыл человека и втянул внутрь «яйца». Чешуи сжались, «яйцо» обрело свою первоначальную форму, дёрнулось, словно сделало глоток, и расслабилось, начало пульсировать. Затем медленно поплыло к горе Динло.

– Капитан! – очнулась Волконская. – Быстро туда!

Она вскочила в кабину багги, и Кружилин повёл машину к «яйцу».

Назар заскочил в кабину своей багги, за рулём которой уже сидел Домани.

– Жми!

Понеслись к «яйцу» вслед за машиной Кружилина.

Фурсенко между тем, ошеломлённый случившимся, пятился назад, нервно озираясь, споткнулся о валун, загремел в ложбину, вызвав небольшой камнепад.

Багги Кружилина свернула к нему, однако водитель не учёл скорости потока, и машину сначала развернуло боком, а потом она опрокинулась.

Николай едва не столкнулся с ней, однако успел проскочить камнепад и круто развернул свой аппарат.

Назар выскочил из кабины, сделал два прыжка, подхватил скользившую в ложбину Фросю на руки, и так они и съехали вниз, обнявшись. Назар хотел было вынести женщину наверх, не чувствуя боли в ушибленных ногах, но она прошептала: Фурс… – и он, поставив Фросю на ноги, метнулся к советнику президента, шевелившемуся на камнях и явно потерявшему ориентацию.

– Что у вас, Григорий Максимович? Ничего не сломали?

– К-кажется… ничего…

– Идёмте.

– Куда?

– За мной! – Назар дёрнул членкора за руку, потащил за собой, толчком усадил в багги. – Коля, вылезай!

– Оружие?

– Выгружай! Капитан, за руль!

Кружилин, метнувшийся к Волконской, неуверенно оглянулся.

– Увези его! – махнула ему рукой Фрося.