Когда он поднялся из-за стола, стало видно, что человек был высок ростом. Сухопарый, долговязый мужчина казался внешне суровым, однако не был лишен утонченного чувства юмора. Его лицо оживлялось очень редко, только тогда, когда он мог показать свое превосходство. Человек неизменно держал во рту трубку, был немногословен, часто улыбался и покорял своих собеседников доброжелательной манерой внимательно выслушать, остро пошутить и, если он был неправ, признать свою неправоту сразу же и открыто.

В 1945 году Аллен Даллес возглавлял разведывательный центр стратегических служб в Берне. В 1950 году он стал первым директором Управления стратегических служб в Берлине. Одновременно Даллес был назначен заместителем директора ЦРУ по планированию, становясь ответственным за тайные операции ЦРУ. В 1951 году он был вторым по значимости человеком в ЦРУ. 20 января 1953 года в должность президента вступил Эйзенхауэр. Он назначил Дж. Даллеса госсекретарем, который фактически сам определял внешнюю политику США, действуя от имени главы государства и пользуясь его безграничным доверием. Его брат Аллен стал директором ЦРУ. Эйзенхауэр предложил А. Даллесу возглавить ЦРУ 22 января 1953 года. Однако еще до того, как его сделали директором ЦРУ, МГБ смогло внедрить в дом Даллеса своего агента (милая, исполнительная кухарка, поступившая на работу в семью Аллена Даллеса, была сотрудником МГБ). Этот агент сообщал, что сейчас настольной книгой Аллена Даллеса является книга китайца Сун Цзы «Искусство войны», в которой древний китайский теоретик излагал основы шпионажа. Как много важного и интересного, выпуклого и объемного можно узнать из, казалось бы, незначительных мелочей.

Эйзенхауэр вызвал А. Даллеса и спросил, что планируется относительно дядюшки Джо, ведь он нам в карман постоянно залезает. Дядюшка Джо не унимался в своих атаках на Америку. Только что, в феврале 1953 года, по инициативе Сталина в столице Филиппин Маниле прошло совещание по созданию зоны бездолларовой рублевой торговли для стран Азии и Океании. На 1953 год были запланированы подобные региональные совещания в Буэнос-Айресе и Аддис-Абебе. 7 февраля 1953 года на встрече с послом Аргентины Сталин расспрашивал, что желала бы покупать в СССР Аргентина. Посол назвал оборудование для нефтяной промышленности, сельскохозяйственные машины…

После разговора с Эйзенхауэром А. Даллес дал команду форсировать операцию «Рапсодия». Но вдруг в конце февраля Эйзенхауэр поинтересовался, можно ли отменить операцию. «Сталин — мой боевой товарищ», — сказал он. Ему ответили, что отменить «Рапсодию» почти невозможно, иначе «мы попадем в крупный международный скандал, так как Берия информирован о ней».

Эйзенхауэр сказал: «Я мысленно призвал на помощь Провидение, которое могло бы помочь США убрать такого мощного противника, как дядюшка Джо. Пусть история нас рассудит».

Вернувшись в Лэнгли, А. Даллес, набивая трубку крепким табаком, спросил: «Ну так что там в России?» Затем он взял в рот трубку, в очередной раз затянулся и наконец выпустил дым. Его наслаждение от курения было непритворным. Сотрудник ЦРУ Джордж Кизевальтер радостно сообщил, что операция «Рапсодия», столь удачно начатая, близка к завершению — киллер вышел на жертву, которую сегодня же уберут или уже убрали.

— Прекграсно, прекграсно! — в его произношении проскакивали наметки немецкого «р». Он снова помолчал. Даллес вытянул правую руку с поднятым большим пальцем. — Отлично, ребята! Теперь дело за лекарями. — Он глубоко затянулся, втянув дым из своей трубки. — Сейчас важно не допустить возврата ситуации, — наставительно добавил Даллес. — Взялся за гуж — не говори, что не дюж. Главное — не перейти улицу на тот свет. Хорошо стреляет тот, кто стреляет последним, — Даллес любил козырять подобными словесными конструкциями. Некоторое время стояла радостная тишина, которую никто не решился нарушить. Даллес почесал затылок и продолжил: — Да, правильная организация оперативно-разведывательной работы — залог успеха.

Аллен Даллес любил разглагольствовать по делу и не очень. Поэтому он продолжил свои нравоучения:

— Об успешных операциях спецслужбы помалкивают, а их провалы говорят сами за себя. — Он немного помолчал, а затем продолжил: — Разведка не только опасная, но еще и неблагодарная работа. Знаменитыми на весь мир становятся только те агенты, деятельность которых была раскрыта. Разведчики-нелегалы, сумевшие безукоризненно выполнить свою работу, канули в Лету. Их имена мы, скорее всего, не узнаем никогда. Такие разведчики если и делятся воспоминаниями, то исключительно с разрешения начальства — все в рамках жесткой конспирации, — разглагольствовал А. Даллес, покуривая трубку. Это была его типичная манера говорить собеседникам общеизвестные вещи. — Легенда агента не должна быть похожей на китайскую корзинку: дернешь за один прут — развалится вся конструкция. Если, к примеру, в доме человека, за которого выдает себя нелегал, была кошка, то он не только должен знать ее кличку, масть, но и повадки.

Слушатели начали ворочаться в своих креслах, но Даллес невозмутимо продолжал:

— Агент постоянно должен помнить, что вся тяжесть провала всегда ложится на его плечи. В лучшем случае его ждало выдворение из страны, в худшем — смертная казнь. Избежать провала. Разоблачение — самый страшный итог работы любого разведчика. Чтобы его избежать, существовал целый ряд инструкций, правил, предосторожностей. Основное правило — избегать всего, что могло бы привлечь внимание контрразведки. Это могли быть слишком высокие доходы агента, особенно из непонятных источников, и большая расточительность. Жизнь на широкую ногу для разведчика — табу! Когда разведчика-предателя даже не арестовывают еще, но выявляют, все его связи немедленно обрубаются. Никакая новая информация к нему не поступает. Тех агентов, которых он предал, если это возможно, пытаются спасти, если нет, ну что, разводят руками: потери неизбежны в многосложном труде разведчиков.

Наконец он понял, что все сказанное им давно известно его слушателям и что им стало скучно. Тогда он поднял вверх указательный палец левой руки, призывая собравшихся к тишине, взял телефонную трубку правительственной связи и прижал трубку к своему правому уху. Через некоторое время директор ЦРУ доложил президенту Эйзенхауэру:

— Я приветствую вас, сэр! Шеф, только что пришло сообщение из Москвы. Наш агент информирует, что первая часть операции «Рапсодия» выполнена.

— Прекрасно! — прозвучало в ответ.

После этого Даллес продолжил свою речь:

— В будущем после Сталина мы должны будем разложить СССР изнутри. Из советской литературы и искусства мы должны вытравить их социальную сущность, чтобы они прославляли самые низменные человеческие чувства. Необходимо всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать, вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства. В управлении государством следует создать хаос и неразбериху, активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Честность и порядочность должны осмеиваться; нужно сделать так, чтобы они превратились в пережиток прошлого. Необходимо культивировать хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм, вражду народов и прежде всего — ненависть к русскому народу. Нужно опошлять и уничтожать основы народной нравственности, расшатывать поколение за поколением, главную ставку делать на молодежь, разлагая, развращая, растлевая ее. Нам необходимо сделать из советских людей циников, пошляков, космополитов.