– А я не хочу больше обсуждать это. – Завидев реку, ускоряю шаг. – Все, вопрос закрыт!

Мне так больно, будто это мне кто-то вырвал сердце из груди.

Я слышу, что он остановился. Ну и пусть. Если не хочет убивать, то пусть не идет за мной. Пусть отстанет, уйдет. Пусть…

И тут за спиной раздаются шаги. Земля вибрирует, ветки хрустят под его ногами. Слышно, как он приближается. И я съеживаюсь, ожидая… ну, не знаю, лучше бы он лишил меня жизни одним ударом. Но Бьорн, обогнав меня, с разбегу бросается в реку. Вода поглощает его совершенное тело и разражается сотнями брызг.

– Корзинка… – Бормочу я, оборачиваясь.

Она осталась валяться в траве.

Возвращаюсь, подбираю ее и плетусь к берегу.

– У-ух! – Вынырнув, Хельвин трясет головой. – Холодная!

Волосы прилипли к его лицу и шее, ручейки воды красиво стекают по плечам и рельефной груди.

– Идем ко мне!

– Ни за что! – Сразу отметаю это предложение.

Бьорн падает обратно в воду, выныривает и стряхивает капли с лица. Затем начинает водить ладонями по телу, смывая остатки крови и грязи с кожи. Я отвожу взгляд – это выше моих сил.

И с грустью спрашиваю сама у себя, усаживаясь на корягу: «Что же теперь будет?»

– Идем, будет весело! – Будто услышав мои мысли, зовет Бьорн.

– Как ты можешь веселиться в такой ситуации?

– В какой «такой»? – Бьорн снова ныряет и выныривает. Откидывает от лица потемневшие от воды волосы. – Я родился проклятым недочеловеком, вынужденным всю свою жизнь провести в одиночестве, а затем умер и воскрес еще более недочеловеком. Что может быть веселее? Мне что, реветь теперь?

Хохочет. Заливисто, искренне.

– Я думала, ты нашел меня, чтобы убить. – Поворачиваюсь к нему.

– Возможно, так и есть! – Он раскидывает руки и ложится на воду.

– Но все равно ты слишком легко принимаешь свою судьбу.

– Процесс мутации еще идет, и я только учусь принимать свое новое тело и его способности, но если у меня вырастет вторая голова, то у меня появится к тебе несколько неудобных вопросов, Нея!

Парень продолжает хохмить, и я невольно улыбаюсь. Конечно, ему нелегко даются все эти трансформации, но показывать этого он не собирается, и это позиция, достойная уважения.

– Все имеет свою цену, Бьорн. Возвращение к жизни проклинает душу.

– И ты отдала мне частичку своей. – Разносится над рекой его сильный голос. – Спасибо, Сара меня информировала. Возможно, поэтому я тебя и не убил.

– Теперь ты дважды проклят. – Напоминаю я.

– Звучит очень смешно! – Весело заявляет Бьорн и снова разражается смехом.

– Прекрати. Я совсем не этого от тебя ждала.

– Это ты прекрати сгущать краски! – Он подплывает к берегу. – Идем ко мне! Здесь не глубоко, и вода чистая, прозрачная!

– Вот поэтому и не хочу. – Ворчу я. – К тому же, у меня нет купальника.

– Без проблем! Я отвернусь! – Обещает Бьорн и разворачивает корпус. – Давай!

– Хорошо…

Я снимаю обувь, носки, затем брюки. Внутри меня трепещет что-то волшебное – какая-то необъяснимая радость. Все так мрачно, так плохо, но вот мы тут, мы встретились, и в это короткое мгновение мы не собираемся друг друга убить – разве это не прелестно?

– Хотя, чего я там не видел? – Рассуждает Хельвин. – Все, что ты скрывала от меня в раздевалке, ты обнажила на вечеринке. Думаешь, я поверил в нелепую случайность с порванной юбкой?

Я застываю, так и не расстегнув до конца пуговки.

– Ты не должен шутить об этом. – Сообщаю его затылку. – Неужели, тебе не неловко?

– Жуть, как неловко!

– Я тоже Хельвин, я – часть твоей семьи. – Снимаю все-таки рубашку и топ, но бюстгальтер и трусики решаю оставить.

– Ты совсем не похожа на нас. – Он оборачивается.

И я вижу, как меняется его взгляд.

«Ох, ты играешь с огнем, Нея. Вам не стоит оголяться друг при друге, не стоит так близко подходить друг к другу, не стоит разговаривать в таком тоне и даже в шутку говорить о взаимной симпатии».

– И все же. – Осторожно спускаюсь по камням и ступаю в воду. – Я – одна из вас.

– Проклятье! – Смеется он, шлепая ладонями по воде и направляя на меня брызги. – Я уже трижды проклят! Немыслимо!

Мне становится холодно, и я спешу скорее очутиться в реке. Ныряю. А когда поднимаюсь на поверхность, не обнаруживаю Бьорна нигде.

– Эй! – Трясу головой, сгоняя капли с лица. Оглядываюсь. – Бьорн!

Поверхность воды не колышется. Парень играет со мной. Обняв себя руками, я оборачиваюсь. Вглядываюсь в воду со всех сторон. Становится так неуютно, будто он сейчас нападет, но не страшно, потому что я ощущаю доверие.

– Бьорн! – Зову я. – Хватит издеваться! Ну, ты где? – Ныряю и пытаюсь разглядеть его очертания под водой. Выныриваю, убираю мокрые волосы с лица. – Эй, викинг, какого дьявола ты прячешься от меня?

– Значит, я похож на викинга?

Поворачиваюсь и окатываю его волной брызг.

– Бессовестный!

– Так похож?

– Нет!

– Зачем-то ты меня так назвала. – Играет бровями.

Я бью по воде, направляя на него новые брызги.

– Я называла тебя так, когда мы еще не были знакомы. Тогда ты показался мне заносчивым грубияном и выскочкой. Но выглядел… выглядел ты хорошо.

Его пальцы касаются шрамов на щеке.

– А сейчас, видимо, еще лучше. – Но Бьорн и не думает грустить по поводу изменений во внешности: он красиво откидывает назад мокрые волосы и расправляет плечи. – Думаешь, в моем роду были викинги?

– В нашем. – Я спешу скрыться под водой до шеи. – Но тогда уж берсерки. По легенде они превращались в медведей во время боя.

– Если уж и превращались, то только в собственных фантазиях. – Хмыкает он, подплывая. – И под кайфом. Потому и не чувствовали боли.

– Бьорн, что ты делаешь? – Спрашиваю я, ощутив его ладонь на своей талии.

Теперь между нами меньше полуметра. Мне становится трудно дышать. Раньше мысли о близости меня заводили, теперь же я смотрю на него и не понимаю, где взять силы, чтобы сбежать. А это необходимо сделать – иначе никак.

– Ничего. – Хельвин заправляет мне за ухо выбившуюся мокрую прядь.

Он возвышается надо мной, покачиваясь на воде. Просто смотрит мне в глаза, и его радужки становятся практически такими же темными как зрачки. Я не вырываюсь, не останавливаю его, не отодвигаюсь. Его глубокий взгляд подчиняет себе меня всю.