Дочь мессира Рагенеля, виконта де Ля Бельера и некой госпожи из Динана, Тифани избегала общества девочек своего возраста. В то время, как хорошенькие головки ее подруг были забиты мыслями о куклах и нарядах, она была занята разгадкой темных тайн. В высоком родительском доме, на улице Ля Круа в Динане или в отцовской усадьбе Ля Бельер-ан-Плёдиген, между Динаном и Сен-Серваном, Тифани часами сидела над манускриптами капеллана своего отца.

Тот был старым священником, достаточно преуспевшим в науке о звездах, и, естественно, он передал своей ученице все знания о мире светил и жизни идеальных космических миров. Он сделал это так хорошо, что вскоре дитя превзошло своего учителя, ибо к ее очень реалистичному рассудку прибавился еще и весьма странный дар двойного зрения. При помощи лести ей удалось уговорить отца купить и другие книги, еще более ученые, и она самостоятельно изучила медицину, ботанику, природоведение и даже немного алхимию.

В двадцать лет та, которую звали «самой красивой девушкой Динана», была еще и самой ученой мадемуазель. Она умела читать будущее по звездам, составлять гороскопы, лечить болезни и раны, и за все это даже прослыла колдуньей. Но так как она была приветлива, лучезарно красива и умна, да к тому же еще и очень набожна, делала добро без счета – все ее обожали, никому и в голову не приходило причинить ей зло. Ибо маленькие люди этой бретонской провинции с их врожденным чувством прекрасного, воспетые еще певцом Мерлином, демоны и прочие невесомые духи, рожденные туманами в ближнем лесу Броселианд, уже нашли для нее подходящее прозвище: она была фея Тифани…

Естественно, Тифани, благородная, богатая, красивая, ученая и принадлежавшая к могущественному семейству, не имела недостатка в почитателях, но она лишала их всякой надежды, даже не выслушивая. И все потому, что уже давно ее сердце принадлежало самому странному юноше, какого носила когда-либо земля. Самому странному и самому некрасивому.

Ей было шесть или семь лет, когда на большом ристалище в Рене (проходившем летом 1338 года) она увидела, как сражался с закрытым лицом и побеждал на турнире чемпионов Бретани юноша лет восемнадцати. Он был одет во все черное, а когда снял шлем, перед взорами девиц предстало некрасивое грубое лицо со странно вздернутым носом. Это был его первый турнир, и с первого раза он заслужил славу лучшего из лучших. Его звали Бертран дю Геклен, и Тифани не удалось забыть его.

Долгие годы Тифани ничего не слышала о Бертране. Бретань, растерзанная войной за наследство между Жаном де Монфором и Шарлем де Блуа, переживала черные дни. Герой ее снов, будучи сторонником последнего, отправился в лес с горсткой таких же суровых, как и он сам, товарищей. Они без жалости охотились на англичан, сообщников Монфора. Лишь когда герцог Ланкастерский осадил Ренн, а потом и Динан, дю Геклен был вынужден прекратить партизанские налеты и начать настоящую, но короткую войну – в полном вооружении, под осадными машинами.

Тифани, которой исполнилось тогда двадцать четыре года, случайно узнала, что ее герой вызвал на судебный поединок[55]графа де Ковентри, который взял в плен его брата. Предшествующую поединку ночь Тифани провела за колдовскими книгами. Утром она с уверенностью провозгласила:

– Мессир Бертран прав. Мессир Бертран победит.

После победы, которую он и в самом деле одержал, дю Геклен оказался лицом к лицу с той, которая ее предсказала, на пиру, устроенном губернатором в честь победителя. И тут же, конечно, он влюбился: она же была так учтива, так блистательна, эта девушка, которую все называли феей и которая предсказала его победу! Но он считал себя столь безобразным, что не посмел сказать ей об этом.

Прошли годы. Дю Геклен воевал против англичан на стороне дофина Франции. Семь лет засад, бессонных ночей, изнуряющей усталости. Бертрану было уже сорок четыре, но он не смел приблизиться к Тифани, о которой знал, что она до сих пор остается девушкой. Понадобилось приказание герцога Шарля, чтобы несчастный рыцарь отправился к ней с визитом. Тифани практически сама предложила ему свою руку, чтобы он понял наконец, что волшебная фея-недотрога любит его… и что он имеет право на счастье.

Их обвенчали весной 1364 года в часовне замка Ля Бельер. В этом же замке, в комнате с высоким потолком, которую можно посетить и сейчас, прошла первая из их редких совместных ночей. Через два дня Бертран, капитан Понторсона, отвез Тифани в свое жилище Мон-Сен-Мишель, что у моря, подобно скупцу, прячущему свое сокровище в самое надежное место. Там однажды утром она вручила ему пергамент, перевязанный синей лентой, и велела хранить его при себе всегда. Видя его удивление, она объяснила: это календарь, где она отметила черным крестом неблагоприятные для него дни, в которые он не должен был сражаться ни при каких обстоятельствах. Она хорошо понимала, что не удержит его долго подле себя, что войне не видно конца, что завоеванное англичанами королевство нуждается в добром рыцаре, но преданная супруга хотела защитить мужа, насколько это было возможно.

– Помните, мой рыцарь, что вас всегда здесь будет ждать человек, которому вы необходимы как воздух! – сказала она…

За годы, которые последовали за этим своеобразным прощанием, дни передышек между войнами были очень редки. Доблестный воин и прекрасноокая колдунья могли встретиться всего несколько раз и утолить тоску друг по другу. В эти дни высокое жилище на горе вновь освещало солнце, даря радость и жизнь… но какими тоскливыми, тяжелыми и однообразными оказывались потом монотонные дни ожидания! Окруженная заботливыми служанками, умевшими хранить ее покой, Тифани проводила бесконечные часы, сидя перед окном, выходящим на плоский песчаный берег, с борзой собакой, лежащей у ног, в ожидании момента, когда на небе покажется звезда ее любимого. И день за днем шептала заклинание-оберег.

Ей доставались величайшие почести. Милостью короля Карла V она стала графиней де Лонгвиль после битвы при Кошереле, графиней де Сориа, герцогиней де Молина и де Трастамара, королевой Гренады – после битвы при Монтьеле, где Бертран побил англичан и испанцев Педро Жестокого. Именно в той битве он разгромил и уничтожил печально знаменитое войско, столь долго разорявшее землю Франции, грабившее и мучившее ее крестьян…

В один из вечеров Бертран лично положил к ногам Тифани меч, украшенный лилиями, меч коннетабля Франции, который сделал его командиром всех армий королевства и подарил величие, достойное принцев крови.

Когда пришли черные дни его поражения, беззаветно преданная Тифани вновь встретила их в одиночестве. Именно она собрала знаменитый выкуп, чтобы вызволить Бертрана и его соратников, когда те стали пленниками Черного Принца[56], английского наследника престола. Получилось так, что Бертрану пришлось платить за всех, а свою собственную свободу он получил лишь после того, как был освобожден последний из его товарищей.