— Я не знаю, Зак, — в конце концов выговорила она. — Я не знаю, что вообще теперь может быть между нами. — Ей все-таки удалось подобрать слова, более или менее отражающие ее намерения.

Он заглянул в ее лицо:

— Что-то случилось?

Андреа хотела рассказать ему о своих подозрениях. О нем и о Дориан, о ее уверенности в том, что оба они что-то задумали, а ей отводят роль пешки. Но Андреа чувствовала, что это лишь заставит его еще сильнее прижать ее к себе, и его объяснения, лживые объяснения, легко проложат путь к ее сердцу. Она хотела быть уверенной, что больше такого не произойдет. Выход был один.

— Ничего не случилось.

Она уперлась ладонями в его грудь, но с тем же эффектом она могла бы пытаться сдвинуть кирпичную стену. Он твердо стоял на месте, не думая отпускать ее, пока не услышит остального.

— Одна ночь ничего не может изменить в жизни человека, так ведь?

Он отступил и опустил руки. Хотя в глазах Зака читалось недоумение, его голос прозвучал мягко и спокойно:

— Речь идет не об одной ночи, Андреа. У нас есть не только прошлый день. Есть и сегодня, и завтра…

Он использовал ее, продолжает использовать и будет это делать до тех пор, пока она сама не положит этому конец. Что ж, она уже сыта этим по горло. Ничем теперь не сдерживаемая, Андреа направилась к двери, на полпути остановилась и обернулась. Она понимала, что это очень похоже на дешевый мелодраматический эффект, но, преследуя свои цели, она хотела поскорее расставить все точки над i. Он причинил ей боль, и был только один способ отплатить ему той же монетой.

— Не думаю, что имеет какой-либо смысл вникать в причины того, что случилось прошлой ночью, — спокойно сказала она. — Давай просто будем помнить: я здесь для того, чтобы составить каталог коллекции и добросовестно отчитаться в проделанной работе. Только это, и ничего больше.

Зак стиснул зубы, и выражение недоумения в его глазах сменилось задумчивостью. Прежде чем он успел что-то сказать, Андреа проскользнула в дверь, чуть ли не бегом миновала холл и поднялась по лестнице. Да, перемирие закончилось. Андреа бросила ему перчатку, чтобы Зак так же хорошо, как и она, представлял себе, что не может быть между ними больше никаких ночей, проведенных вместе, никаких перешептываний наедине, никаких разговоров о сокровенном. То, что говорила она, шло от сердца, было искренним, в его же речах искренности не было и в помине. Андреа не знала теперь, чему верить, но уж точно не тому, что она слышала из его уст. Она больше не попадется на доверии ни к нему, ни к любому другому из обитателей Дрого-Мэнор. В том, чтобы довести дело до конца, ей придется рассчитывать только на себя.

Андреа едва узнала себя в той девушке, которая смотрела на нее из зеркала, когда переодевалась к обеду. Без колебаний она выбрала платье, которое купила в Сан-Хуане. То самое платье, которое Зак так на ней тогда и не увидел. Что ж, теперь она наденет его, но не ради Зака. Ее зеленые глаза сияли, как изумруды, с которыми он их когда-то сравнил. На щеках играл яркий румянец. Андреа стянула свои черные волосы в тугой пучок, оставив по бокам несколько свободных локонов. Она еще раз придирчиво рассмотрела свое отражение. Вышло именно то, к чему она стремилась. Сдержанность, хрупкость и сексуальность. Ледяная принцесса из другого века. Драгоценности Андреа решила не надевать: они бы разрушили образ. Женщина, которая войдет сегодня в столовую, ничем не должна напоминать то испуганное, нерешительное создание, которое возникло на пороге Дрого-Мэнор неделю назад.

Одевшись, Андреа стала ждать, оттягивая момент своего появления на нижнем этаже. Главное было произвести впечатление, а наибольший эффект ее появление вызовет, когда вся семья уже будет сидеть за столом. Это тоже было частью ее плана: дать им понять, что она уже больше не скромный наемный работник, но сила, с которой им придется считаться. Они еще не знали этого наверняка, хотя уже испытывали смутное беспокойство, но Андреа имела теперь реальную возможность устроить Нэвиллам «веселую» жизнь. Для Андреа эта роль была новой, она еще ни разу не оказывалась в подобном положении, но если обстоятельства так сложились, сыграет она ее хорошо. Бретт, когда Андреа входила в столовую, еще не сел за стол.

— Ну и ну! — вот и все, что он смог сказать, приоткрыв рот от изумления, и поспешил обойти стол, чтобы встретить ее в дверях. — Бабочка наконец-то покинула свой кокон. Ты выглядишь просто шикарно, Андреа, — сказал он, подавая ей руку. — Но ведь не нас же ты хотела порадовать. Так каков повод? — полюбопытствовал Бретт, усаживая Андреа подле себя.

— Никакого повода нет. Это платье я купила в Сан-Хуане, не хотелось, чтобы оно пропало даром.

Андреа не смогла удержаться, чтобы не взглянуть на Зака. Ей хотелось увидеть его реакцию на это несколько язвительное в определенном контексте замечание.

Глаза Зака все еще оставались задумчивыми, но в них читалось и удовлетворение, словно он понял, что за игру она затеяла, а его роль в том и заключалась, чтобы это выяснить.

— И в самом деле, стыдно было бы так ни разу и не надеть новое платье, особенно если оно так украшает свою обладательницу.

Андреа отвернулась от него, не забыв при этом изобразить на лице улыбку, которая едва ли смогла скрыть ее удивление. Она никак не ожидала услышать от него комплимент. Но Зака вообще трудно назвать предсказуемым, теперь она это очень хорошо знает. Андреа потягивала свое вино и тщательно избегала его взгляда, прислушиваясь к внутреннему голосу, который предупреждал ее, что Зак не смирился и хочет вернуть утраченные позиции. Он не отступится от нее без боя. Он вообще не отступается от того, чего действительно хочет. Зак пытался подчинить ее своей воли, и это, надо признать, у него получилось ненадолго в любовном исступлении, которое при свете дня обернулось чем-то совершенно иным. Андреа не могла бы даже с уверенностью сказать чем. Но больше это не повторится. Так близко к себе она его уже не подпустит. Даже на пушечный выстрел. На мгновение Андреа потеряла из виду свою цель, смысл своего существования. Теперь она об этом вспомнила со всей ясностью, и к этой цели добавилась еще одна: доказать Заку Прескотту, что она не из тех женщин, о которых можно вытирать ноги.

Доказывать что-то Бретту она не чувствовала необходимости. Он засыпал ее комплиментами и знаками внимания. Веселое щебетание его голоса раздавалось у нее под ухом, но Андреа поняла, что не слышала ни слова из того, что он ей говорил. Она спохватилась и попыталась припомнить, о чем же, собственно, шла речь, но Андреа уже давно потеряла нить беседы, и ей оставалось только молча улыбаться, глядя в свою тарелку. Но Бретту и этого было достаточно, чтобы продолжать открыто и бесцеремонно заигрывать с ней.

Когда обед был в самом разгаре, Андреа наконец-то стала понимать суть игры Бретта и, проникшись духом его искрометной иронии, окинула взглядом стол. Ее взору предстала на редкость странная и разномастная компания, и Андреа захотелось устроить небольшое шоу. Рейчел с молчаливым презрением наблюдает за всем происходящим, Дориан пытается, правда, безуспешно, присоединиться к Бретту, но в свою маленькую игру тот принимает только Андреа.